Максим Лазутин - Буря Предвестие

– Итак, господа, – прервал его наблюдения голос Святополка, – мы должны твердо распределить, какую крепость кто берет. Соответственно, это определит и область, в которой один из нас будет действовать.

– Я возьму на себя Страж, – сказал Берислав. – Если с Могильника вдруг повалит нечисть, наши замыслы можно будет кидать в костер. Погребальный костер, господа. Соответственно, мне достается Приграничье.

– Я возьму на себя Зиму, – прошелестел Радомир, – появление такой стороны, как варяги может спутать нам все. Стало быть, за мной – Лесогорье.

– Я беру на себя Угол, – кивнул Святополк, – это ведь сердце восточного большака, основная продовольственная развязка. Перекрыв ее, можно управлять большими количествами людей. Как нетрудно догадаться, за мной Трехречье.

– Не решенным остается последний вопрос, – прозвучал голос Радомира, – что делать с Полесьем?

– Я займусь им, – кивнул Святополк.

– Нам еще надо найти бойцов, чтобы захватить крепости.

– Для начала можно попробовать найти в своих подразделениях. В дружину может вступить любой желающий, а значит, могут найтись и те, кто поддержит наш замысел.

– А если их окажется слишком мало? – спросил Радомир.

– Тогда нужно попытаться найти среди крестьян тех, кто недоволен князем. Наверняка такие есть.

– Добро, завтра начинаем набирать отряды для выступления на крепости.

На этом сотники разошлись.

С утра, сразу после третьих петухов, Берислав построил свою сотню и начал речь:

– Нам предстоит дело государственной важности, – начал он, – Предстоит занять крепость Страж в Приграничье. Дело опасное – возможно, придется сражаться с нечистью, если таковая пойдет со стороны Могильника. Поэтому мне понадобятся только лучшие бойцы. Всем разбиться на пары и начинайте поединок до первой крови. Кто победит, пойдет со мной. Остальные останутся здесь.

Бойцы разбились по двое, рядовые бились с рядовыми, десятники – с десятниками, щитники – со щитниками, двуручники – с двуручниками. Сталь звенела о сталь, стучала по дереву, звенели кольчуги и латы, по которым попадал клинок. Вскоре из всей сотни стояли готовые пять десятков бойцов. Берислав выбрал из них троих с наименее поврежденной броней и велел им равномерно распределить между собой рядовых, чтобы было поровну владельцев двуручного оружия, воинов со щитами, латников и дружинников в кольчугах. Осмотрев войско, сотник кивнул и сказал:

– Отлично, выступаем на юг.

В это же время Святополк тоже собрал свою сотню.

– Бойцы, – начал он, – нам нужно будет занять крепость Угол, что тут – в Трехречье. Не знаю, насколько это окажется сложным, но тем, кто на такое согласиться, я увеличу жалование наполовину. Те деньги, которыми я буду платить, пойдут не из княжеской казны. Поэтому, взамен за полуторную ставку я попрошу одного: вы не должны распространяться об этом, иначе лавочку прикроют, а вас могут лишить жалования, или даже отправить в «черную дружину». Есть смелые, кто готов сунуть голову в пасть медведю?

По рядам пошел гомон – задание, которое им предлагал сотник, явно отдавало «душком». Последствия или даже опасность самого задания вполне могли перекрыть прибавку к половине жалования, обещанную Святополком. Но постепенно голоса стали утихать и через какое-то время утихли совсем. Из сотни поднялась одна рука, затем – другая, и еще одна, следом еще. В общей сложности набралось около четырех десятков бойцов, в числе которых было два десятника. Из оставшихся двух десятков добровольцев Святополк выбрал двоих наиболее искусных воинов и назначил их десятниками.

– Остальные могут остаться здесь, – сказал сотник, – Добровольцы – выходим.

Радомиру было тяжелее всего – он не был жертвой войны сорокалетней давности, поэтому попытка использовать тех, кто пошел в дружину из-за нее, будет выглядеть неубедительно. Будучи сыном разорившегося купца, предложить прибавку к жалованию он тоже не мог. Но он являлся одним из примеров того, как смекалка может помочь простому разведчику подняться в чине до сотника.

– Если не все, – сказал он бойцам, – то большинство знает, как я получил чин сотника. Для тех, кто не знает, скажу. Когда-то я пошел в дружину, потому что не было другого выбора. Поначалу я был обычным разведчиком вроде вас. Но потом случилось так, что способность принимать в сложных обстоятельствах неочевидные решения помогли мне встать во главе десятки, а затем – и сотни. Сегодня некоторым из вас предстоит отправиться на необычное задание: нужно занять крепость Зиму и следить, чтобы с севера не подошли варяги. Предприятие это тайное, поэтому требуется держать язык за зубами. Даже – особенно – тем, кто останется.

– Ну, допустим, за это предприятие тебя – возможно – повысят до воеводы, – начал один из дружинников, – Нам-то с этого какой прок?

– Тех, кто проявит себя хорошо, ждет повышение. Правда, есть одна закавыка. Все это будет, если все пройдет хорошо.

– А если провалимся? – хмыкнул один из десятников.

– Если провалимся, то у вас будет одно из трех: вас либо сошлют в Могильник – сражаться с тварями, пока одна из них не настигнет вас, либо «Черная дружина», либо заключение до возможности искупить вину. Меня же, скорее всего, казнят.

– Веселенькая участь.

– Поэтому я спрашиваю: кто согласен на такой опасный дозор?

По рядам пошел шепот. Задание имело большую вероятность окончиться крахом, а значит, десятникам, скорее всего, грозит ссылка или «Черная дружина», а рядовым – заключение. С другой стороны, при успехе десятники могут стать сотниками, самые умелые рядовые – десятниками. Вот только задание выглядит слишком просто для подобного. Это означает, что либо оно не такое простое, каким кажется, либо же за ним кроется еще что-то.

Гомон не утихал, и Радомир уже начал было думать, что его никто не поддержит, но вскоре из рядов донесся звук извлекаемого из ножен кинжала, и над головами показалась рука с клинком, торчащим в небо. Бойцы затихли, и через короткий промежуток времени к нему стали присоединяться луки, кинжалы и даже несколько охотничьих ножей. Сотник облегченно вздохнул – сторонники есть, значит, не придется набирать людей среди разного отребья.

– Прошу вас выйти из строя, – сказал он. Из рядов вышло примерно три десятка бойцов, среди которых было два десятника.

Как показывал опыт, десятка без предводителя значительно теряла свои боевые качества, поэтому нужно было назначить десятника.

– Попрошу лучников выйти вперед, – сказал Радомир. Вперед вышли четверо воинов.

– Теперь, – продолжил сотник, – Лучникам отойти на стрельбище и ждать меня, а ножевикам разбиться по два и начать бой до первой крови.