Виталий Артемьев - И потекла река времени вспять…

Эта странность, иначе я это никак не могу назвать, приключилась со мной неожиданно.

Я нашла свой блокнот, где моим почерком было написано: «Во что бы то ни стало найти этого человека, расспросить о старухе-колдунье. Urgent!!! Он сказал: Всё забудешь через несколько дней».

Но хоть убей меня, я совершенно не помнила, когда я это написала и что это был за человек, которого мне надо было во что бы то ни стало найти. И кто такая эта старуха-колдунья? Да еще эта непонятная приписка: срочно! Чего срочно? Почему я это должна была забыть? Эта запись в блокноте, сделанная, что самое интересное, моим почерком, скрывала какую-то тайну, которую следовало бы раскрыть, думала я.

Но с чего же мне начать? Я понятия не имела, о чем шла речь. Хотя, судя по свежести записи, это случилось не так давно – дней пять назад, не больше. Поскольку незадолго до этого на предыдущей страничке был моей же рукой нацарапан рецепт шарлотки, который я записала сама, услышав его в субботней передаче «Готовим дома» на прошлой неделе.

Итак, с того времени прошло семь дней. Подделка почерка исключена, это мой почерк. И эта дурацкая привычка делать пометку «Срочно», если тема мне казалась интересной и я хотела знать чуть больше, тоже указывала на то, что записка оставлена мною лично и никем более.

Так с блокнотом в руке и погруженную в тщетное сканирование своей памяти меня застала соседка по квартире. Хмыкнув и пожав плечами, она меня спросила:

– Чего так лоб хмуришь, будто решаешь вселенскую задачу? Дебет с кредитом не сходится?

– Знаешь, какая странность: сделала запись сама в блокноте о каком-то человеке и колдунье, и память напрочь отшибло. О чем это я написала?

– Ну и странная же ты. Действительно, память отшибло. Ты же мне сама на днях рассказывала о случае, где вас какой-то дядька спас от какой-то там сумасшедшей старухи-колдуньи. Не помнишь? Ты еще рассказывала, что он вас как-то там разгипнотизировал. Я еще тебя тогда фантазеркой назвала.

Подруга смотрела на меня с таким выражением, как обычно смотрит учительница на нерадивого ученика, напрочь забывшего, что она рассказывала на прошлом уроке.

И тут я испытала странное чувство, будто лопнула тенета паутины перед моими глазами, и я сначала увидела черно-белые пятна, которые постепенно набирали цвет и оживали под моим взглядом.

В моём мозгу словно кто-то навел резкость. Как же я могла такое забыть? Всё событие целиком, будто лента фильма, прокрутилось у меня перед глазами, и я опять ощутила это противное сосущее чувство страха под ложечкой, вызванное воплем старухи.

Я взглянула на блокнот и вспомнила, зачем и когда я сделала эту запись.

Возвращаясь домой, я твердила себе, что надо во что бы то ни стало найти этого человека, расспросить его подробнее о происшедшем. Он явно знал и умел что-то большее. И в этой вечной скуке серых дней, где кроме работы и дома ничего не происходило, хотелось прорыва в новый мир, как глотка свежего воздуха, хотелось что-то изменить в своей жизни, которая, как болото засасывала меня в череду повторяющихся безрадостных однообразных дней, бедных на события, интересных людей и впечатлений.

Я вспомнила, что одна из работниц конторы обмолвилась, что она несколько раз видела этого человека, он приходил оформлять какой-то документ.

На следующий день, выйдя пораньше с работы, я зашла в контору и спросила ту девушку, что упоминала об этом человеке, не знает ли она его адреса и имени с фамилией. Та посмотрела на меня непонимающе. Я попыталась ей рассказать о событии, она только отмахнулась от меня и пошла в другой кабинет, что-то бурча по дороге. «Полно сумасшедших…», – только и расслышала я. Поняв, что здесь мне ничего узнать не удастся, я решила обойти все дома района и порасспрашивать местных жителей об этом человеке. Благо, впереди два выходных дня. В случае чего прикинусь журналистом – думала я.

Суббота не принесла мне успеха. Все, кого я расспрашивала об этом человеке, пожимали плечами, мол, что не встречали такого и здесь он не живет. Воскресенье тоже не задалось, хотя я добросовестно обходила дом за домом и, казалось, что обошла почти все. День уже близился к закату, когда вдруг меня кто-то окликнул.

– Добрый вечер, девушка. Мне сказали, что вы меня разыскиваете. По какому, позвольте у вас осведомиться, поводу я вам понадобился?

Да, это был он. Я его сразу узнала. Передо мной стоял чуть выше среднего роста мужчина неопределенного возраста с короткой стрижкой. В элегантном костюме, подтянутый, с небольшой бородкой и усиками. На вид ему можно было дать с равным успехом и сорок и шестьдесят лет. Он внимательно смотрел на меня, видимо, не узнавая.

– Я журналист, меня зовут Ксения, – зачем-то соврала я, – мне бы хотелось поподробнее вас расспросить о том происшествии в конторе с бабушкой-колдуньей. Это необычный случай, хотелось бы мне в нем разобраться.

– Хорошо. Позвольте и мне вам отрекомендоваться. Юрий Николаевич. Давайте присядем на скамеечку, и я постараюсь ответить на ваши вопросы. Откуда вы знаете об этом?

– Ведь я тоже там была, но у меня такое ощущение, что я была будто в каком-то сне. Вы не могли бы рассказать о своем впечатлении от этого события, и где вы научились так реагировать? Ведь если бы не вы, я не знаю, что с нами со всеми могло бы произойти. Вы профессиональный гипнотизер?

– Что я могу сказать нового? Ведь вы же сами очевидец.

– Мне бы очень хотелось послушать ваш рассказ. Ну пожалуйста! – я с мольбой смотрела на него.

– В такой искренней просьбе нельзя отказать. Так, с чего же начать? Да, я профессионал. Но не совсем гипнотизер. Я бывший военный и по специфике своей работы мне приходилось сталкиваться с подобными феноменами, наработать навыки противодействия психической атаке, так сказать, иметь в своем арсенале противоядие. Но это все в прошлом. Сейчас я вольный стрелок и консультирую других, кому приходится сталкиваться по роду службы или работы с подобным.

– А что, такое часто случается? Я думала, что это из области фантастики или фильмов про Джеймса Бонда.

– То, с чем вам, да и мне, признаться, пришлось столкнуться, называется боевым наведением транса. Я стоял к бабуле спиной, когда услышал боевой клич. Это наработанный прием. Такому кличу специально обучают, он затрагивает нервные центры человека и парализует его волю на несколько секунд, в течение которых происходит наведение морока. Я не знаю, где бабуля приобрела этот навык, но, поверьте мне как профессионалу, в том, как и что она делала, присутствовал навык, хотя, может, и не осознанный. Может, она научилась у цыган. Слышали, может, про цыганский гипноз? В принципе, похоже, а, может, где-то еще. И кличу и наведению морока надо специально учиться у профессионалов. Иногда на оттачивание требуются месяцы, а то и годы тренировок. Но это стоит того. Поскольку клич прозвучал неожиданно, и я менее всего был готов услышать его в заштатной конторе от дряхлой старушки, он пробил и меня. Я буквально на доли секунды потерял контроль над ситуацией. Но нас учили, и вы запоминайте, может, еще когда пригодится, что в любой непонятной, пугающей, неожиданной ситуации надо посмотреть на себя со стороны. Кто-то называет это «раздвоиться с собой», кто-то рекомендует посмотреть на себя сверху или сбоку – здесь определения состояния и места, с которого вы на себя смотрите, не столь важны. Важно абстрагироваться от себя. Есть ситуация, есть ваше тело, и есть кто-то в вас, кто контролирует ситуацию, пребывая одновременно в ситуации, в наблюдателе и в наблюдаемом. Это нарабатывается. Может, не так быстро, как хотелось бы, но для этого подойдет любая другая ситуация. Достаточно в любом месте, в любое время, разъединить свое сознание на три составляющих, и вы сами поймете, как это делать. Важно попытаться, сделать первый шаг. Потом навык нарабатывается автоматически и станет вашей второй натурой. Этот навык помог сохранить жизнь многим профессионалам в их нелегкой и полной неожиданностей работе. Когда я развернулся, я уже увидел, что начались метаморфозы пространства и времени. Я попытался сбросить морок и сделал шаг к старухе. В глазах двоилось: она то превращалась в старуху, то в большую оперенную птицу с длинным клювом. «Теряю навык», – подумал я, понимая, что это воздействие морока, раз я вижу новую личину старухи. Поэтому у меня не получилось остановить её с первого раза. Рука скользнула по воздуху. Птица была больше ростом, и её голова располагалась выше. Я промахнулся, целя в птицу, а старуха тем временем от крика перешла к наведению: выход энергии был огромным, очертания предметов стали зыбкими, накатила тьма, стала распространяться вонь, ваши лица покрылись темными пятнами. В моих глазах старуха проходила множественные метаморфозы от человека к птице. Только поймав на секунду её превращение в человека, мне удалось нанести удар по затылку. Здесь находится особая зона внушения: мягкие поглаживания и сжимания позволяют успокоить, убаюкать человека, а резкий хлопок – напротив, выбить человека из определенной поведенческой колеи, в которой он себя переживает. Вместе с ударом, исчез и морок. В моем распоряжении было 12 секунд, я не стал разбираться, что за профессионал передо мной, я ухватил старушку за шею, за то самое место, и провел ей свое контрнаведение, навсегда перекрыв доступ к этой технике; раз уж она не может контролировать себя, то нечего и пытаться. Когда со старухой разобрался, наступила и ваша очередь. Человеку, пережившему наведение боевого транса с мороком, нелегко будет забыть это, да и последствия морока трудно было предугадать. Пока я мешкался, бабушка смогла далеко зайти. Еще несколько секунд и морок стал бы необратим. Вы и так все уже были в глубокой стадии транса, судя по вашим лицам и позам. Поэтому я провел вам сеанс снятия порчи – морока, и добавил установку всё забыть. Думаю, что это не самое приятное воспоминание, которое хотелось бы оставить в своей копилке памяти.