Тамара Габриель - По ту сторону – 3. Возвращение

– Да, знаю…

– Её здесь нет? – с тревогой спросил Ламп.

– Нет. Точно. Пришёл я один друга выручать, да вот сам угодил в ловушку.

– Это хорошо, нельзя ей быть сейчас здесь, – сказал Ламп. – Как тебя зовут?

– Константин, а по-простому – Костя.

– Привет, Костя, – сказал мальчик. – А я Ламп, которому не повезло родиться в семье самого чёрного человека нашего мира. Моя мать была принцессой из Королевства Берёз, из колена Ибралимовичей. Мне достались все наследственные признаки матери, потому что отец экспериментировал с кровью братьев, и смог добиться того, чтобы камаровичи скрывали наследственные родовые признаки. Не знаю, как это всё работает, но я наполовину камарович, а наполовину ибралимович, однако во внешности у меня присутствуют только признаки материнского рода. Может поэтому никто не ассоциирует меня с захватчиками? Не знаю… Не знаю зачем я отцу, ведь я против зла и против него. Я так много раз сбегал, что просто сбился со счёта. Я так хочу избавиться от его тирании. Но боюсь, мне это не под силу.

– Не унывай! – сказал Костя. – Как говорил мой дедушка: «Утро вчера мудренее». Завтра всё может измениться, главное пережить сегодня.

– Пережить сегодня… – повторил Ламп. – Может и так… Может для тебя это и главное. Меня не убьют – я сын Эмиссара. Меня могли убить сотни раз, но так и не сделали этого. Так, наказывают потихоньку. Тебя, где поймали?

– Я так понял, что оказался посреди Караульных скал, а там какие-то лужи-охранницы меня выдали.

– А-а-а-а. Вода из Караульного пруда, – сразу сообразил Ламп. – Тебе лучше солгать, что ты лазутчик из Авернаса. Тогда может и дадут тебе пару дней жизни, правда пытать будут, чтобы секреты Подпольщиков выведать, но ты ведь ничего не знаешь, тебе нечего бояться.

– Ну… Это не совсем так. Знаю. Я был у них однажды. Они спасли мне жизнь. Так что, боюсь, могу выдать их секреты. Я ведь видел их секретное место. Думаешь пытки не выдержу?

– Не выдержишь. Никто не выдерживает.

Тут лязгнул замок и дверь камеры отворилась. На пороге возник стражник, с ног до головы закованный в латах. Он грубо схватил Лампа и выволок его из камеры. Когда дверь темницы захлопнулась, Костя ухитрился встать, опираясь на стену. Он встал на цыпочки, и выглянул в окно. Лампа вытащили на центральную площадь и поставили перед странным и довольно страшным человеком. Он стоял левой стороной к Косте и мальчик увидел его платиновые волосы и голубые глаза… но, когда он повернулся лицом к Косте полностью, его передёрнуло. Мужчина словно был расколот надвое. Правая половина волос была каштановая, а правый глаз был мутного, болотного цвета. За спиной у человека бросались в глаза огромные крылья. Левое крыло белоснежное с перьями, а правое крыло летучей мыши.

Мужчина смотрел хмуро и с презрением на Лампа, Костя прислушался и услышал, как мужчина заговорил голосом с хрипцой:

– Ты разочаровал меня уже в который раз! Ты не достоин носить греб своего рода! – и мужчина оторвал герб с плаща Лампа и также вырезал ножом с его сапог.

– Отныне, не сын ты мне и будешь нести те же лишения, что и простой люд! – мужчина сорвал с мальчика рубаху и стал хлестать его плетью. Но плеть эта была страшна, она пела в полёте, а когда прикасалась к коже человека, словно вгрызалась в плоть. После каждого удара на спине Лампа остались глубокие кровавые борозды. Ламп не произнёс ни слова, он терпел каждый удар, но ни единой слезинки не упало из его глаз. И в этот момент Костя понял, что уважает парня. Сможет ли Костя вынести пытки, если его, конечно, будут пытать.

Лампа внесли в тюрьму и бросили на жидкое сено. Но вместо него, стражники схватили Костю, и потащили его в другое помещение. Напротив эшафота было помещение сломанной дубовой дверью. Внутри стоял сумрак и пахло туалетом и рвотой. Помещение было грязным, там стояли лишь несколько предметов непонятного назначения, а также стол и стул, где сидел мужчина и что-то писал. В помещении также присутствовал и другой грязный мужик с гнилыми зубами и болотистыми глазами. Он глухо посмеивался, когда в помещение втащили связанного Костю.

Его посадили на старый, грязный стул, сделанный из необработанного дерева. В кожу Кости впились сразу несколько крупных заноз. Костя вскрикнул от боли. Мужик с гнилыми зубами грубо засмеялся.

– Это ещё не боль, мальчишка! Это ласка!

Косте разрезали путы на ногах и руках, и он аккуратно потёр запястья, которые затекли от тугой верёвки. Мужик сел за свой стол, достал жёлтый свиток и длинное коричневое перо, очень жёсткое и прямое. Он помакал перо в густые чернила и вывел неказистым, корявым почерком какие-то символы.

– Имя?

– Игнатиус.

– Ага, имя-то какое странное. Поди не твоё? Но ничего, проверим. Каждое слово проверим. Откуда ты?

– А… – вот тут Костя растерялся. Он совсем не знал местности и потому сказал то, что посетовал Ламп.

– Родители говорили, что наши предки бежали из Авернаса и с тех пор мы скитаемся.

– Больно холёный ты, для скитальца-то, – хмыкнул мужик. – А что в Караульных скалах делал?

– Хотел переночевать. Не знал даже, что эти места так называются.

– А родители где?

– Так померли… давно уже.

– А как ты кормишься?

– Когда как… В городах попрошайничаю, а меж ними охочусь.

– А оружие где?

– Так, в скалах этих ваших и осталось.

– Ну-ну…. Сдаётся мне, что ты партизанский шпион. А может и вообще из-за Завесы к нам пожаловал. Конечно, кое-что ты знаешь, но не всё. Не всё…

Тут в мрачную комнату зашёл тот самый мужчина, которого все называют Чёрный Эмиссар

– Ну как, Забибру? Кого поймали наши разведчики? Партизана?

– Возможно, сир, – уважительно поклонился он в ответ. – Имя назвал он не здешнее – Игнатиус. Странно одет, не по-нашему. Да и жизни здесь не знает. Думаю он не местный. Хотя, кое-какими фактами он располагает.

– Уверен, что этими фактами его успел снабдить мой недостойный отпрыск! Допроси по полной форме. Касательно той девчонки выспроси, может из одного они мира, а может даже знакомы они давно и он её шпион, а не партизан. Выясни, всё, что он может знать о партизанах, вдруг он всё-таки их за засланец. И желательно, чтобы ты сделал это быстро! Мне не даёт покоя та девчонка… если она из Пророчества… Я должен знать! – сказал Чёрный Эмиссар. – Жду с отчётом через 2 часа.

Эмиссар развернулся и вышел. А человек по имени Забибру повернулся к Косте, с неприятным смешком схватил его, и подтащил к странной круглой конструкции посередине комнаты. Это было огромное деревянное колесо, покрытое какой-то засохшей жёлтой лианой. Забибру привязал его руки и ноги к рейкам, а затем отошёл. Вдруг лиана ожила, она зашевелилась, зашелестела, развернула сухие листочки. Листочки словно осмотрелись, и лиана стала проворно обвивать Костю, заползая прямо под футболку и джинсы. И вдруг что-то острое стало впиваться в кожу мальчика. Костя вздрогнул от неожиданности, а потом началась страшная боль. По всему телу что-то больно кололо, кусало и резало его. На лиане расцвели неприятные золотые цветы, в которых была чёрная сердцевина как брюшко паука. Чёрная сердцевина набухала от выпитой крови и становилась всё больше и больше, блестя и лоснясь в сумраке помещения. Костя стал кричать, боль была просто невыносима. Когда ему уже стало казаться, что мир разбился на осколки, боль слегка утихла и вкрадчивый голос откуда-то издалека спросил: