Екатерина Каптен - Мир, в котором меня ждут. Ингрид

– Это Ванилька, спокойная и добрая кобыла… Ей много лет уже, ветеран, считай… И она хорошо знакомится с новыми.

Лошадь уткнулась мордой в плечо Улава, он погладил её по щеке, достал кусочек яблока из набедренной сумки и протянул Ингрид. Она неуверенно взяла и чуть машинально не съела – хорошо, что Улав сразу остановил её, сказав:

– Положи на открытую ладонь.

Ингрид поместила яблоко на центр ладони, Улав продолжил:

– Теперь протяни его Ванильке.

Ингрид протянула ладонь ко рту лошади, Ванилька повернула уши в её сторону и, хлопая мягкими губами, захватила дольку. Девочка подняла ладонь и погладила лошадь по губе, потом чуть выше – у самой переносицы. Лошадь снова уткнулась Улаву в плечо.

– Ты нравишься этой лошади? – спросила Ингрид, улыбаясь. – Кажется, она спрашивает тебя, можно ли мне доверять.

Улав чуть сдвинул брови, будто опять напрягал память.

– Здесь много лошадей наших земель. У нас все с детства учатся ухаживать за лошадьми. Ванилька вообще с наших конюшен.

Лошадь тем временем ласкалась о его плечо. Тут лицо его просияло.

– Сейчас я покажу, как её надо вывести. Стой здесь.

Улав открыл дверцу денника и зашёл к лошади, она довольно пристукнула копытом. Мальчик позвал в денник Ингрид и показал на шкафчик:

– В каждом деннике есть такой, там хранятся личные вещи лошади. Нам нужно вот это. – Он снял с гвоздя странную конструкцию из кожаных ремешочков и металлических колец. – Это узда.

Он повозился, надевая узду на лошадь, а потом повёл на выход из конюшни. Ингрид шла рядом с Улавом – кажется, Ванилька даже немного приревновала. Конечно, именно рядом с лошадью мальчик преобразился. Он чувствовал себя свободно, уверенно вёл её под уздцы с врождённой кавалерийской грацией.

– Лошадь любит, когда её гладят, а угощать можно только после упражнений. Поэтому это…

Он потряс набедренной сумкой с яблоками.

– …на конец урока.

При слове «гладить» Улав приложился ладонью к шее лошади так, что Ингрид решила, будто он прихлопнул слепня. Сконфуженно она спросила:

– А ей не больно?

– Нет, для неё это как поглаживание. Если ты будешь гладить, как котёнка, Ванилька решит, что ты боишься её…

Улав продолжал знакомить Ингрид с Ванилькой в леваде, когда к ним пришли Хельга и Артемида. Обойдя лошадь на большом расстоянии, они приблизились к паре.

– Улав, ты хотя бы рассказал Ингрид, что и в каком порядке надел на лошадь? – обратилась Хельга к кузену, который молчаливо крепил седло, пока Ингрид смотрела по сторонам.

Тишина была ей ответом. Улав только замедлил свои действия.

– Ты в своём духе, – продолжила Хельга. – Если тебе не сказать, что у тебя кивер горит, ты и не заметишь.

Улав по-прежнему смотрел на седло. Хельга вздохнула и стала конкретней:

– Дорогой кузен, перед тобой стоит человек, который лошадей только на картинках видел. Для Ингрид нет разницы между крупом лошади и её холкой, она не отличит ногавку от стремени. Улав. Улав!

Ингрид поняла лишь то, что Улав здесь с ней только по наущению Хельги и ему тяжело представить себе человека, который не знаком с лошадью с грудничкового возраста. Мальчик продолжал стоять молча.

– Улав, – ещё раз обратилась Хельга, – Ингрид убьётся на лошади на первом же занятии. Если ты сейчас не начнёшь ей по-человечески объяснять, с какой стороны подойти к коню, я посажу её с тобой в одно седло!

– НЕТ! – вскрикнули Ингрид и Улав в один голос.

Тем временем прозвучал удар колокола, к конюшне за своими лошадьми потянулся их класс.

Более неуклюжего наездника, чем Ингрид, свет не видывал. Преподаватель – очень похожий на Улава зрелый неразговорчивый мужчина с белыми и длинными, как грива, волосами, по имени Хоног, – был вынужден оставить весь класс на самостоятельные упражнения, чтобы заняться новенькой.

Ванилька размеренно жевала пучок сена, ни сном, ни духом не реагируя на тщетные попытки Ингрид вскарабкаться в седло. «Какое счастье, – думала Ингрид, – что меня никто не видит из моей школы…» Руки не желали тянуть за собой вверх тело, мышцы ныли ещё с предыдущих нагрузок, несмотря на то, что Хельга лично дала Ингрид какой-то спортивный бальзам для растирок, отлично унимавший боль.

Тренер устал ждать и подставил ей табуретку, собственноручно посадив негнущуюся Ингрид в седло. Пожалуй, верховая езда далась ей даже хуже хореографии. Самая терпеливая и покладистая из лошадей Ванилька оказалась для неё резкой, а сама девочка постоянно норовила соскользнуть то влево, то вправо на каждый шаг лошади. Команды тренера, доносившиеся откуда-то снизу, она почти не слышала и переспрашивала по десять раз. А Хоног не понимал, что Ингрид не знает термины от слова совсем, отчего его терпение почти лопалось. Оставшегося получаса на упражнения верховой ездой ей хватило, чтобы окончательно одубеть. Это было завершающим звеном в поиске недоразвитых мышц: они были найдены все и все очень болели. В конце занятия Хоног Шестиногий вытащил её из седла (точнее Ингрид просто соскользнула вбок не меняя позы и Хоног её поймал), вытер со лба пот, тяжело выдохнул и сказал:

– Термы, массаж и душица. – отвернувшись в сторону, он добавил: – Я впервые посадил дерево. Посадил дерево на лошадь.

Ингрид еле передвигала ноги, опираясь на Улава с одной стороны и Хельгу с другой. Ноги норовили занять позу всадника, их сводило от усталости, и болела спина. На взгляд всех остальных, у Ингрид единственной отлично натренированной мышцей был язык, но даже он сейчас невольно обмяк, девочка только тихо постанывала. Выглядело это всё очень смешно, поскольку почти весь класс видел её жалкие потуги начинающего кавалериста.

После занятия верховой ездой ученики торопились разъехаться по домам.

Ингрид собрала свой скромный саквояж и спустилась из общежития во двор. Там уже собрались почти все. Хельга стояла рядом с Сольвей, с ними были ещё несколько незнакомых старших девушек.

– Наши братья уже уехали. Жаль, что ты пропустила их отъезд, – сказала Хельга, добавив: – Вот, познакомься, это Сага, моя старшая сестра, Агда – сестра Улава, они вместе учатся в Академии в доме Стратигов, Рогнеда и Инга – сёстры Эдварда, Рогнеда тоже из дома Стратигов, а Инга – из дома Геометров.

Хельга говорила быстро, Ингрид даже не успела толком запомнить, кого как зовут. Но девушки быстро переключились на неё:

– Здравствуй, Ингрид!

– О, так это ты человек с земли?

– Да, наконец-то нас с тобой познакомили!

– Как тебе у нас?

– Как ты сюда попала, расскажи, это бывает так редко!

Хельга приструнила старших сестёр и кузин:

– Что вы так налетели?

– Прости, Хельга, мы наконец имеем возможность пообщаться с Ингрид, до этого только слухами довольствовались. Пока вы учитесь, и мы учимся, пока вы на обиходе, и мы на обиходе, во время трапез почти не видимся, а в личное время бедняжка сидит у себя в комнате и читает! И вот теперь можем познакомиться! – высказалась за всех девушка в фетровом колпаке, с длинной белой косой.