Анна Мистунина - Искупление. Миры Лунасгарда II

И замерла, не смея поднять глаз.

Карий помолчал и спросил негромко:

– Ты сердилась, потому что попала в беду, а меня не было? Или потому что меня не было все эти годы?

– Да. И да.

Она ждала гнева, резких слов. Но услышала:

– Ты права. Мне нечего сказать в свое оправдание, Тагрия. Прости меня.

– Разве ты должен? – прошептала она.

– Да, малышка. Должен. Я всем тебе обязан. Все эти годы я спасал Империю от Нашествия и думал, что тем забочусь о тебе. Мерзкий самоуверенный принц. А ты, настоящая ты, нуждалась в помощи. Чуть не погибла… опять чуть не погибла. Прости меня, Тагрия.

От его слов Тагрия плавилась, как кусок масла на солнце. Глаза опять намокли. Она стряхнула слезы и прошептала:

– А теперь что будет?

Карий нахмурился:

– Я не могу вернуть тебя домой, если там заклятие. И в любом случае я не повторю своей ошибки. Пока все не закончится, ты будешь в столице, под охраной императорских войск. С твоей способностью вечно попадать в беду это самое лучшее. И, разумеется, я постараюсь найти время вызволить твоего супруга…

– Нет!

– Тагрия?

Не так, опять все не так! Она проговорила с отчаянием:

– Я не вернусь к Морию!

– Что? Он дурно обращался с тобой?

Гнев мага похож на черную тень, на клубы дыма. Горе, если ему попадешься! Но Тагрию он не тронет, никогда.

– А если да, ты его убьешь?

– Разумеется.

– Нет, не надо, – почти с сожалением сказала Тагрия. – Дело не в нем. Дело во мне. Я ушла и не вернусь, а если меня попробуют заставить, я…

– Тише. Пока я жив, никто не посмеет тебя заставлять. Все это слишком сложно, Тагрия, чтобы решать на ходу, а меня ждут. Атуан уже готов лопнуть. Он не привык, знаешь ли, чтобы я тратил время на дам.

Это шутка – поняла Тагрия, встретив его взгляд с отголоском смеха. И с облегчением улыбнулась в ответ.

– А ты теперь дама, – задумчиво добавил принц. – Позже обязательно расскажешь, как это у тебя получилось. Подумать только, госпожа Тагрия, баронесса Дилосская!

– Говорю же – нет! Я не хочу!

– В столице, малышка, тебе потребуется статус. Пока не найдем иного решения, останешься баронессой Дилосской. Поверь мне, так лучше. Идем.

Жрец Атуан деликатно ждал за стенами рыбацкой избушки, но был и вправду готов лопнуть. Увидев Кария об руку с Тагрией, вскочил как подброшенный.

– Нас ждут, принц.

– Знаю, Атуан. Беда в том, что нас четверо, а грифон один. Боюсь, для Ветра это чересчур, в особенности если встретим магов. Я прошу тебя остаться пока и присмотреть за братом баронессы. Я доставлю ее милость в столицу и сразу…

– Нет! – дружно перебили Тагрия и жрец.

Переглянулись. Жрец поклонился, уступая ей слово.

– Я не оставлю Бетарана, – сказала она. – Он проснется неизвестно где, а рядом будет жрец? Нет уж!

– Совершенно верно, – подтвердил жрец. – К тому же его величество и его святость ждут моего отчета, принц, так же как и вашего. Вы знаете, что кое-кому лучше услышать все от меня. И обстоятельства…

– Я помню о них, – тихо сказал Карий. – И ты пойми, я не вправе снова ее бросить. В особенности из-за обстоятельств.

– У нас есть лошади, и Бетаран снова здоров, ведь правда? За нас можешь не бояться. Мы поедем потихоньку…

Мужчины дружно нахмурились.

– Нет, ни в коем случае, – сказал принц. – Тагрия, маги всего в каких-нибудь шести милях отсюда, в лесу. Их очень много. Если попадетесь им на глаза… Ты понимаешь, что тогда будет.

Тагрия кивнула. Слишком часто в последнее время она вспоминала, чтобы не понять.

– Здесь, близко?

– Да, – сказал Карий. – Они что-то готовят, очень серьезное. Вся местность от Ферра до Салианы накрыта заклятием. Нашествие готово перерасти в открытую войну, чего не случалось ни разу с тех пор, как мы захватили Долину.

– Но… все говорят, что Нашествию конец, что их почти всех перебили!

– Кто так говорит, Тагрия?

– Ох, – она махнула рукой, – да. Все эти болтуны в замке. Теперь они разучились говорить, зато отлично умеют пускать слюни.

Карий понимающе кивнул:

– Верно. Магов не истребили, хотя их потери велики. Правда, не так велики, как наши, но и нас намного больше. Все эти годы мы балансируем, ни одна сторона не может одержать окончательной победы. Теперь они, видимо, нашли способ изменить положение дел в свою пользу. Об этом мы должны сообщить императору, и как можно скорей.

Он говорил с нею как с равной, делился тревогой, и Тагрия таяла от радости пополам со страхом – ибо знала уже, что ответит принцу.

– И сообщишь. Обо мне не тревожься, правда. Все будет хорошо.

– С тобой не бывает все хорошо, – вздохнул Карий. – Ладно, ждите меня здесь. Я вернусь, как только смогу. Скоро. Лошадей мы поймаем, но, Тагрия, не вздумай пускаться в путь – разве что не останется иного выхода. Дождись меня, хорошо?

– Да.

– Обещай.

– Да обещаю, обещаю! Только поймай моих лошадей!

Ее прервало фырканье. Тагрия вздрогнула: она снова успела забыть про жреца. Обернулась. Жрец Атуан покраснел, надулся, пытаясь удержаться, не смог и брызнул сдавленным смехом. С быстрым «простите меня, принц, госпожа», он выскочил за дверь.

– Лопнул, – сказала Тагрия. – С чего это он?

Карий весело улыбался.

– Не выдержал. Очень уж уверенно ты отдаешь приказы, малышка. Со мной так не говорит даже император.

– Ой… Прости!

– Не за что. Атуан просто не знает, что у тебя есть на это право.

И, пока Тагрия соображала, когда это она обзавелась правом приказывать его высочеству и как бы ей получше этим воспользоваться, Карий вышел вслед за жрецом.

Мужчины вдвоем перенесли Бетарана – он не проснулся и даже начал храпеть, – уложили на скамью. С помощью грифона отловили лошадей, Тагрия надежно привязала их поодаль. Потом Карий сказал: «Подождите», – и, ничего не объясняя, отправился куда-то вдоль берега. Жрец Атуан беспокойно глядел вслед. Конечно же, он считал, что принц недостаточно спешит возвращаться к своим важным делам.

Тагрия отвернулась от жреца и устроилась ждать в самом удобном месте на свете: между широких, вооруженных страшными когтями грифоньих лап. От Ветра веяло теплом и покоем, как от затопленной в морозный день печки. Проснуться от кошмарного сна и обнаружить, что за окном сияет солнце, вернуться из долгих безнадежных странствий и вновь увидеть родное лицо – вот на что похожа грифонья дружба.

– Вы отчаянно смелы, госпожа.

Это жрец подошел и остановился на почтительном расстоянии.

Тагрии вовсе не хотелось открывать глаза и говорить с ним. Так уютно было сидеть, прижавшись к золотой шерсти на груди зверя, чувствовать его дыхание! Все страхи отступили, словно их и не было. Чего бояться, если рядом Ветер и Карий? С ними весь мир как будто создан для Тагрии. Правда, только пока они рядом, но зачем беспокоится о том, что еще не наступило?