Андрей Драченин - Сказ о твоей Силе

Сменилось жёсткое «Сдохни» на более лояльное «Не вреди».

Интуитивно пожелала. Что сделать с Кощеем спица должна была даже близко не понимала.

На колени упал Кощей. Затрясся весь и меняться начал. Как в картинке, что давеча шар волшебный показывал, только наоборот. Как будто жизнь в него вдохнули. Торговцем дородным и румяным стал. И тень соответствующая. Большая да широкая, как положено. Переродился, в общем. С колен не поднимается, головой трясёт. Видно, ошалел, в себя прийти не может. А спица как будто всосалась вся в него.

Прислушалась к себе Бажена. Вокруг посмотрела. Победила ж я его! Сказала ж бабка мудрая: «Облик истинный примешь…».

«Облик истинный… Неужели это теперь мой истинный облик? Пустила тьма корни в душу, моей стала… Или была такой, только чуть Кощей подправил?» – метались мысли в голове Бажены.

Долго думать шум во дворе не позволил.

– Кого там ещё принесло! – закричала раздосадованная результатом победы над Кощеем Бажена, на крыльцо выскакивая.

Пред взором её предстала вся честная компания. Клавдия, Ермолай и Ко. Самым настораживающим моментом было то, что Ко молчала и не металась из стороны в сторону, а только испуганно таращилась. Бажена внутренне подобралась, предчувствия неладное.

– Что стряслось? – пересохшим от волнения голосом спросила она, напрочь забыв о Кощее.

– Тааам… Тааам… Этаа… – выдавила из себя Ко.

– Да что там!!! – сорвалась Бажена.

Тут уж все наперебой начали вываливать детали беды.

Оказалось, рыбаки залетные поставили сети на озере, где Горыня жил. Ну, а Горыня оплошал и влез в них. Спасать надо.

Как подбросило Бажену. За ухо схватилась. А точнее за серьгу волшебную. Могла та серьга владельца в место другое переместить. Место только надо представить, да потереть. Серьгу, конечно, не место. Озеро знакомое представила, серьгу потерла. Была здесь, стала там.

Помощь, надо отметить, была уже не очень-то и нужна. Горыня сети порвал-выпутался. Матёрый Водяной – эт вам не треска, аль селёдка какая.

Но Бажену было уже не остановить. Закрутилась Сила внутри, руки вперёд ладонями бросив, послала ту силу Бажена в волну. Понеслась волна, высоту набирая, вдарила по лодке с рыбаками. Перевернула.

В воду стремительным броском вошла Бажена, хищной рыбой-муреной заструилась.

Топить спешила.

Мясо рвать.

Кровь пить.

Еле успел Горыня перехватить. Отвёл беду от дураков залетных. Перехватил броском на сил пределе. Себя в ярости потеряв, вцепилась в перехватчика когтями Бажена. Зубами к горлу потянулась. Закрутились как одно в водной кипени. В объятьях сильных, но нежных стиснул её Горыня, на ухо журчать, успокаивая начал.

Так и кружилась некоторое время, в толще воды паря. Успокоилась Бажена в объятиях родных, затихла. Рыбаки незадачливые тем временем из воды выбрались и прочь деру дали. Клавдия, талантом своим пользуясь, долго камнями их провожала. А Ко металась вокруг, паники воплями добавляя. Ермолай просто смотрел на муравья, ползущего по его руке, и улыбался.

– Я за тебя испугалась, – сказала Бажена.

– Я так и понял. Прекрасна ты, царица болот моя, несравненная! – ответил, лукаво улыбаясь, Горыня.

Бажена окончательно разулыбалась и успокоилась.

«А я ведь даже не подумала в запале, когда на Кощея ополчилась, что вот вернула бы облик девушки. А Горыня? Он же водяной. Это выходит, если пошло бы как представлялось, все? Разошлись пути дорожки? Да очнулась бы в городе в домике красивом. И где, то болото да озеро лесное? – размышляла, нежась в объятиях Горыни Бажена. – Да и пусть так остаётся. Я себе и в таком обличье нравлюсь. Водой опять же управлять умею, да морок наводить. И Горыне, судя по всему, тоже нравлюсь. Даже очень».

Думала так Бажена, смотря в наполненные любовью и восхищением глаза Горыни.

– Я тебя люблю, – первый раз сказала вслух Бажена.

– А я люблю тебя ещё больше, – ответил Горыня.

И поцеловал её.

Бажена в блаженстве закрыла глаза. От места соприкосновения их губ разбежались по телу пронизывающие токи живительной силы. Почуяла Бажена, как эти токи растворили, вымыли, просто вышвырнули прочь из естества ее скопления чёрной Силы. Взамен наполнив душу чистым ликованием и ощущением чего-то светлого и могущественного. Ясно ощутила Бажена, как Сила эта светлая, переполнив всю ее до последней клеточки, вырвалась наружу во все стороны, насыщая пространство все дальше и дальше. Она судорожно вздохнула, будто всхлипнув. И глаза открыла.

Напротив был все тот же наполненный любовью взгляд. И голос знакомый произнес:

– Ты прекрасна, морей царица, ослепительная моя.

Бажена оглянулась. Стояли они на берегу песчаного пляжа небольшого островка. Вокруг плескались бескрайние просторы синего моря.

Морем болото стало. А озеро лесное – островом в море том.

Горыня неуловимо изменился. Тот же в целом, но что-то царственное в нем появилось, величественное. Себя осмотрев, тоже увидела изменения.

Кожа гладкая стала. Но пальцем по ней проведя, поняла она, что, пожалуй, прочнее прежней, чешуйчатой будет. Ноготки аккуратные когти кривые сменили. Волосы волной шелковистой. В целом ближе к человеческому облику, но много интересней. Само собой понимание пришло, – над морем окружающим властна она. Над всей его загадочной и насыщенной разными существами глубиной. Большая сила внутри.

И ещё. Счастье она ощутила. Полное.

Взяла она своего Горыню за руку и пошли они к дворцу, виднелся что в глубине острова. Обживать.

Про Кощея, кстати, не забыли. Предложили ему казначеем во дворец пойти, дела финансовые вести да хозяйством заведовать. Согласился Кощей. Большой прибыток с того согласия Бажене случился.

Старик шел этим путем уже много лет. Он не отличался стройностью. Его путь. Сам старик с годами сохранил звонкую телесную легкость юности.

Он шел один. Для тех, кто не пытается смотреть дальше вещей очевидных, сверху лежащих. Для пытливых умом… Эти могли увидеть, что длинные волосы старика даже при полном штиле слегка колышутся. Да и плащ дорожный время от времени пузырем надувается.

Верный признак, что с другом-ветром в обнимку идет человек.

Человек ли? Вот тут вопрос. Старик и сам на него ответить не смог бы. Точнее смог бы, но предпочитал такое сказать, чтоб сразу просеять встречного через сито особое.

– На миг я тот, кого ты видишь. На два – познать захочешь вдруг. На третий миг уйду не тем, кого узнал ты, – ответит, например.

По смыслам, в глазах отраженных, мерил встречных. Обыденной пустоты мелькание, мимо шел. Ума крючок, вонзивший кованое жало, на глубину утащен отголоском озаренья, промелькнувшим в странной речи. Но прочна леса. Звенит от напряженья. Тянет вожделенную добычу. С таким о многом можно помолчать.