Михаил Таран - Уроборос. Часть вторая: тень рока

Караэль присмотрелся, выискивая того, кому могли принадлежать эти дерзкие слова. Капрал Эзекиль Монг и его усатый товарищ стояли среди гвардейцев и возмущённо пялились на седовласого мальчишку.

Губы капрала ещё сильнее распухли от недавнего удара прикладом, а глаза покраснели от едких испарений, через которые ему пришлось прорываться. На нём была лишь армейская футболка и драные подштанники. Сапог на ногах у него не было, а стопы были обмотаны кровавыми портянками. Обессиленный капрал придерживал рукой свой больной бок, в то время как самого капрала придерживал его усатый товарищ. Бледное лицо Эзекиля покрывали частые капли пота. Капрал был совсем плох и пугающе нездорово выглядел.

– Вы правы, капрал. Нам пора, – улыбнулся ангел и взглянул на стоящего рядом с ним бродягу.

– Карл, друг мой, покажи нам путь среди этих руин и завалов. Выведи нас из крепости, – голос Караэля полнился приторной и совершенно притворной добротой и учтивостью.

– Конечно, «друг», – смачно плюнув в сторону гвардейцев, ответил Карл и направился к заваленным тоннелям.

Остальные бродяги уже исчезли, словно их здесь и не было никогда. Приблизившись к завалу, Карл проворно вскочил на огромную бетонную глыбу, с которой также ловко переместился на расколотую гранитную плиту. Ещё пара прыжков и бородатый оборванец добрался практически до самого верха. Там, где полуразрушенный потолок аркообразно заужался, имелся лаз, напоминающий узкую расщелину меж бетонных обломков. Оборванец заглянул в этот лаз, словно проверяя надёжен ли он ещё.

– Поднимайтесь! Скорее! – громким, но каким-то хриплым голосом воскликнул Карл, жестом приглашая остальных.

– Это какое-то безумие. Мы там не пролезем, – низким басом проговорил Фердинанд, задрав голову вверх и уставившись на размахивающего руками бродягу.

– Другого пути нет, – настаивал Караэль, изучая новое обмундирование своего лейтенанта.

Форма ему подошла идеально и сидела на нём как влитая. Нагрудные элементы брони источали отчётливо различимый в окружающем мраке голубоватый свет. Такое же сияние, но гораздо менее явное, исходило и от его белой робы. Со стороны казалось, что лейтенанта окружает какая-то магическая аура. Высокий воротник ангельской робы полностью закрывал собой шею, надёжно её защищая. На защищённом крепким наплечником плече, висел грозный «отпеватель».

Рядом с лейтенантом стояли Ганс и Карлос, растерянно переглядываясь друг с другом. Их белые робы были аутентичной ангельской формой времён вечной войны. Теми самыми робами, на основе которых и была разработана экспериментальная броня Фердинанда. По сути, они не сильно отличались от стандартных, но были, в отличие от последних, штучным продуктом ручной работы.

Десятник снял свой капюшон и его бритый татуированный череп заблестел в мерцающем свете светлячка. Ганс нервно теребил висящий на плече «разящий».

– Пошли уже! Я не уверен, что через час у меня будет больше сил, чем сейчас, – раздался одновременно возмущённый и жалобный голос капрала.

– Да, мистер ангел… Извините, не помню как вас величают. Его благородие совсем плох, я боюсь, как бы не случилось чего, – неуверенным голосом добавил усатый Томми.

– Не случилось чего? Если сейчас же не заткнётся, то точно что-то случится! – гнусавым голосом заорал Ганс, злобно посвистывая своим кривым носом. – Помнишь меня, доминионский ублюдок? Помнишь вкус моего приклада?

Ганс приблизился к обессиленному, скрюченному от боли капралу и, схватив его за ухо, потянул вверх, заставив выпрямиться.

– А ну отошёл от него! – воскликнул усатый солдат и с размаху врезал кулаком прямо по кривому носу злобного гвардейца.

– Ну всё, молись тварь! – десятник Карлос вскинул свою винтовку, целясь прямо в голову смелого Томми.

– Хватит! Прекратите эти разборки! Сейчас мы все в одной команде, и хотя бы на время вам придётся забыть о былой вражде, – раздался реверберирующий голос, и десятник тут же опустил оружие.

– Я тебе ещё это припомню, – злобно сверля взглядом усатого солдата, прогнусавил Ганс.

Из кривого носа сочилась кровь, поэтому гвардеец задирал голову вверх в попытках её остановить.

– Не делай так, это глупо и бесполезно. На, лучше просто прижми покрепче, – Фердинанд протянул платок своему гвардейцу и недобрым, полным ненависти взглядом уставился на усатого Томми.

– А что, он первый начал! – начал оправдываться усатый, стараясь избегать тяжёлого взгляда лейтенанта.

– Вперёд! Вперёд! Поднимаемся по одному! – заорал Фердинанд, развернувшись к стоящим неподалеку последователям в перекрашенных робах.

Гвардейцы один за другим начали свой подъём вверх. Делали они это медленно и неуклюже, что ни в какое сравнение не шло с тем, как ловко до этого карабкался Карл.

Фердинанд снял с плеча «отпеватель», достал из кармана какие-то инструменты, присел и принялся с ним что-то делать.

Караэль поначалу не понимал, чем именно занят здоровяк, но после всё-таки догадался. Фердинанд скручивал с «отпевателя» оптический прицел, видимо беспокоясь, что может повредить его в этих узких расщелинах и лазах. Отделив от винтовки прицел, он замотал его в заранее подготовленное тряпьё и засунул в небольшую походную сумку, что была закреплена на его поясе.

– Давай, шевелись! Чего зад отклячил? Ползи уже! – сверху слышались недовольные вопли Карла, чуть ли ни пинками заталкивающего гвардейцев в свой тайный лаз.

– Кто потащит мальчишку? – спросил десятник, развернув свой татуированный череп к лейтенанту.

– Я сам… – начал Караэль, не желая причинять неудобство.

– Ганс потащит. Как всегда, – монотонно ответил Фердинанд, следя за тем, как гвардейцы протискиваются в расщелину между бетонными обломками и исчезают в секретном лазе ведущим в неизвестность.

– Я? – оживился гнусавый гвардеец, на секунду убрав от носа пропитанный кровью платок.

– Ты! Есть вопросы? – рявкнул лейтенант.

– Ну, я так я, – несколько обескуражено кивнул головой Ганс.

Тем временем большая часть гвардейцев, уже растворилась в таинственном завале.

– Идём. Теперь наша очередь, – с невозмутимым видом заключил Фердинанд и направился к завалу.

Он проворно запрыгнул на один из обломков, затем на другой, а после, вцепившись в край расколотой гранитной плиты, подтянулся и оказался наверху, рядом с оборванцем Карлом.

Следующими были Караэль и Ганс. Они ползли медленно, поскольку один был слишком мал, а второй слишком неповоротлив. Но всё же уже через пять минут оба добрались до вершины завала. Затем настал черёд Эзекиля и Томми. Капрал несколько раз чуть было не сорвался вниз, но каждый раз его удерживал усатый товарищ.