Александра Поповских - Мертвые земли. Дитя тьмы

– Ну тогда подойди и убей меня. Думаешь меня можно убить копьем?

Коленки Белтора задрожали, он боится, страшно больше от того, что она стоит перед ним. Он готов был поклясться, что проткнул ее сердце стрелой. Шаманы стоявшие рядом, выставили копья вперед, но их руки предательски дрожали. Шаманы не были храбрыми воинами, или даже охотниками, они даже за стены ни разу не выходили, а тут перед ними стоит непонятное существо, и одним только богам известно на что она способна.

Тенебриз стала расхаживать то влево, то вправо, не в силах войти в племя, руны высеченные внутри каждого камня в стене, на земле и воротах мешали ей.

Правая рука вождя, Окадио сравнялся с Белтором и крикнул:

– Проваливай демон, или говори что тебе от нас нужно!

Вероятно она хотела их запугать, но никаких действий не предпринимала. Тенебриз запрокинула голову и громко рассмеялась, голос ее был таким громким, что птицы в лесу в ужасе залетали над лесом.

– Ха-ха-ха! Я демон? Я намного хуже всех демонов в чистилище, а ты Окадио, грешник которых еще поискать.

Она подошла очень близко, и если бы могла протянуть руку, то схватила бы Окадио за горло. Мужчина побледнел, она видела его насквозь. Тенебриз жадно втянула ноздрями воздух, закатив при этом глаза.

– М-м-м, какой приятный грешный аромат. Я буду наслаждаться когда стану терзать твою душу, снова и снова. Ты как сладкий цветок, среди травы, я чую твои страхи и грехи.

Окадио отступил назад, его голова затряслась от страха, казалось что он что-то увидел в ее глазах. Тенебриз увидев его реакцию, гулко посмеялась и щелкнула пальцами. После ее движения, земля рядом с ней покраснела и из нее вылез двухголовый огромный хаккин. Он отличался от остальных, этот был в три раза больше обычных, хвост его был длинным напоминая хлыст, когти по тринадцать сантиметров каждый, а клыки все двадцать. Глаза были красными с пылающим огнем внутри, а при дыхании из всех ноздрей выходил черный густой дым. Голос ее стал намного ниже и холоднее, она сказала:

– Его создала я, правда он прекрасен? Ваши жалкие стены его не остановят, он пробьет их с трех ударов, а я смогу в одиночку убить каждого из вас. Но самый лакомый кусок, это ваши души, которые я заберу с собой.

Кто-то в толпе дико заорал и заплакал, половина людей отступили назад готовые бежать в пещеры. Окадио раскрыл рот, и его руки затряслись теряя от страха копье. Белтор стоял до сих пор парализованный не в силах даже пошевелить головой, он ничего страшнее этой твари в жизни не видел. Сама смерть на фоне этого хаккина, казалось жалкой букашкой.

Тенебриз выждала немного времени, насладившись их страхом и отчаянием, продолжила:

– Но у вас есть шанс избежать смерти. Драдон пощадит ваше племя, если вы отдадите нам одного человека.

Вся толпа начала между собой переглядываться не понимая, что она имеет ввиду.

– Мне нужен только один человек, ваш вождь Торне! Отдайте мне его живым, и Драдон пощадит вас всех.

Белтор в тот момент не владел своим телом, когда он пришел в себя понял, что он сам отдал вождя в руки Драдона, вместе с Окадио и половиной племени.

Манока вышла из навеса, тёплый ветер коснулся ее веснушчатых щек, она уже знала, что сегодня днём опять будет ужасная жара. Шаманка глубоко вздохнула и отправилась в то место, которое ей показал когда-то Белтор. Она знала, что он придет за ней сегодня, чтоб начать очередную тренировку, но не хотела его видеть.

Маноке не нравилось то, что она чувствует к этому охотнику, казалось, чем больше он делает ужасных поступков, тем глубже она влюбляется в него.

Место которое показал ей Белтор, было стеной. Там стена касалась каменной змеи 6 6 Горный хребет. и позволяла легко забраться на самый верх. Девушка залезла на стену и тут же почувствовала свежий, теплый ветер, который принес ей запахи леса. Око Тарнона еще не пробудилось, но она видела, как вдали где-то за лесом начинает светать.

Девушка снова сделала глубокий вздох, прогоняя плохие мысли, и села свесив ноги со стены. Стена была еще теплой от прошлого жаркого дня и приятно согрела ей ноги. Она дотронулась своего третьего глаза 7 7 Татуировка в виде глаза, который расположен на переносице поперек лба. Характерная татуировка может быть только у шамана. , что расположился на ее переносице. Глаз перестал быть таким чувствительным, как раньше, теперь он был обычной татуировкой, которая была выбита черной краской. Шаманка тяжело вздохнула, она заметила, что стала вздыхать слишком часто последнее время. Она должна признать, что не любила шаманство, но теперь скучала по своим беседам с душами и богами. Сила которую она чувствовал в себе, позволяла ей чувствовать себя увереннее и сильнее, а теперь она чувствует себя бесполезной, слабой и уязвимой.

Помимо переживаний связанных с шаманством, ее мучали разные мысли, которые нужно было обдумать и решить, как ей поступить, пока есть время жить. После того, как она прошла обряд, который сделал ее истинным шаманом, она смогла спокойно передвигаться по племени, и тогда стала замечать разные вещи.

Манока знала, что все шаманы далеко не те, кем кажутся, одна из шаманов, Армика, ходит в навес к одному из охотников, Варзо, каждую ночь. Она видела многое, почти все шаманы долбили себя в грудь и твердили, что они чтут законы богов, племени и шаманов, но почти каждый из них нарушал их. Удовольствие, которое можно получить от близости с другим человеком, ни с чем не сравнить. Даже если ты не мужчина, и не женщина, а просто бесполый шаман, которому вроде как не нужна человеческая близость.

Вчера, когда око Тарнона заснуло, Донна рассказала ей и свой секрет, от которого Манока все еще не могла прийти в себя. Именно этот секрет привел ее на стену, она все никак не могла поверить в услышанное.

В навесе шаманок Донны и Маноки, плавали в воздухе белые нити пахучих трав и огненных палочек 8 8 Очень плотные и длинные палочки красного дерева. Харонийцы поджигали их и призывали к общению духов и богов. Палочки горели еле видным красным пламенем. . Манока сидела обложившись кучей камней, на которых были изображены различные руны. Донна сидела поодаль в позе для транса, она все еще надеялась впасть в небытие и пообщаться с богами или духами. Но все было тщетно, там на том конце будто больше никого не существовало кроме тьмы. Донна открыла глаза взглянув на задумчивую Маноку, вздохнула и сказала:

– Дитя, подойди ко мне.

Молодая шаманка сидела на пушистых мехах, обложившись камнями с рунами, она бросила свои дела и переместилась к старухе. Девушка отметила про себя, как же стремительно Донна стала стареть. Без поддержи потусторонних сил, старая шаманка чахла на глазах. Кожа ее стала серой и покрылась коричневыми мелкими пятнами, волосы совсем побелели, а глаза потеряли блеск жизни. Шаманка заскрипела своим тягучим старческим голоском: