Александр Дендиберя - Осколок Эруада. Легенды Эруада. Книга вторая

– Мы вам можем предложить пока поселиться на одном из наших кораблей, – учтиво произнес Горд. – Там, по крайней мере, вы будете в безопасности.

Выбор у чудом спасшейся семьи был невелик. Переглянувшись, они согласились. Все равно ни пищи, ни чистой воды в городе не найти. Колодцы завалены трупами, а скот разбежался.

Рыдающему двухгодовалому малышу принесли мякиш свежего эльфийского хлеба. Тот радостно вгрызся в еду, зачавкал и успокоился. Остальных ждал сытный обед в каюте военного корабля Горда.

Многострадальную семью заботливо сопроводили в порт, предоставив все необходимые условия для проживания. Похоже, настало время собирать выживших по всему миру и спасать их от голодной смерти. Около двух месяцев назад Флаури был здесь; в городе вовсю кипела жизнь. Да она и вчера здесь кипела… А теперь в столь прекрасном и величественном месте царили тишина и смерть.

Юноша сразу вспомнил паладина Хербана, что поступил с ними крайне благородно и оказал посильную помощь. Эрве всем сердцем надеялся на то, что он остался жив и тоже хоронится где-то в городе. Хотя паладинам было не свойственно прятаться при виде опасности. Они-то, как никто другой, бесстрашно встречали ее лицом к лицу.

Спустя час эльфы доложили о том, что город пуст. Живых больше нет. Но и мертвых насчитали около трех тысяч. Значит, большая часть жителей успела все-таки покинуть поле боя.

– До Тираубена около пяти дней пути на лошадях, – задумчиво произнес Флаури.

– Значит, едем, – пожал плечами Лоэнор.

– Где вы тут видели лошадей, да еще на многотысячное войско? – напрягся юноша, не понимая, о чем говорит эльф.

– А ты собрался идти пешком? Так всю войну пропустишь, – добродушно откликнулся Лоэнор, подбодрив хлопком по плечу.

Он повернулся к своим подданным и крикнул на эрвском о призыве сущности. Так, по крайней мере, понял Флаури. Для него этот язык с недавних времен стал чуть ли не родным. Тотчас эльфы принялись мелодично шептать каждый себе под нос не то молитву, не то заклятье. Друзей окружил божественный хор тысяч благородных созданий, что словно напевали великолепную песню. И даже обеспокоенный Флаури все же взбодрился. Один за другим после яркой золотистой вспышки на улицах разрушенного города появлялись белоснежные красавцы.

Привыкший к разного рода магическим сюрпризам Флаури не удержался от возгласа радости. Люди Горда буквально окаменели от увиденного. Божественно-величественная стать и пышные гривы, сверкающие серебром, не позволяли отвести глаз, заставляя дивиться необычайному великолепию эльфийских лошадей.

Свободные Пристани тоже не собирались ползти пешком. Правда, времени на транспортировку до берега собственных скакунов ушло несколько больше, чем у эльфов на создание заклинаний.

Флаури с нетерпением мялся у портовых складов в ожидании верного друга, когда с кораблей стали спускать на воду животных. Плыли они самостоятельно. Обученные в суровых северных условиях, лошади четко выполняли команды своих всадников и бесстрашно следовали за ними в любом направлении.

Настал, наконец, момент долгожданной встречи. Важный Сириус медленно вышел из воды, довольно зафыркав при виде счастливого Флаури. Тот опрометью бросился на берег, обхватив руками могучую шею заждавшегося товарища. Вновь покатилась слеза, в глазах защемило. Флаури хотел было разрыдаться, но лишь еще крепче обнял Сириуса.

– Да ладно! – послышался вдруг звонкий голос Миланы.

Флаури обернулся. Два полуэльфа неслись наперегонки к берегу навстречу своим лошадям. Оказывается, после побоища в лесу животные Миланы и Эвандера последовали за изможденным Флаури до самих Пристаней. Но показались лишь спустя время после того, как он отплыл на Эдиан. Горд заботливо принял их под свою опеку, прекрасно понимая, что это могут быть верные спутники друзей юноши. И не ошибся.

Шел второй день, как они покинули павший Мириан. В лицо временами дул сильный встречный ветер. Флаури и его друзьям приходилось закрываться ладонями или накидывать на лицо повязки, иначе песок и пыль, летящие из-под копыт, попадали прямо в глаза и рот, противно скрипя на зубах.

Мимо них проносились громады красноватых гор, сочные зеленые равнины, поросшие карликовыми деревцами холмы и маленькие озерца. Дорога вилась широкой лентой между раскинувшимся великолепием, что в данный момент не пленяло взоров всадников. Все мысли были уже в Тираубене.

Флаури же думал лишь о Даллор-Куре и Веорне, куда он непременно отправится. Юноша с горечью в сердце осознал, что именно тогда в Мириане, получив письмо от матери, он так и не написал ей. Многое случилось с тех пор – подземелья монастыря, Чудо Къёрденфелла, покушение на разум и ШруанУрское побоище, и даже смерть Флаури. Все это словно отдаляло его от семьи, направляя лишь на один единственный путь – путь спасения Эруада. А для чего еще нужен мир, если не для счастливой жизни с родными людьми, что, наверняка, ждут сейчас от него любой весточки, хоть одной строчки, поведавшей бы им о здравии Флаури.

Он выругал себя за собственную забывчивость, что, правда, явилась следствием отнюдь не безразличного отношения к столь важным событиям. Окликнув Милану, он попросил о помощи и, остановив на десяток минут бесчисленные полки посреди изумрудной равнины, принялся писать.

Вокруг абсолютная тишина. Ни единого упоминания о войне. Словно в армии Зарбасунира были лишь призраки, что незаметны даже эльфийскому глазу. А может, у него и нет вовсе никакой армии? А сам он надеется победить с одним лишь Клинком Ярха. Но ведь орки с Глубинными тварями не могут взяться на пустом месте. Значит, либо сам гном объединил их для войны с людьми, либо это еще чья-то хорошо организованная игра.

Флаури клевал носом в седле, и лишь благодаря Лоэнору, что заботливо поддерживал его, не падал со спины Сириуса. Спали они редко, по несколько часов – торопились в крепость паладинов.

Дождливый август в этих местах брал свое. Путники всю дорогу прятались от ливней, которые то и дело норовили застать на открытой местности, окутав все вокруг косой серой завесой. Иногда удачно подвернувшиеся то каменный навес, то пышный кронами лес спасали хоть и от теплой, но все же доставляющей неудобства стихии. Предусмотрительные эльфы и свободные люди накидывали плотные плащи, а Флаури с Эвандером зачастую приходилось мокнуть от проливного дождя, что стоял белесой стеной. С Миланы, точнее с ее непромокаемого зеленого костюма, вода стекала, как с гуся. Намокала лишь легкая серая накидка.

Юноша предчувствовал неизбежность самого крупного сражения при Тираубене за многие столетия, несмотря на то, что истинной целью гнома мог быть любой другой город. Если древние сказания не врут, то именно в Тираубене сокрыта тюрьма Тирга, и если гному удастся захватить крепость паладинов, то старший из братьев сможет вернуться к своему зловещему плану по уничтожению мира. И тогда остальные боги могут не справиться с его натиском.