Александр Дендиберя - Осколок Эруада. Легенды Эруада. Книга вторая

– С легкостью парировал?! – взорвался вдруг юноша. – Почувствовать бы вам то, что испытал я, когда вы тут колдовали! Не желаете ли ощутить, как мозг увеличивается в размерах и кости черепа трещат под его напором?! – Флаури не преминул воспользоваться случаем, чтобы выразить свой неистовый гнев.

– Мы приносим свои глубочайшие извинения, – склонил головы Пронакор, а затем развел руками: – Наши действия оказались весьма брутальными, но мы были сбиты с толку.

– Сбиты с толку, – еле слышно передразнил его Флаури.

Лоэнор успокоил юношу, положив руку ему на плечо, и стал расспрашивать Пронакора об истинном назначении Тираубена. Он-то, как никто другой, должен обладать хоть какими-нибудь сведениями.

– Тираубен? – робко переспросил архиепископ. – К сожалению, боги эту тайну возложили на Эрве Кгауни и его потомков. Мау’Кин, конечно, посвятил Священный Совет в некотором роде в предназначение города…

– Ну, естественно! – буркнула девушка. – Боги доверили избранным тайны заключения Тирга! Но, если мы не найдем ответ на этот вопрос, то боюсь представить… __Милана не закончила.

– Эрве ведь положено знать?! – выпалил вдруг Флаури.

Пронакор замешкался. Он прекрасно понимал, что не вправе скрывать от своего Эрве никаких тайных сведений. Но все же он не мог переступить через свою гордость, и попытался.

– Только Эрве и положено, – с намеком, что для остальных тайны запретны, проговорил Пронакор.

– Говори! – Флаури уставился на старика, пытаясь мысленно просверлить в нем дыру, или спалить дотла огненным взглядом. Под сводами зала повисло неловкое молчание.

Пронакору нужно было отвечать, но он не знал, что именно. В те давние времена, когда Кгауни правил Тираубеном, столь неуважительное промедление могло стоить священнику или паладину жизни. Сейчас же Пронакора спасало чрезмерное великодушие Флаури.

– Мне известно немногое… – промямлил старик, разведя руки в стороны. Он отвернулся и продолжил: – Когда боги вступили в жестокую схватку, Эруад словно дал трещину, словно стал рассыпаться на части. На месте нынешнего Тираубена возникло чудовищных размеров огненное кольцо, откуда в наш мир врывались ужаснейшие создания Глубин Сущего. Лишь силами Анориса и Ярха удалось победить Тирга. И когда боги заковали брата в глубинах Эруада, огненное кольцо исчезло. Валмалинор тогда обязал выстроить на этом месте крепость, и поведал Кгауни великие тайны. Нам дано знать лишь то, что в недрах города сокрыт тот самый вход в глубины, залатанный богами. С тех пор они не могут никак повлиять на созданный ими же мир. Если уничтожить его – погибнут три брата. Если лишить его магии – исход не изменится. Так и продолжают они поддерживать в нем энергию для существования, хоть и стал он поистине бесполезным.

– Значит, главное мы выяснили, – отозвался вдруг Флаури.

– И если вы говорите, что виной всему Зарбасунир, завладевший Мечом Ярха, то рано или поздно он придет. Я много читал про Эпическую войну, про эльфийские мечи. Правда, тогда мне было неведомо их истинное происхождение.

– Вы знаете, где находится брешь между мирами? – спросил Флаури.

– Нет. Нам строго-настрого было запрещено спускаться в недра дальше, чем это было разрешено в Месяц Палящего Солнца. Да и каменная дверь, что ведет к разлому, запечатана столь могущественной магией, что пробовать открыть ее не рискнул еще никто.

– Я думаю, Зарбасунир рискнет, – уверенно, словно прочитав мысли гнома, заявил юноша. – Он знает, что мы готовимся. Но у меня складывается такое ощущение, что он нарочно собрал здесь всех. Его не пугает даже тот факт, что один из Мечей у нас, – твердо заключил юноша.

– Может нужно куда-нибудь спрятать Меч? Отправить его подальше! Ведь если им завладеет Зарбасунир, то вряд ли его удастся остановить! – засуетился Пронакор. Пять пар глаз забегали, ища правильный ответ в лицах присутствующих.

– Если Чешуйчатый Змей покинет Тираубен, то можно с уверенностью предположить о нашем поражении. Вы не сможете противостоять гному. А когда он разобьет вас, то бросит на поиски второго Меча все силы и, непременно, рано или поздно отыщет его. Так что это только отсрочит общее поражение. Надо дать бой! – Лоэнор говорил настолько убедительно, что никому в голову не пришло что-либо противопоставить его речам.

– А вы уверены в том, что Зарбасунир направит основные силы именно сюда? Вдруг это обман? – не унимался Пронакор.

– Он слишком умен. И раз уж он утратил Клинок, то впоследствии сделал все, чтобы он оказался там, где ему нужно. Все подстроено так, что мы знаем о главном нападении, и даже знаем его истинную цель. Значит, он не боится никакой армии, что встретит его за стенами города, – задумчиво подпер кулаком подбородок Флаури, пытаясь понять, ощутил ли гном тот же импульс. Если действительно оба Меча едины в своих стремлениях, то хитрости гному не занимать. Он дождался отклика собрата Когтя Опустошения, и теперь без промедления направится сюда.

Разговор нарушил паладин, что влетел в Зал Призываний.

– Отряды, вернувшиеся с Волчьей Горы, докладывают о появлении в ущелье многотысячного войска! Застава оставлена! Враг прорвался! Кажется, они видели человека с каким-то странным мечом, словно волшебным, что двигался во главе! – суматошно тараторил он.

– Что именно было странного в том мече? – спросила Милана, в глубине души понимая, о чем идет речь.

– Он полыхает ядовито-зеленым! Зрелище, говорят, захватывающее душу и, в то же время, продирающее до костей! – Паладин невольно поежился.

– Так оно и есть. Зарбасунир направляется сюда, – кивнул головой Лоэнор, соглашаясь с собственными мыслями.

– Какой армией он располагает? – спросил лорд Демелет.

– Их великое множество, – опустил голову воин. – Паладины не успели даже прикинуть. Говорят, что через Акран они не проходили. Появились между заставами.

– Выползли-таки из подземелий, – прошипела Милана.

Флаури стоял, как вкопанный. Он осознавал неизбежность нападения, но до последнего не верил. Иногда бывает такое чувство, когда что-то плохое уже случилось, но, явственно принимая этот факт, ты пытаешься отстраниться от реальности, пытаешься проснуться, покинуть немыслимо реальный сон и оказаться в собственной кровати, освобожденный от печальных грез. И ты находишься будто бы в другом мире до момента, когда разум перестает сопротивляться или… пока кто-то очень громкий не возвращает тебя в эту самую жестокую реальность.

– Мы слышали, что из империи в сторону Къёрденфелла движется войско. Наши разведчики доложили о пятидесяти тысячах, – тигриным рыком вставил Горд. Паладины и архиепископы даже чуть вздрогнули; Флаури, в свою очередь, тоже.