Катрин Фур - Берёзовая вольница

– Ты можешь себя спасти и знаешь, что делать. – Аня увидела, молодого мужчину, он отличался от остальных.

Довольно красивый, белокурый. На нём была тоже странная одежда, но красивая и видно богатая, не смотря на черно – белый сон. Девочке парень совсем не понравился, он её пугал.

– И так, что ты можешь сказать? – Продолжал он, женщина молча смотрела на своего мучителя и улыбалась.

– Она издевается, вы, что не видите? – крик из толпы, взбудоражил всех. Люди зашумели, это было похоже на разъярённый пчелиный рой. Аня поняла, что тот красавчик главный, он поднял руку, и все замолчали.

– И так, что ты решила? – повторил он.

Рядом с ним стояла, совсем юная девушка, белокурая и очень красивая.

– Мама, пожалуйста. Всё будет как раньше, скажи, что знаешь.

Женщина перевила взгляд на девушку, но гордый, даже пренебрежительный взор остался. По лицу не было понятно, какие эмоции, она испытывает. Аня почувствовала, только сильное раздражение и разочарование.

– Ни чего как раньше не будет. Ни моего любимого господина, ни моих дочерей. Вы ни чего не измените, ни чего не выйдет. Она сильна и вам, её недостать, моя дочь вернётся…– её громкий смех, похоже, разозлил, парня с девушкой. Потом женщина продолжила. – Всем вернётся по заслугам. И мне, за то, что я была плохой матерью…

– Хватит! – закричал красавчик. – Последний раз спрашиваю, где она?

– Я её столько лет предавала,… ты с ней встретишься, но я тебе не завидуют. Я не придам дочь, в этот раз нет…

– Поджигай!!! – снова закричал разъярённый парень.

Когда Аня увидела, что несколько мужиков с факелами подошли к соломе,… девочка попыталась закричать, но звук по-прежнему издать не удалось, она хотела подлететь, чтоб хоть как-то помочь женщине, но поток воздуха не позволил вмешаться. Вспыхнуло пламя, девочка слышала смех незнакомки и чувствовала всю боль женщины. Аннушка не понимала, как можно смеяться, испытывая адскую боль. Тело жгло и горело, она чувствовала, как лопается её кожа и запекается кровь, даже ощущала запах жареного мяса. Словно это, её жгли на костре. Смех женщины перерастал в истерику, и последние слова вырвались из уст: – она вернётся, ждите. И женщина затихла…

Аня проснулась от собственного крика. Девочка сидела на кровати и испугано смотрела на свои руки. Они были обожжены, как будто на самом деле её жгли на костре. И ещё она испытывала сильнейшую боль, адскую боль. Горело всё тело, руки лицо. Девочка сползла с кровати, включила абажур и посмотрела в зеркало. Дикий крик Аннушки разбудил весь дом…

– Да наверно вы правы. Только человеческое любопытство очень сильно. Кстати, о любопытстве. Вы не знаете, что с Анной Филипповной? Ведь к нам, я так понял, её не привезли?

– Да ты мне совсем голову заморочил. Я забыл, зачем пришёл,… Анны Филипповны больше нет… – Бегунов замолчал, опустив голову. Затем продолжил тяжело вздохнув. – Хорошим была она человеком, я когда-то имел удовольствие и честь поработать с её мамой, Ниной Алексеевной, знатный была врач, знал и её отца. Ну ладно об этом,… в общем, никто, почти никто не знает, что Березиной нет. Для всех она у нас в больнице, в ВИП палате лежит, лечится. Один я поддерживать легенду не смогу, мне нужна будет помощь. Слушай внимательно: я лично берусь за её «лечение», ты мне помогаешь, кроме тебя и меня никто в ту палату заходить не будет и не должен. Там, как и здесь стоит уже охрана, но даже они не знаю, что палата пустая. И ещё, нам нужна медсестра, чтобы не задавала вопросы и держала язык за зубами.

– Тамара, других вариантов нет. – Даже не колеблясь, сказал Андрей. – Я только ей доверяю. Сколько мы должны будим всем голову морочить?

– Да я собой согласен. Тома лучший вариант. Что касается, морочить голову… не знаю. Ну не думаю, что долго. Хоронить же надо? Вряд ли её долго держать будут в морге, или хоронить в втихаря. Нам главное время потянуть.

Дверь открылась и в палату вошла Тамара.

– На ловца и зверь бежит. – Улыбнулся Бегунов. Женщина посмотрела удивлённо и немного испуганно.

– Что, я сделала?

– Пока ничего. Не бойся, больно не будет. – Валентин приобнял медсестру.

– Да ну вас, с вашими шутками, Валентин Валентинович. – Она сбросила руку со своего плеча. – Я вообще пришла к Андрею Аркадьевичу. Там в ординаторской вас ждёт Семен Семёнович.

– Хорошо, я пойду. Мы потом договорим… Тамаре, сами всё объясните? – Валентин кивнул, Дар вышел из палаты.

– А вас Тамара Ивановна, я попрошу остаться. – Остановил женщину главврач.

– Снова, вы со своими шуточками. – Разозлилась Тома.

– Ладно, не обижайся, я серьёзно. Дело есть. – И прошептал. – Секретное.

Валентин Валентинович в краткости объяснил суть дела. Тамара согласилась, без лишних вопросов сразу. И так было решено, Валентин лечит мнимую « ВИП пациентку», Андрей как бы его замещает и Тамара, как медсестра, проводит процедуры. И всё трое молчат, до указаний сверху.

Тем временим, Дар зашёл в ординаторскую, где ждал его Верный. Подполковник стоял лицом к окну, но даже со спины было видно, как он расстроен.

– Семён Семёнович, вы хотели меня видеть?

Мужчина вздрогнул, быстро вытер глаза и повернулся. Таким его Андрей ещё никогда не видел. Всегда сильный, подтянутый, волевой, сейчас был похож на побитую дворнягу, дряхлого старика.

– Да Андрей… – очень тихо сказал Семён. – Как девочка?

– Пока по-прежнему, спит. Но угрозы никакой. Она полностью здорова просто стресс…

– Это и опасно. Что случилось с Анной Филипповной, знаешь?

Андрей кивнул и сел на диван, показывая рукой на кресло Семёну Семёновичу, приглашая сесть. Верный присел и продолжил.

– Сколько мы знакомы? Наверное, с твоего рождения… я тебя не когда ни о чём не просил. Видно, пришло время, что мне понадобилась твоя помощь. Андрюш, я знаю о твоём даре и хочу им воспользоваться…

– Я не понимаю, о чём вы говорите. – Врач смутился.

– Знаешь, знаешь… – Улыбнулся Семён. – Ты видишь людей насквозь, не зря пошёл в медицину. Когда тебе было года 3-4, твоя мать пробежала ко мне. Если честно, я хотел сначала для неё дурку вызвать. Когда Татьяна начала кричать, что в тебя бес вселился и что ты людей убиваешь. Пытался я ей объяснить, что я не батюшка бесов не изгоняю. Но у неё началась настоящая истерика, и шутить мне больше не хотелось. Мы пошли к вам домой, я долго с тобой общался. Много чего ты мне тогда рассказал. Ты, наверное, этого не помнишь, совсем малыш был. Я не мог, как участковый не реагировать на твою мать и реагировать не мог. Если бы я не вмешался, то случилось одно из двух: либо мамку в психушку сдали, либо тебя медики экспериментами замучили. И знаешь, что я сделал. Обратился к Алексею, мужу Ани. Ведь они тоже, как я предполагал, имели особые способности. Не знаю, что за дар был у них,… в общем, было, что-то необычное в их семье. Не могу этого объяснить, но что-то было. Они никогда не открывались. Может этой своей неповторимостью она меня и приворожила на многие годы. Так вот, я как бы, между прочим, при встречи рассказал Лёши про тебя. Он пошёл к вам и о чём-то долго говорил, после твоя мать уже ни истерила.