Варвара Буше - Потерянные в Нигде

Он обернулся и сказал то, с чем поспорить было сложно, будь ты Вещевиком или же тем, кто занимается отношениями:

– Верность в моде всегда!

…Этот шарф когда-то подарила ему жена. Он был уверен в этом…

Августа выросла в старом, с облезлыми подъездами доме с газовыми колонками для нагрева воды, без лифта… и казалось бы, должна была быть недовольна своим местом обитания, однако что-то удерживало её от обмена этой «трёшки» на окраине города на «однушку» в центре со всеми удобствами.

Причину своего отказа от переезда она поняла гораздо позже – тогда, когда воскресли старые, давно позабытые герои когда-то недописанных ею книг, картинки с пожелтевшими краями в давно заброшенных альбомах попались вдруг ей на глаза, а пальцы заныли оттого, что не держали уже давно, много лет, ручку и карандаш с кистью. И, наконец, она сама не пережила бессонную ночь воссоединения со своей юностью.

И вот тогда… Она поняла, что в её квартире толстые стены, благодаря которым такие шумные, казалось, соседи были неслышимы, высокие потолки позволяли впустить в квартиру больше вечерней прохлады, чтобы Августа могла подольше творить в тишине и не чувствовать духоты.

Именно потому, что здесь у неё получалось творить, этот дом был её домом.

Квартира находилась на пятом этаже, выше была только крыша, лестница на которую начиналась прямо возле двери в квартиру Августы.

Каждое утро, выходя на работу, девушка делала нелёгкий выбор: либо спуститься вниз по лестнице и отправиться по делам, либо всё же выделить пять минут на то, чтобы подняться по лестнице, ступить на старую черепицу, взглянуть на утренний город, его суету.

Каждый раз она проходила мимо, но возвращалась к своему выбору уже вечером. И часто не могла устоять перед ним: при входе сбрасывала туфли, стягивала с волос заколку, удерживавшую весь день её каштановые волосы в неизменном хвосте, проходила на кухню, варила кофе в турке, переливала его в кружку-термос и прямо в домашних тапках поднималась наверх, где, потягивая ароматный напиток, наблюдала, как садится солнце и зажигаются фонари города… И как, потрескивая и сверкая, загорается неоновая реклама на самом высоком здании в центре города: «Discovery inc.».

Однажды, случайно попав на улицу этого высотного здания, она обратила внимание, что люди, выходившие из его дверей, были совсем не в деловых костюмах, в каких непременно должны были быть, по её мнению; ездили они совсем не на шикарных авто… И вот это несоответствие – шикарной вывески и чего-то совершенно обычного, будничного – будоражило её любопытство вновь и вновь.

Сегодняшний вечер ничем не отличался от всех других вечеров. Августа с чашкой кофе в руках и любимым детективом под мышкой поднялась на крышу. Хотя, надо сказать, книга была прихвачена скорее для создания более романтичного образа – для того, чтобы практически тридцатилетняя женщина не смотрелась на крыше случайно забежавшим на неё подростком. Книга придавала солидности, и не более того. К тому же, держа целый мир под сердцем, не чувствуешь себя одиноким.

Сделав большой глоток кофе, Августа поморщилась: он был горьким – она забыла положить в него сахар…

Ругая себя за испорченный вечер, девушка бросила взгляд на вывеску «Discovery inc.» и пробормотала:

– А что вы там пьёте, сотрудники? Горький кофе или же с сахаром?

Словно в ответ на её вопрос неоновая вывеска пару раз вспыхнула и загорелась.

Строгий седовласый начальник в плаще третейского судьи стоял перед Хелен и выговаривал ей монотонным голосом:

– Ты знаешь, что один раз в четыре года наступает високосный год? Этот год для нас, Discovery inc., – год перемен. В этот год набираются новые Вещевики, а самые достойные из давно служащих переходят на третий этаж. Не нужно тебе рассказывать, что високосный год знаменуется большим количеством смертей, потерь и несчастий, – собственно, поэтому у нас и появляются новые сотрудники. Люди теряют… очень много и очень многих… Выбрать кого-нибудь из Вещевиков и устроить ему необходимые испытания, обучить своему делу – задача таких как ты.

– Да, я знаю…

– Тогда ты уже должна была определиться с выбором своего Вещевика… Потише там! – прикрикнул он на тех, кто столпился за дверью и сейчас, волнуясь, обсуждал, что скажет седовласому, когда придёт их черёд держать ответ.

– Да, я выбрала.

Седовласый сел за стол, придвинул стул и вытянул свою большую ладонь в направлении Хелен.

Она поняла всё без слов и, подойдя, положила в неё своё рабочее устройство, на котором высвечивался портрет молодого человека в кожаной куртке и красном вязаном шарфе.

– Та-ак, – протянул седовласый. – Почему твой выбор пал именно на него?

– Он много терял.

– Таких миллионы. Почему он?

– Он… он серьёзен.

– Таких тысячи. – Седовласый скрестил руки на груди и посмотрел на подчинённую проницательным взглядом.

Хелен опустила глаза, чем выдала себя.

– Всё… ясно. Поищи кого-нибудь ещё.

– Я хочу, чтобы это был именно он.

– Мужчина, в которого ты влюблена сама, не сможет стать для тебя заданием. Потому что в этом случае ты преследуешь другие цели – личные.

– И всё же я хочу, чтобы это был он! – решительно произнесла Хелен и смело посмотрела в глаза седовласому, надеясь, что он смягчится (так уже было и не раз с другими такими же, как и она сама).

– Ты… хочешь отомстить ему, верно?

– Нет. Всё, чего я хочу, – это наблюдать за тем, как он будет меняться. Как из нелюдимого человека он превратится в того, кто желает общения и нуждается в чьём-либо присутствии. Он никогда ничего не просил за заслуги, кроме того, чтобы вернуться в прошлое на день. Он не живёт настоящим. Я же выдерну его из прошлого, и я знаю, как это сделать. В этом и будет заключаться моя месть.

– Вот как?

– Я добьюсь того, что он откажется от прошлого ради настоящего. Вещевики умеют терять, но совершенно не знают, что такое «находить и обретать». Именно «принимать» они не умеют.

– И как ты этого добьёшься?

Хелен поняла, что ей удалось заинтриговать седовласого, и улыбнулась победной улыбкой:

– Вот как…

Чуть позже она вышла из кабинета, улыбаясь, кивнула, услышав последнее напутствие начальника, донёсшееся из-за полузакрытой двери:

– Два раза в неделю отчёт!

Будильник на прикроватной тумбе издал несколько резких и громких звуков, прежде чем был выключен. Каждое утро одно и то же состязание – кто кого: будильник успеет прозвонить, либо же Александр выключить старое создание техники, не имеющее реле громкости, орущее, словно сирена? Каждое утро он ненавидел свой будильник, словно кого-то живого. Кнопка выключения нажималась кулаком несколько раз.