Ксения Ратникова - Грань миров

– Потому что я ничего не знаю о мире. Я никого не знаю, кроме няни и вас, отец. Мне было любопытно.

Король за руку поволок ее к кровате.

– Прочь отсюда! – крикнул он Норе. – А ты, сядь!

Илеора подчинилась. Он снял с себя корону, тяжело вздохнул и сел рядом. Вопреки ожиданиям, отец не накинулся с диким криком, как бывало обычно. Какое-то время король задумчиво смотрел в пол.

– Ты слишком ценна… – начал он. – Слишком ценна. Скоро твоя свадьба, и ты узнаешь о внешнем мире и мужчинах все, поверь мне. Только сильно рада ты не будешь, еще с тоской вспомнишь годы в своей комнате. Всему свое время, деточка, всему свое время, – отец замолчал на минуту, нахмурился и продолжил уставшим озабоченным тоном: – Кое-кто отчаянно пытается выкрасть тебя, чтобы навредить мне и стране. Но твой брак должен состояться! Саории нужна поддержка в войне, без нее мы не сможем победить. И Дагрон обещал… Но одно из требований твоего будущего мужа – чистота и непорочность тела и души, нельзя, чтобы в тебя проникли грязные помыслы. Поэтому просто наберись терпения.

Он приобнял Илеору за плечи. Теплые сильные руки похлопали по спине, и Илеора на мгновение ощутила себя в полной безопасности.

– Отец, простите… – прошептала она.

Король встал, снова надел корону, потрепал Илеору по голове и направился к выходу. Она вскочила и побежала следом.

– Но этот мужчина, – умоляла она вслед. – Прошу, сжальтесь над ним.

Король резко обернулся и гневно блеснул глазами.

– Нет! Выброси его из головы, считай его мертвым.

Его Величество Эфимаз вышел, хлопнув дверью.

Илеора подошла к стене и коснулась холодного камня ладонью.

– И все-таки отец не любит меня, – прошептала она и обреченно закрыла глаза. – Когда же я наконец выберусь…

Вбежала Нора с новой порцией ароматного обеда в глиняном горшочке. Илеора позволила усадить себя за стол и открыла рот, отдавшись наконец в заботливые руки няни и перестав бастовать.

***

Вадим провел несколько часов в подвале без единого окошка, прикованный к холодной каменной стене по рукам и ногам. Двое мужчин в длинных кожаных фартуках поверх рубах с будничным выражением на лицах раскладывали на столе рабочие инструменты: жуткого вида крючки, зазубренные ножи, пилы, плети и то, чему Вадим не знал названия. Они растопили камин, дождались, когда прогорят дрова, и разложили на углях железные спицы.

Все это время они даже не смотрели в сторону Вадима, как бы он не старался привлечь их внимание. Он звенел цепями и мычал в тряпку, но тщетно. Палачи болтали о семьях, планах на вечер, травили анекдоты. Вскоре пришел тощий низенький старичок, которого называли главным дознавателем, и даже тогда на Вадима никто не взглянул. А когда наконец на него обратили внимание, он проклял все на свете.

Палач вынул кляп изо рта Вадима, надел толстую рукавицу и достал из печи раскаленный докрасна прут.

– Да что вам от меня надо! Я и так все скажу! – закричал Вадим. – Мне нечего скрывать!

Палач остановился в паре шагов.

– Кто тебя подослал? – совершенно спокойным тоном спросил дознаватель и макнул белую палочку в чернила.

– Вот хрень, – прошептал Вадим, понимая, что сказать нечего. Кто его подослал? Дед Петя? Сосед по лестничной клетке? – Старик какой-то, – попытал счастье он. – Да я вообще понятия не имею, что тут делаю! Это ошибка! Я жил в совершенно…

Жгучая боль заставила захлебнуться собственными словами. Вадим рванулся, ударился затылком об стену, на запястьях защипали свежие ссадины.

– Кто твой господин? – дознаватель зевнул и отложил палочку.

Палач опять опустил на грудь пульсирующий жаром металл. Вадим закричал. От жгучей, невыносимой боли, от отчаяния. Запах горелой плоти вызывал тошноту, перед глазами плыло. И это только начало, ведь ответов чудесным образом не появится.

Наконец передышка. Палач отошел к печи, чтобы отложить орудие. Вадим дышал часто, но не мог до конца прийти в себя от боли, которой пульсировало его раненое тело. За что ему все это? Что он сделал? Если нельзя смотреть на принцессу, почему ему просто не отрубили голову?!

– Кто тебя подослал? – прозвучал голос дознавателя скучающий и ровный. – Ты же понимаешь, никто тебя просто так не отпустит… Всего этого, – он обвел рукой с широким рукавом пыточный зал, – ты можешь избежать. Просто ответь на мои вопросы, и тебя оставят в покое.

Вадим истерически расхохотался, причинив себе тем самым гораздо больше боли.

– Да не знаю я ничего, черт вас возьми! – закричал он, срывая голос. – Проклятый старик ничего не объяснил! Просто кинул меня в эту комнату! Да я даже не знал, что эта девчонка принцесса! Все, что я хотел, просто уйти и никому не мешать! Да что мне еще вам сказать, чтобы вы от меня отстали?!

– Правду! – раздался слева знакомый грубый голос. Король.

Он стоял, скрестив руки на груди и хмурился. Правду… Вадим чувствовал, как на глаза помимо воли наворачиваются слезы. Какую правду им выдать? Король кивнул палачу, и тот подошел вновь. На этот раз в его руке была грубая плетка с поблескивающим металлическим наконечником.

В какой-то момент Вадим перестал понимать, что вообще с ним делают, о чем спрашивают, и что отвечает сам. Все, о чем он мог думать, это злость к дуре-принцессе и ее ненавистной служанке. Он ненавидел их больше чем короля и палачей вместе взятых, но еще больше он ненавидел себя за то, что умудрился попасться в ловушку колдуна, а потом не сумел удержать ситуацию под контролем – как можно было вести себя настолько беспечно и проморгать возвращение служанки?

Ведро ледяной воды вернуло Вадима в реальность. Он глубоко рвано вдохнул, зрение слегка прояснилось. Прямо перед ним, оказывается, стоял король.

– А ты хорош! – Эфимаз смотрел почти восхищенно. – Стойко защищаешь свою госпожу. Но подумай вот о чем: эта женщина кинула тебя на растерзание врагам. Разве она достойна твоей верности?

Он приподнял Вадима за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.

– Я не понимаю… о чем вы говорите… – прохрипел еле слышно Вадим.

Король хмыкнул.

– Что ж… Рано или поздно ты все расскажешь.

– Это вряд ли, – из последних сил произнес Вадим и провалился в спасительную темноту.

Илеора сидела на полу возле кровати. Четыре дня прошло с тех пор, как в ее комнате появился странный парень. После того как его увели, она не могла нормально спать, ела через силу. Из головы не выходил растерянный взгляд, мягкий тихий голос, необычный внешний вид, а каждая сказанная им фраза все время прокручивалась в мыслях. Страшно было даже подумать, что теперь с ним происходит, но, к сожалению, Илеора знала. Несмотря на то, что ее жизнь была ограничена четырьмя стенами, некоторые воспоминания все же хранились в памяти.