LaaiA - Механик

– Не забуду! Бывай! – я обнял торговца на прощание.

Домой шёл расстроенный. В сумке позвякивали не все ингредиенты для феникса.

Дину увидел издали. Она ощипывала гуся. К обеду, небось, приготовит. О! Подойдя ближе, попросил:

– Дина, отложи мне самых крупных перьев. Мне нужно.

– Много?

– М-м… Много, – задумчиво ответил я и прошагал к двери.

Справа, на огородике, копался дед Мараш, свёклу полол. Видимо, о моём скором отъезде ещё никто не знал. Ведут себя как обычно. Или им всё равно? Был я в их жизни, и не станет. Подумаешь. Что во мне особенного? Дина окликнула:

– А чего с настроением? Кто с утра уже испортил?

Я опомнился:

– Да краска нужна, а у торговца Пако не оказалось.

– Краска? И для чего? Цвета какие? – подняла голову Дина и убрала прядь выбившихся из косы волос.

– Красная и жёлтая. Для перьев… – уточнил я. – Знаешь, где взять?

– Знаю! Красная вон на грядке растёт, Мараш как раз пропалывает. А жёлтая – у Вари на кухне.

Я непонимающе моргнул.

– Непонятливый. Как чинить всякое, так умный, а с красителями не сообразишь? Свёклу на терку, вот тебе красный. А для жёлтого куркуму водой разведи! Мы с девчонками ленты так красим, – довольная Дина продолжила ощипывать птицу.

– С-спасибо! – растерянно пробормотал я, и дурацкая улыбка растянулась на лице.

Теперь всё, что мне нужно, есть. Счастливый, я поторопился в комнату. Высыпал на стол содержимое сумки и принялся за работу. Подаренный инструмент невероятно пригодился. Из дубовой ветки я выстругал каркас тела феникса. Выточил на грудке ячейку для рубина. Только стамеска соскользнула и поранила палец. Я нечаянно испачкал феникса своей кровью.

«Вот же… острая штука», – выругался про себя.

Наложил на порез папоротниковой мази и продолжил. Поместил рубин, что Мараш подарил, в нагрудную ячейку птицы. Крылья и хвост закрепил в пружинном механизме, смазал. Голову также выточил из дерева. В глаза решил инкрустировать осколки стёкол, что Дина подарила. Только одного цвета и размера не нашёл, получились глаза разные. Один – голубой, другой – жёлтый. Клюв из чёрного остроконечного стекла вставил. Птица вышла, словно живая. Остались только перья и немного магии.

«Попрошу маму, чтобы оживила моего феникса», – подумал я и бросил взгляд на холм, где чернело пятно от дуба.

Я оставил птицу на столе. Снял передник, проверил на чистоту руки, прежде чем пойти к маме. Не самые чистые. Придётся помыть. И как только я распахнул неплотно закрытую дверь, в комнату ввалилась Дина.

– Подсматривала? – я прищурился.

Она держала охапку перьев и две банки с красителями. Мне даже ругать её перехотелось. А девчонка вскинула веснушчатый подбородок и встала, отряхивая передник.

– Нико, можно я тебе с фениксом помогу? У меня получится! Я же и раньше твои механизмы оживляла, – у неё был такой вид, будто она сейчас заплачет, хотя изо всех сил держалась.

– Я не против. Давай попробуем. Сейчас доделаю его… – я запнулся.

Вид у подруги был самым несчастным. Наверное, мама рассказала ей о моём отъезде.

– Спасибо тебе… Ты уже знаешь?

Дина кивнула и быстро прошагала к столу. Положила на него перья с краской и присела перед неготовой птицей. Провела пальцем по корпусу.

– Здесь кровь… – испуганно посмотрела на мои руки. Но заметила папоротниковую мазь на пальце и успокоилась.

– Да ерунда. Стамеской зацепил. Ну что, красить поможешь? – улыбнулся я, придвинув ещё один стул.

Перья вышли очень красивые. Куркума дала нежно-жёлтый оттенок, а сок свёклы – холодный бордовый.

Я прикрутил проволокой перья к крыльям и хвосту феникса. Дина довольно улыбалась, рассматривая стёкла глаз.

– Оживлять? – приготовилась она.

– Давай.

Дина поднялась со стула, прикоснулась к птице и прочла обычное заклинание, что даёт жизненную силу предметам. Но тут стало происходить что-то невообразимое. Феникс поднялся в воздух, вокруг него закружились красные искорки, создавая тонкое энергетическое поле. Механизмы стали трансформироваться в живые ткани. Тело птицы покрылось кожей, перьями, грудная клетка зарделась алым оперением. На лапках отросли коготки, клюв слегка удлинился и загнулся. А стёкла глаз блеснули так, что мы зажмурились от вспышки. Когда внешняя трансформация завершилась, энергетический шар вокруг птицы исчез, и феникс опустился на стол. Мы с Диной переглянулись.

– Ты как это сделала? – шёпотом спросил я, тронув пальцем то, что Дина тут наколдовала.

– Н-не знаю! Честно! Такое случилось впервые! Ты же сам знаешь, раньше такого не было. Механизмы не менялись внешне.

Под моими пальцами птица пошевелилась. Мы оба чуть отстранились от стола, но любопытство нас привязало. Я потянулся к фениксу. Он встрепенулся и резко поднялся. Ожившая птица смотрела своими разноцветными глазами то на Дину, то на меня. Потом подняла крылья и пристально оценила оперение. Потоптала лапками, подпрыгнула и попыталась подать голос. Сначала вышло что-то невнятное сродни кудахтанью, но после очередной попытки феникс залился мелодичной трелью. В открытой двери появилась Алиса.

– Откуда здесь эта птица? Вы где её отловили? – тётя медленно приблизилась к столу, изучая живность неизвестного происхождения. Красно-золотое оперение, удлинённый хвост малиново-бордового окраса. Взъерошенный хохолок и разноцветные глаза.

– Странная птица… – прошептала Алиса.

Феникс смотрел на неё совершенно спокойно, будто он ручной и жил в доме всегда.

– Эту птицу Нико смастерил, а я её оживила… – выдала Дина, у которой язык поворачивался, будто она в рот ваты напихала.

Алиса посмотрела в недоумении и выпрямилась.

– Не может быть! – отрезала женщина. – Ни один маг не способен на подобное.

– Слушай, Дина, может, тебе со мной в академию поехать? Если такое можешь сотворить, то наверняка станешь отличным боевым магом! – восторженно заявил я.

Подруга закашлялась, а птица расправила крылья и поднялась в воздух. Мы задрали головы, наблюдая за этим невероятным полётом. В пространстве за фениксом оставалась прозрачная огненная полоса, мерцая искорками и медленно растворяясь.

– Ох… – присела Дина. – Как же это? Нужно Афелии рассказать. Это по её книгам я училась! Может, неправильно что-то сделала?

Феникс завис в полете надо мной и осторожно приземлился на плечо. Я замер, не смея пошевелиться.

– Говорите, оживили творение Нико? Гляди, знает, кто его хозяин… Умная пташка. Уже назвали? – спросила Алиса, дивясь увиденному.

– Инис! – воскликнул я. – Огонь на рубинианском. В первом мире почитают Бога огня, Ротрада. Когда я стал изучать языки семи миров, то рубинианский показался мне наиболее мелодичным, кстати, диалекты миров между собой очень схожи. Уверен, то, что ты рассказывала, это не сказки. Раньше миры действительно взаимодействовали.