Мария Доронина - Огненный цветок

Гости бросились ловить, я ошарашенно стояла на месте, как вдруг невысокий полненький мужчина, большими жвалами и длинными усами напоминавший жука, с поклоном протянул мне пойманный шарик. Это оказался бубенчик на ленточке. Стоявшая рядом дама помогла завязать ее на запястье. Пока мы возились, хозяйка выбрала «Волка», вручив узорчатый плотный шарф высокому мужчине, чье сходство с богомолом еще больше подчеркивалось второй парой рук. Что ж, если суть в том, чтобы ловить – он для роли идеально подходит. Свита была, видимо, того же мнения, ибо встретила такой выбор дружными аплодисментами. Мужчина раскланялся, как певец у рояля, и завязал глаза.

Игра точно оказалась легкой. Вместе с другими «овечками» я подошла к ловцу. Взявшись за руки, мы немного покружили вокруг него и бросились врассыпную. Бубенчики отзывались предательским звоном на малейшее движение, причем каждый звучал по-своему. Хотя никто не уточнял этого, я догадалась, что, как водящему запрещалось подглядывать, так нам нельзя было придерживать бубенчик, каким-либо образом заглушая его звук, или долго стоять на одном месте. Словом, мы должны были вести себя точь-в-точь как пугливые глупые овечки, в загон которых забрался страшный зверь.

Задача «волка» и так была нелегкой, а остальные участники всячески старались ему помешать, когда он нацеливался на какую-нибудь жертву: бросались наперерез, хватали за руки, разворачивали в другую сторону, запутывая. Кажется странным, что столь детская игра может заинтересовать взрослых людей, но все на самом деле было очень забавно: суматоха, вскрики, смех закружили нас в волшебном вихре. Половина «овечек» уже были пойманы и, сняв ленточки, покорно уселись в тени кустов. Оставшимся приходилось проявлять чудеса изворотливости, и все же то одна, то другая попадались в цепкие лапы. Наконец осталась только я – в немалой степени потому, что остальные игроки меня особенно охраняли. Однако теперь деваться было некуда, и, заставив «волка» попыхтеть, я все же попалась. И оказалась – по правилам игры – водящей.

Сменив бубенчик на повязку, я внезапно обнаружила, что не совсем слепа. Нет, ткань была достаточно плотной, и я не жульничала. Просто обычное зрение оказалось не единственным способом ориентироваться в пространстве. У меня словно активизировалось шестое чувство. Не видя, я видела, и теперь понимала, почему так шустро и уверенно двигался предыдущий волк. И все же не так просто было ловить овечек. Казалось, бубенчики звенят со всех сторон сразу, оглушая, но стоило кинуться на кого-то – промашка. Дело пошло на лад, когда я стала не столько реагировать на звук, сколько предугадывать по ним движения. Удивительное ощущение! Невозможное, пожалуй, в обычном мире. Наверное, так «видят» летучие мыши. Самое странное: иначе воспринималось и время. Оно было очень нестабильным. То казалось, что «охочусь» я уже несколько дней, то будто глаза мне завязали пять минут назад. За последней овечкой пришлось гоняться, по моим ощущениям, столько же, сколько за всеми остальными разом. Но я не чувствовала усталости: игра оставалась столь же увлекательной и азартной. Сделав непредсказуемый выпад, я схватила-таки последнюю жертву и, сдернув шарф, увидела хитрый прищур Хозяйки. Кто еще кого поймал.

– Теперь моя очередь! – воскликнула она и мгновенным движением завязала на моем запястье ленточку бубенчика.

Если я хоть что-то поняла в правилах, теперь мне следовало только мешать «волку». Но спорить глупо, да и убегать интереснее. И уж побегать пришлось изрядно! Фея, по какому-то капризу, охотилась целенаправленно за мной, удивительным образом распознавая голос моего бубенчика среди прочих. Однако когда я решила положить конец этому и поддаться, потеряла ко мне всякий интерес и поймала в числе последних. И так легко, походя, словно все время прекрасно видела меня. Я даже насторожилась. Но лишь на минуту. Это игра. Мы все играем. Да, боже мой, действительно все и всегда! Как я раньше не замечала.

«Волки и овцы» между тем закончились. Утомленные игроки присели на лужайке, где незаметно материализовались подушки и пледы. Хлопотливый юноша-слуга проворно обносил всех вином – тем легким, чуть искрящимся напитком, которым угостила меня Хозяйка в самом начале, и тарелочками с канапе. Я так проголодалась, что и не заметила, с чем они. Нечто вкусное, сочное, чуть кислое, чуть сладкое. То ли фрукты, то ли сыр, то ли свежее мясо – а может, все вместе. Внимание отказывалось цепляться за подобные мелочи. И дело было вовсе не в вине. Хоть я и выпила несколько бокалов, опьянение совсем не чувствовалось. Точнее, не было неприятных последствий, вроде нарушенной координации или заплетающегося языка. Веселящее действие напиток явно оказывал: все были оживлены, кавалеры галантно ухаживали за дамами, и я чувствовала себя совершенно свободно, как в компании давно знакомых людей.

– Итак, радость моя, тебе нравится? – лукаво улыбнулась Хозяйка, сидевшая рядом.

– Да! Все просто чудесно! Страшновато только, что сон вот-вот закончится, и я окажусь дома.

– О нет, – рассмеялась она. – Ничего подобного. Ах!

В этот момент на ее руку, державшую бокал, села большая лазоревая бабочка. Лишь на мгновение – крик спугнул ее, но вокруг порхало множество подружек, привлеченных, надо думать, ароматами вина и фруктов.

– Быстрее! Сачок! – скомандовала Фея.

Подхваченные воодушевлением, вскочили и другие. Дамы вооружились элегантными сачками. Мне тоже подали один. Бабочек за это время только прибавилось. Большие и маленькие, изящные – рассыпавшейся радугой они порхали над нами. Сначала я просто хотела рассмотреть их поближе, но одна девушка из свиты, оказавшаяся самой проворной, продемонстрировала истинную цель нашей энтомологической охоты. Как только ей удалось заарканить одну бабочку, та сразу притихла, далась в руки, и, когда удачливая охотница посадила ее на грудь, словно изящную брошку, бабочка замерла, чуть подрагивая крылышками, но не пытаясь взлететь.

Азарт овладел нами. Гоняться за красавицами и само по себе забавно, но получить живое украшение, с которым не могли сравниться никакие самоцветы!.. Бабочки были проворны, но и мы тоже. А пышные легкие юбки ничуть не мешали (пожалуй, это должно было меня насторожить, но… к чудесному быстро привыкаешь). Вскоре у каждого – на лифе, рукавах, кружевном жабо или прямо в волосах – появились новые драгоценности. У самых удачливых – больше дюжины. Надо сказать, зрелище охоты монструозных созданий, которые и сами-то походили на огромных насекомых, напоминало картины то ли Босха, то ли Пикассо. И трудно было сдержать смех, глядя как дама в воздушном платье, с длинными усиками над пышной прической и пугающими фасеточными глазами гоняется за бабочкой. Точь-в-точь гигантская стрекоза вылетела на охоту. Впрочем, смеялись все – уж до того радостное было настроение.