Ю. Дорожкин - Цитадель вечности. Том 2

– Я понимаю, что мир вокруг – это не то, что мы привыкли видеть вокруг себя. Я имею в виду мы – выросшие в городах и их предместьях. И даже мир – не то, о чем я могу прочитать в самых умных книгах! – согласился магистр. – Но как раз поэтому возникает соблазн, столкнувшись с новой легендой, влезть в неё, досконально изучить, и докопаться до того рационального, что в её основе! Если, конечно, оно там есть.

– Ну, да, – усмехнулся Дюк. – Пришлось как-то в Турском воеводстве в течение месяца наблюдать за старинным домом, который, по рассказам, в непогоду заманивал людей, которые выходили из него уже… Не людьми, а лишь их телесными оболочками. Рассказывали об этом какие-то бродяги, но мы знаем, что как раз их-то свидетельствами пренебрегать не стоит! Но мало того – один какой-то, урд его забери, литератор, мастер эпистолярного жанра, запечатлел сии россказни на бумаге, да еще с собою в роли их участника. И отправил такое письмо своему другу. Но в конторе-то отнеслись к таким сообщениям без лишнего скепсиса. Потому что… Потому что… Такое явление было описано в совершенно достоверном источнике, который и хранится сейчас где-то в столичных архивах канцелярии за определённым номером! Пришлось наблюдать за домом. И даже запросить в соответствующем департаменте градоуправления информацию о том, кто, в каком году и по чьему заказу строил этот дом. Даже нашли проект восьмидесятилетней давности с личной подписью архитектора! А по итогу что? Выяснилось, что да, действительно, дом иногда использовали бродяги, укрываясь в нем от непогоды. И не только бродяги, потому что стоял он на пустынной улице, и, если человека застигал внезапный дождь, он мог вполне там укрыться. А вот все остальные бредни – изначально плод буйной фантазии одного опустившегося человека по имени Гичо.

Который видел однажды, как в дом вечером вошел Дьехо Аррохес, а потом утром вышел, но не был он уже самим собою, поскольку невозможно было с ним разговаривать, взгляд его был отсутствующим, а речи непонятны. Более того, казалось, что половину людей вокруг он вообще не видит. А потом он исчез. Дай дураку волю фантазировать. Этот Гичо быстро сделал выводы и поделился ими с такими же, как он, опустившимися пьянчугами. Да еще рассказал этому литератору. Конечно! Дом лишил его разума, а потом забрал и телесную оболочку, так что теперь бесплотный дух Дьехо помогает дому заманивать жертвы. В итоге труп этого Дьехо Аррохеса нашли два месяца спустя в какой-то заросшей кустарником канаве, да еще насилу опознали! Оказалось, накануне отравился он скверной можжевеловкой, пытался отлежаться в подвале дома, да не отлежался. Ходил по городу с явными признаками смертельного отравления скверным пойлом, да потом свалился в канаву и помер.

– И вот ради этого вы месяц вели следствие? – изумился Милош.

– Месяц наблюдали за домом. Следствие вели дольше. Но справедливость восторжествовала. Мы арестовали винодела, который делал это ядовитое пойло и продавал в дешевые кабаки с поддельными ярлыками. И отправили на каторгу на десять лет.

– Я понимаю, – сказал Криштоф. – Это ты все к тому, что не всякая услышанная нами байка достойна того, чтобы углубленно интересоваться ею…

– Примерно так, сударь Криштоф. А если совсем рационально – мы сейчас должны поинтересоваться одним: кто стоит за конторой «Семь дорог» в Шинхан- Сюрте, и чего он добивается. Во-первых – от нас, во- вторых – вообще от жизни. Кстати, с нами более – менее понятно и из захваченного письма. И вот выяснив это, я думаю, надо каким-то образом продумывать возвращение в границы нашей империи. Согласен ли, Милош?

– Вообще – как скажешь, но, раз уж ты спросил, а что еще мы можем тут сделать? Изначально никем не предполагалось, что мы будем вести дознание на враждебной территории, где на нас устроят полноценную облаву! Для этого у нас маловато ресурсов, и прикрытия нет, и контактов с местной агентурой… Хорошо хоть дали выход на госпожу… – не называя имени Норат, ликтор выразительно кивнул на Урсулу.

– Вот и я как-то так разумею. Впрочем, давайте проведем ночь с этой мыслью, и к утру она должна вполне оформиться!

Маленький отряд стал располагаться на ночлег.

– Я пойду вниз, посижу там до середины ночи, – сказал Милош. – Да не в той гостиной, что вы нашли, а в большом зале. В ту комнату все равно другого пути нет.

Действительно, подробный осмотр дома показал, что дверь, расположенная в дальней части заднего крыла, через которую в принципе можно было бы попасть в наиболее ухоженную комнату, много лет назад заколочена досками. Опять же – непонятно, почему, учитывая, что большинство других дверей были либо открыты, либо просто заперты на замок. Кроме того, осмотр позволил определить местонахождение входа в подвал. Деревянная лестница круто уходила вниз, начинаясь в одном из помещений, примыкающих к большому залу. На глубине двух саженей лестница упиралась в массивную дубовую дверь, на которой висел ржавый амбарный замок. Здесь тоже давно никто не ходил.

Дюк уступил Урсуле место на софе, руководствуясь тем, что под лёгкой девушкой шаткие ножки софы точно не подломятся, кинул в угол, возле пустого оконного проёма, найденный в одной из спален полуистлевший тюфяк, постелил сверху дорожное одеяло, положил в изголовье вещевой мешок, а сам устроился в кресле, принялся чистить шомполом ствол мушкетона.

Криштоф, прилёгший на диване с гнутыми резными спинками, поговорил немного с Урсулой и замолчал, отвернувшись к стене. Комната освещалась зыбким светом трёх свечей. Дюк вычистил ствол оружия, смазал спусковой механизм, зарядил мушкетон картечью, утрамбовав сверху него войлочный пыж, аккуратно сложил оружие и инструменты на столик и прислушался к звукам окружившей их ночи. За окном, в котором сохранился лишь небольшой кусок стекла, монотонно шуршал дождь. По листам кровельного железа стучали ветки нависавших над домом сосен, то и дело, после порывов ветра, Дюк слышал, как на крышу падают и скатываются по ней шишки. Звуки были самые что ни на есть успокаивающие. Расслабившись, пристав мысленно вернулся к недавнему разговору.

Что они делают в чужой стране, в которую их даже, собственно, изначально не посылали, без контактов с местной резидентурой, без четких инструкций? Да и этот старинный дом, в котором они оказались, имеет еще и свою тайну, вдобавок к той, за разгадкой которой они приехали сюда.

Дюк задул свечи и лёг на свою лежанку. Итак. Если им удастся выяснить, кто стоит за письмом, адресованным в торговую контору «Семь дорог», например – разведка государства Террагон – то их задание безо всякой натяжки можно будет считать выполненным. Напишет он в рапорте, что некая влиятельная группа лиц в Террагоне, или в Полуденном каганате, будучи сильно заинтересована изысканиями, касающимися наследия ассуров, особенно имеющих отношение к существу, именуемому «Зер-Харг», сначала заинтересовалась вывозом древнего артефакта на территорию империи… Возможно, хотели вызнать, в чьи руки попал артефакт, а, поняв, что в руки частного лица – намеревались узнать, зачем он этому лицу понадобился, посвящено оно в какие-то секреты, или же случайно заполучило опасную игрушку… Но – нет, тут нестыковка! Если бы так – послали бы специально обученных людей из корпуса ликторов, подчиненных стратега Арата Гирда! Тут вопрос выбора кандидатуры. Почему главный комиссар Верт решил отправить его, Дюка? Только потому, что эта история началась в Яснодолье? Ерунда! Во-первых, началась она совсем не там и не тогда, а потом – сколько есть примеров, когда назначают человека, не просто случайно рядом оказавшегося, а по каким-то причинам подходящего для этого дела… Отправили его, чиновника из канцелярии особых расследований, значит… Значит, главная цель – Зер-Харг! Древний! Вот кто с самого начала интересовал главного комиссара Верта!