Серж Наири - The злой

Стук в дверь настойчиво повторился. Толи его нетерпеливость, не свойственная нашим соседям, толи предчувствие, к которому так редко прислушиваются люди, хотя стоило бы, заставило мою мать посмотреть в глазок. Она торопливо заперла дверь на замок и дрожащими руками застегнула цепочку, как будто это могло кого-нибудь удержать. Дверь казалась хлипенькой. Обернувшись, она велела шепотом мне спрятаться где-нибудь и уже громко спросила, кто там к нам стучится. Из-за двери послышался неразборчивый голос, слов я не расслышал. Но мать наотрез отказалась открывать дверь. И с той стороны снова забарабанили, уже сильнее, появились еще голоса, злые голоса.

Страшно в обычном понимании этого слова мне не было. Наверное, я был еще мал и на тот момент не очень-то и понимал, что происходит. Но я помнил, как сосед с белой горячкой ломился в квартиры в подъезде, пытаясь топором прорубить себе путь. Неизвестно чем бы это все закончилось, но мой отец, только вернувшийся с войны, просто открыл дверь, вышел, отобрал у того соседа топор и скрутил его. Это я помнил, это отпечаталось в моей памяти. Так же я помнил, что моя годовалая сестра лежит в люльке, а отец уезжая оставил меня за старшего. Так что, посмотрев в полные ужаса глаза матери, после некоторых раздумий, которые я называю моментом перешагивания черты, пошел на кухню, взял нож, вернулся к двери, уперся в нее руками. Сказал матери, чтоб она принесла ножики, швабру, которую мы упрем в дверь и помогла мне удержать дверь.

Взгляд у мамы прояснился, словно сбросив оцепенение ужаса, осознав, что она не одна и поняла, что пусть детский, дурацкий по сути, но есть хоть какой-то план действий, а это уже лучше, чем ничего и уж точно лучше, чем бездействие. Она побежала на кухню и быстро вернулась с двумя швабрами, которые мы немедля уперли в дверь. А также топором и парочкой ножей, которые мы поставили по обеим сторонам дверей.

Пока она собирала для нашей импровизированной баррикады все необходимое, я посмотрел в глазок и увидел нашего соседа. Это был парень лет двадцати пяти, которого под свое крыло взял мой отец, дал ему работу, спас его семью от голодной смерти. Гегам, так его звали. Худой как жердь, кучерявый, с торчащими ушами, острым крючковатым носом и глубоко посаженными, широко расставленными черными глазами, угрюмо глядящими из-под нависшего, низкого и покатого лба. Он стучал в дверь и скрипучим голосом, который видимо считал максимально дружественным, просил открыть ее. Рядом с ним и позади него были еще люди. Двоих из них я видел раньше несколько раз. Некоторые были с автоматами в руках, которые не особо пытались спрятать, полностью уверенные в своей неприкасаемости в творимом ими диком беспределе.

Тогда, в тот самый момент я запомнил, как возникает это чувство практически неконтролируемого гнева, который заполняет тебя и начинает переливаться через край. Эта ярость застилает взгляд, закрывает уши словно ватой, и ты не слышишь внешних звуков. Запомнил еще кое-что, ощущение как будто проворачиваешь ключ в замке и одновременно проходишь сквозь невидимую паутину, при этом тебя удерживает такой же невидимый якорь по обе стороны от этой невидимой двери. Впоследствии такое ощущение часто мне встречалось. Иногда оно было сильным, иногда слабым, но это всегда знак, что что-то меняется в тебе, безвозвратно. Отодвигается точка отсчета, красная линия. И от принятого решения зависит абсолютно все, как сейчас, так и в будущем. Впрочем, отпускает так же быстро и неожиданно, как и окутывает.

Некоторые единоборства имеют в своем арсенале упражнения по введению себя в состояние управляемого аффекта. Весьма интересный навык, если освоить его правильно. Находясь в управляемом аффекте человек не чувствует ни боли, ни запахов, не слышит голосов, вместе с тем видит все, что нужно для сохранения и спасения своей жизни. Есть и побочные эффекты. Полное обессиливание после выхода. Дрожат руки, не держат ноги. Но это уже другая история.

– Уходите отсюда! Я вас всех запомнил! – у меня даже в глазах потемнело, и я не узнавал свой собственный голос, как будто он звучал издалека. – Вы бандиты!

Как раз вовремя подоспела мать. С той стороны двери на минуту все стихло, и мы воспользовались этим, забаррикадировав дверь. Потом голоса стали громче, практически перешли на крик, в дверь больше не стучали, а били ногами. Мы навалились на дверь и держали ее что было сил. В тот момент мне страшно не было. Я был в ярости. Что было совершенно мне не свойственно, ведь я был добрым ребенком, всегда старался сгладить конфликты и не вступать в ненужные ссоры, во время драк всегда старался всех помирить. Во дворе меня шутливо в таких случаях называли голубем мира. И тут такое.

На шум начали открываться двери на нашей площадке и на соседних этажах. В то время соседи еще заступались друг за друга и людям было не плевать друг на друга. Послышались возмущенные голоса, жалующиеся на шум. Кто-то из бандитов попытался грубо заткнуть и заставить всех попрятаться по домам. Тогда послышалось множество мужских голосов, угрозы перестрелять всю эту шакалью свору. Оружия на руках у людей было много, видимо наши соседи не были исключением. В общем, вся эта бандитская толпа быстро ретировалась и исчезла. Кто-то из соседей крикнул, что они вышли из подъезда и их выгнали из двора. Мы открыли дверь, увидели наших добрых соседей, люди не побоялись, вышли кто с чем в руках. Лучшие люди на свете. Вышла и мать того самого парня с четвертого этажа и его брат. Моя мать конечно же рассказала всем, кто там был, что произошло и кого видела.

Уже не помню их реакцию, после того как опасность прошла, вообще мало что помню. Сознание стало буквально ватным, немного мутило и ярость сменилась страхом. Однако, через какое-то время страх сменился гневом и ощущением беспомощности, не забывайте, мне было всего лишь восемь с хвостиком лет. Дал себе слово, что не прощу их никогда и отомщу. Глупый мальчишка. Никогда не желай зла людям. Подобные мысли и настрой разрушают человека, и чтобы не стать диким зверем, нужен противовес. Чем жестче цель, тем мягче противовес. Бог всегда об этом заботился и не оставлял меня в одиночестве, даже если мне так казалось. Признаюсь, было время, когда я просил у Бога приключений, поскольку считал свою жизнь пресной. Но это было потом, и я был юношей, максималистом, как и положено быть всем юношам. Гормоны. Но в тот момент, проблем у меня, маленького мальчика второклашки было больше, чем предназначено взрослым.

Через какое-то время все разошлись, мы закрыли дверь, забаррикадировали ее тумбочкой и всяким разным хламом. Я тогда думал, где мне найти бревно и канат, чтобы сделать ловушку как в фильме «Хищник». Что тут скажешь, ребенок. Сейчас я вспоминаю об этом с улыбкой, а ведь план-то не плохой и сработал бы эффектно.