Катрин Фур - Берёзовая вольница

– Я помню дядю Лёшу, не помню, о чём мы говорили, но главное я уяснил. Что нельзя никому говорить о своём проклятье, чтобы с ним разобраться я и пошёл в медики.

– О чём ты говоришь, какое проклятье. Ты благодаря своему дару людям помогаешь. Тебе даровано, такое чудо, а ты… ладно, я не об этом хотел поговорить. Мне нужен твой дар. Не хочу, чтобы Аню препарировали, как лягушку, но хочу, узнать от чего она умерла? Что произошло? Понимаешь?

– Да, но Лёня… вы ведь знаете. Для него главное…

– Знаю и поэтому пришёл к тебе. Если он кого и послушает, то только тебя. Ты без скальпеля сможешь причину смерти определить. Я прошу, сделай это, пожалуйста.

– Я постараюсь, но не за что не отвечаю. Тем более за Леонида. И ещё, дядь Сень никому не говорите, ну что я, не такой как все.

– Я двадцать с лишнем лет молчал и теперь побегу всем всё рассказывать? Обижаешь, Андрей, ты, что меня первый день знаешь?

– Хорошо, я сделаю всё, что от меня зависит. Обещаю!

– Как только, что узнаешь, звони.

На этом мужчины и разошлись. Подполковник, пошёл в свой отдел, а врач отправился в морг. Тем времени в морге уже изрядно заведенный и злой, Макаров Леонид Викторович, бегал по приёмной, , громко ругаясь.

– Цирк из морга сделали. Скоро клоунов с фокусниками позовут, клиентов развлекать. Совсем обалдели. Не буду я из своей работы показательные выступления делать. Идите всё к черту. Хоть какое-то уважение к усопшим проявлять надо?

– Успокойтесь Леонид Викторович, никто не собирается вас контролировать. Все знают вашу квалификацию, способность и отношение к делу. Просто так надо. – Пытался его успокоить зав. моргом.

– Так сами и выясняйте все тайны бытия, я причём… – продолжал кричать Леонид.

Макаров, мог быть классным хирургом. Но характер… как он всегда говорил: «с мертвыми легче договориться, они не спорят, не чего не нарушают и молчат». И он стал самым лучшем, патологоанатомом. Его уважали, но говорить с ним было невозможно о работе. Ему всегда поручали самые «трудные и загадочные» трупы. Леня не успокоится, пока не выяснит всё досконально. Многие пытались с ним договориться, страховщики, родственники, в конце концов, менты. Либо выдать срочно результат, либо подделать его. Но у Лёни разговор короткий, не обращая внимание на чины и должности, посылал всех. Ему пытались угрожать братки, бандиты. Но у Макарова как будто было 10 жизней. В конечном итоге все поняли, его лучше не трогать. Единственным другом был Алексей. Они как-то умудрялись ладить. И дружили в школе и в институте. Правда, Андрей потом пошёл дальше учиться в ординатуру, а Леонид вернулся в их родной город. Полгода в хирургии потом морг. Ему нравилось здесь, никто не лезет, спокойно и как он говорил «огромное пространство для творчества…». Сегодня было не его дежурство, но в связи с важностью событий, вызвали. Кому доверить такое дело, как не ему? И в больнице, и в морге был дурдом. Все жужжали, как в пчелином рое. Каждый пытался хоть что-то узнать, хоть как-то приблизиться к тайне происходящего. Но главы города перекрыли всю информацию. Журналисты негодовали, пробраться в больницу никак не удавалось. Персонал ни чего, по сути, не знал, а кто хоть что-то знал, молчали: «без комментариев». В морг, как и в больницу, были присланы служители закона. Только здесь они были инкогнито. Двух милиционеров и прокурорского переодели в санитаров, а девушку из милиции посадили как приёмщицу, регистратора. Поэтому Леонид так и завёлся. Когда в морг пришёл Андрей, Лёня всё ещё продолжал возмущаться.

– Не ты видел? Санитары. А тела для вскрытия, они мне готовить будут? – Не унимался Макаров.

– Андрюш, может хоть ты, его угомонишь, сил никаких нет. Лёня успокойся, но тебя это даже не коснется. – Взмолился зав. морга.

– Ща всё будет, – улыбнулся Дар и показал жест «окей», потом приобнял Леонида за плечо. – Пойдём поговорить надо.

– Что ещё случилось?

– Ни чего. Ты уже занялся телом Березиной?

– Нет, когда бы я это делал. Успел только поругаться.

– Но ругаться, тебе и мёда не надо. Ну а теперь серьёзно. Я знаю, что ты этого не любишь…

– Ладно, не тяги кота за…, – Улыбнулся Лёня – от меня сегодня всем что-то надо.

– Разреши присутствовать на вскрытие.

– Ты на вскрытие? Великий Дар снизошёл, до простых смертных. – Рассмеялся Макаров. – Или любопытство богам тоже присуще?

– Ладно, перестань, это не любопытство. Хочу просто разобраться.

– Не объясняй, пошли. Две головы лучше. Похоже, с ней будет много мороки, поможешь.

Мужчины пошли в зал, где их уже ждала Березина. По центру комнаты стоял стол, на нём лежало накрытое с головой тело. Над столом висел большой осветительный прибор. Рядом стоял столик с инструментами, накрытый белой пелёнкой, и ещё диктофон. Оба подошли к столу. Леонид обошёл его и стал лицом к двери.

– Готов? – Макаров натягивал перчатки, и ещё одну пару кинул Дару. Затем маску.

– К такому можно подготовиться? Мрачновато у тебя здесь.

– Ага, а у тебя там оркестр туш играет. – Снова рассмеялся Лёня, он любил подшучивать над своим очень серьёзным другом.

Ребята дружили с первого класса. Все удивлялись, такие разные, а не разлей вода. Леонид маленький бандит, но благородный. Называл себя Робин Гуд, шумный, озорной постоянно с шутками. Красавец огненно-рыжий, среднего роста, соблазнитель, душа компании. И Андрей степенный, чересчур правильный, серьёзный. Хоть и Лёнька постоянно подшучивал над ним, парень не обижался, знал, что не со зла. Они дополняли друг друга, один остужал пыл другого, другой немного заводил. После возращения Андрея мужчины вновь сошлись. Леонид к этому времени женился и очень переживал, что у них с женой не получаются дети. Поэтому поводу в его семье часто ругались. Его жена была очень ревнивая и боялась, что он бросит её. Считала себя виноватой, хотя многочисленные обследования показывали, что оба здоровы. Последние время, Лёня радовался, когда работал по ночам или его вызывали сверхурочно. Он очень любил Светлану, но постоянные претензии и скандалы заставляли его сбегать из дома по любому поводу.

– Ладно, приступом не будим оттягивать удовольствие.

– Да уж сомнительное удовольствие.

– Слушай, тебе не надоело. Ты конченый пессимист. – Леонид убрал покрывало. – Охренеть, с пожара привезли.

– Малышка, выглядела также.

– И всё-таки, какая красивая была женщина. Знаешь, я наверно не когда не привыкну, резать детей и таких красавец.

– А, мужиков и уродов, значит с удовольствием? – Улыбнулся Андрей.

– Ага, не так жалко, ты не представляешь с каким удовольствием, я посмотрю из чего состоишь ты. – Засмеялся Макаров.

– И всё-таки ты сволочь.

– Ну, да. – Потом добавил уже серьёзно. – Конечно, всех жалко, особенно молодых,… но все-таки дети и молодые девочек… ладно, сколько ей было 40-45?