Дмитрий Зверев - Законник

Впереди показалась широкая и светлая поляна. Выйдя на неё, законник прислушался и уловил ноты нестройного хора голосов, звучащего в отдалении. Затем он принюхался. Обоняние не подвело – действительно, у бандитов была пирушка, они жарили мясо на костре, пили и распевали песни. Фобос внутренне усмехнулся и спешился, рассчитывая прокрасться в их лагерь незамеченным.

Теперь можно было полагаться не только на пистоль и милость Мортара, но и воспользоваться «последним аргументом фронтмена» – неуклюжим шестизарядным ружьём, привязанным к седлу. Такая махина сносит полчерепа нерасторопному врагу. Это орудие смерти Фобос позаимствовал у Бенджи, который встретился ему в Оштераусе. Раз уж он отправился на это дело в одиночку, нужно было иметь как можно больше оружия.

Фобос осторожно снял ружьё – не хватало ещё, чтобы взорвалось у него в руках. Затем засыпал в барабан шесть пуль, взвёл затвор и как можно осторожнее двинулся в сторону лагеря.

Трава под ногами законника едва слышно шуршала, повсюду раздавалось щебетание птиц, а нос щекотал пряный аромат цветочной поляны в лесу. Но Фобос не думал об этом, потому что одна отвлечённая мысль могла стоить ему жизни. Сейчас он был единым целым и с этим лесом, и со своим ружьём, и даже со своим пистолем, болтавшимся в портупее на груди. Лесу всё равно, какие в нём поют птицы и какие запахи там витают, вот и Фобосу было наплевать.

Песня становилась всё громче, а запах мяса давно перекрыл все остальные чудесные ароматы леса. Фобос облизал пересохшие губы.

До лагеря явно оставалось несколько десятков метров. И ни одного часового! Неужели эти разбойники настолько глупы?

Законник двигался крайне осторожно, стараясь не задевать кусты, чтобы не выдавать своего местоположения. Он добрался до большого раскидистого дуба и с лёгкостью взобрался на его могучие ветви, затерявшись в листве. Так он мог точно оценить местоположение лагеря бандитов и их численность.

Он увидел небольшую лощину, в центре которой стояло два навеса из звериных шкур. Чуть в стороне догорал костёр. Назойливая песня стала настолько громкой, что Фобосу казалось, будто её источник буквально в паре футов от него.

Но над костром не было вертела или котелка. Лагерь выглядел покинутым. Под навесами не было никого и ничего.

Но песня по-прежнему доносилась из оставленного лагеря бандитов. Фобосу стало не по себе, но не потому, что он столкнулся с чем-то, с чем раньше никогда не сталкивался, а потому, что привык думать, будто жизнь не сможет преподнести ему сюрприз. Он вновь принюхался, и в нос тут же ударил манящий аромат сочного окорока, приготовляемого на костре. Законник расположил ружьё между сплетением ветвей и, смотря поверх мушки, окинул взглядом окрестности.

Никого.

Ничего.

Пусто .

Лишь брошенный лагерь в лощине да идиотская песня в ушах.

Фобос почувствовал, как его прошибает холодный пот. Он хотел бы обрадоваться этому давно забытому чувству, но сейчас было не до того.

Ловко спрыгнув с дерева, он свистом подозвал Бонки. Оказавшись верхом, законник пришпорил кобылу и неспешно двинулся в сторону странного лагеря. Ружьё снова оказалось привязанным к седлу, а в ладони фронтмена удобно разместился его верный «Насмешник.

Нет, лагерь определённо был пуст. Не слезая с Бонки, Фобос внимательно осмотрел землю – на ней не было никаких следов. Возле костра не было следов от вертела. В этом лагере будто бы вообще никогда не было людей.

Когда Фобос осознал, что происходит, было уже поздно.

Две тени вспарывали горло Бонки голыми руками, а сам он летел из седла. Больно ударившись головой об опору навеса, он попытался встать, но не смог, будто какая-то сверхъестественная сила сковала все его мышцы. «Насмешник» покоился на его груди, но взять его в руки Фобос не мог – те не слушались.

Небо вмиг почернело. Деревья вокруг лощины превратились в уродливых гигантов, оскаливших омерзительные пасти в усмешке. Тени сновали повсюду, но Фобос мог видеть их лишь периферийным зрением. Однако они не спешили нападать на беззащитного законника. Играли? Или боялись?

Тем временем, песня в ушах становилась всё громче, а хор бандитских голосов сменился резкими криками каких-то потусторонних созданий. Какофония их мерзких визгов разрывала разум Фобоса. Из ушей потекла кровь, и Фобос почувствовал облегчение, когда понял, что оглох. Законнику казалось, будто в уши напихали ваты, но проклятый шум пробивался и через эту плотную завесу! Тени были кругом, они застилали взгляд обездвиженного фронтмена.

Но шум, проклятый шум исчез!

Это позволило законнику быстрым движением схватить «Насмешника». Теперь он знал, что будет делать. Тени перестали прятаться и выстроились прямо перед лежащим на земле законником. Времени было мало – рука, в которой покоился пистоль, постепенно слабела.

Но Фобос вновь был спокоен и сосредоточен, ведь у него оставался лишь один способ решить эту проблему.

Страшные великаны, выдававшие себя за деревья, принялись бесноваться и истошно вопить.

Они топтали землю и подпрыгивали так сильно, что мир заходил ходуном, и Фобос чуть не выронил «Насмешника». Он целился в группу теней перед ним – отвратительных созданий, одновременно невидимых и в то же мгновение представляющих из себя всё самое мерзкое, что есть в мире. Они гримасничали и приближались к фронтмену. Когда одна из теней схватилась за его ногу, он оскалился и плюнул ей в пасть.

Выход из ситуации только один.

Фобос ещё раз заставил себя осознать это как факт.

А затем он быстро прислонил «Насмешника» к виску и спустил курок.

Резкий звук выстрела распугал всех птиц в округе.

Фобос посмотрел вниз. Под ним красовалось кожаное седло, левая рука невозмутимо покоилась на рожке.

Не в силах совладать не только с собственным телом, но и разумом, та часть Фобоса, которая по-прежнему им была, перевела взгляд вправо. Предплечье выдвинуто вперёд, рука прямая и параллельна земле. Фобос взглядом скользил по коричневой материи плаща, пока его взгляд не упёрся в посиневшую от напряжения ладонь, стискивающую «Насмешника». Над пистолем клубился чёрный дым. Фобос заставил себя поднять голову.

Прямо перед ним в десяти футах нервно вздрагивал другой конь с всадником в седле. Поношенные сапоги. Несколько полусгнивших голов, притороченных к седлу. Руки, мёртвой хваткой сжимающие какой-то талисман. Выше, выше. Нечёсаная борода до груди, черней, чем вороново крыло. Ещё выше. Полуоткрытый рот и глупое выражение лица.

И как вишенка на торте – дыра во лбу, оставленная «Насмешником». Тут же из неё хлынула кровь и потекла, окрасив искажённое предсмертной гримасой лицо бандита в цвет заката над Бирденским хребтом.