Виктор Песиголовец - Любовница Леонарда. Роман ужасов

– Потом как-нибудь отдашь мне и велик, и сумку! – девушке никак не удавалось отдышаться. – А сейчас идем в магазин. Я куплю вам сахару, деткам – конфет и печенья, а тебе, уж так и быть, – бутылку пива. Но смотри, чтобы к утру был, как огурчик! И не опоздай на ферму! Понятно?

– Так я ж, вроде, того… не работаю, – напомнил Ткачук, немного смутившись.

– С завтрашнего дня работаешь! – отчеканила Архелия. – Ты восстановлен в прежней должности. Только ж Боже тебя упаси выпить на ферме хоть каплю или придти на работу под хмелем! Я тебя, гада, самолично прибью!

Повеселевший Федька споро катил велосипед, а его благодетельница шла сбоку, придерживая рукой сумку.

Талашковку медленно накрывали сумерки.

Докупив то, что хотела, и передав Ткачуку, девушка отпустила его, а сама вернулась к Тоньке – вспомнила, что дома заканчивается соль.

На обратном пути из магазина встретился ей Котофеич. Он семенил по улице и по своей давней привычке что-то напевал себе под нос. На его голове, не взирая на плюсовую температуру, громоздилась шапка-ушанка, на плечах висело старое пальто с наполовину облезлым бобровым воротником, в руках болтался затасканный кожаный портфель.

– Добрый вечер, Сергей Станиславович! – поздоровалась Архелия, уважительно склонив голову.

Директор остановился, снял очки, протер скомканным носовиком, достав его из кармана пальто, затем водрузил их обратно на нос и с интересом стал приглядываться, кто перед ним.

– Лия? Это ты? – спросил он, наконец. – Я вечером почти ничего не вижу…

– Я, Сергей Станиславович!

– Доброго тебе здоровьица, красна девица! – с теплом в голосе пропел Котофеич. – Видишь, как я постарел, уже своих лучших учениц не узнаю!

– Так темно же! – беззаботно улыбнулась девушка.

– Как ты, Лия? – директор нащупал ее руку и, стараясь приободрить, легонько пожал. – Такое горе у тебя… Господи, совсем дитя еще, а гляди – уже круглая сирота…

– Спасибо вам за сочувствие, Сергей Станиславович! – на глаза Архелии, помимо ее воли, накатили слезы. – Плохо без батьки и мамки, одиноко, тоскливо… Но нельзя падать духом…

– Правильно, правильно говоришь, Лия! – одобрил Котофеич. – Надо держаться! Жизнь, она без потерь не бывает…

– А скажите, муку в школу привезли? – вдруг вспомнила девушка недавнюю просьбу директора.

– Да кое-как выкручиваемся, – проговорил он, помрачнев. – Подвозят понемногу…

– Сергей Станиславович, я спрашиваю, привозили ли муку в школу из нашей мельницы? – Архелия вопросительно посмотрела на Котофеича, ожидая, что он сейчас развеет ее возникшие подозрения насчет забывчивости отца.

Однако директор отрицательно покачал головой.

– Нехорошо получилось! – вздохнула девушка, виновато опустив голову. – Простите, ради Бога!

– Что ты, что ты! – стал успокаивать ее Сергей Станиславович, энергично замахав свободной рукой. – В доме такое горе случилось, до муки ли тебе было…

Архелия достала из кармана мобильный телефон и, быстро отыскав в его памяти какой-то номер, приложила к уху.

– Клавдия Васильевна? Извините, что беспокою в нерабочее время. Тут такое дело… В школе сейчас трудности с мукой, дети остались без булочек… Да… Да… Четыре мешка… Прямо с утра… Ага… Спасибо! До свидания, Клавдия Васильевна! – и, спрятав телефон обратно в карман куртки, обратилась уже к Котофеичу: – Утром у вас будет мука! Это уже точно!

– Вот спасибо! – он опять нащупал руку девушки и благодарно пожал ее. – Добрая ты душа. Дай тебе Бог счастья!

В конторе Архелия долго не задержалась. Коротко ознакомилась с состоянием дел, обзвонила нескольких оптовых покупателей, которые заволновались после безвременной кончины Павла Гурского, и подтвердила прежние договоренности по ценам на продукцию. На этом первый рабочий день новой хозяйки фермерского хозяйства «Заря» закончился и она, тепло простившись с Клавдией Васильевной и еще тремя работницами конторы, вышла на улицу.

У беседки, дымя сигаретой, девушку поджидал Бондарь. Увидев ее на пороге, подскочил и широко ухмыльнулся:

– Привет, козочка!

– Что, на работу пришел проситься? – спросила она, остановившись.

– Ну, какая работа? – лицо Сереги исказила гримаса отвращения. – За копейки вкалывать – это не по мне!

Архелия смерила его с ног до головы неодобрительным взглядом:

– Тогда чего тебе надо?

Он на секунду опустил голову, колупнул носком нечищеного башмака землю и негромко изрек:

– Тебя дожидаюсь!

– Зачем? – удивилась девушка.

– У меня есть в тебе интерес, – осклабился парень. – Нравишься ты мне. Очень!

– Как мне повезло! – воскликнула она с нарочитым изумлением и восторгом. – Надо же, такой крутой хлопец обратил на меня внимание. Просто не могу поверить в свое счастье!

– Че зубоскалишь? – немного обиделся Серега. – Ты ж мне и вправду нравишься…

Архелия посмотрела на него насмешливо:

– Так ты, может, и замуж меня позовешь?

– Ну, сказала – замуж! – мотнул он коротко стриженой головой. – Мне сперва надо крепко на ноги встать, деньжатами обзавестись, а потом уже и того…

– Обзавестись деньжатами, говоришь? – переспросила девушка и, сунув руки в карманы своей курточки, прибавила: – Это как, наворовать?

– Ты че, думаешь, я только воровать могу? – в глазах Бондаря вспыхнула искорка возмущения.

– А что еще ты можешь? – со смешком произнесла Архелия и, отвернувшись, неторопливо пошла по улице.

Он зашагал рядом.

– Мы с Борькой Сысоевым бизнес закрутим! – похвастался, прикуривая новую сигарету. – Мы с ним теперь кореша.

– Плохого ты себе кореша выбрал! – покачала головой девушка. – Он тебя быстро подведет под монастырь.

– Борька – нормальный, толковый мужик! – горячо возразил Серега. – Я рад, что мы с ним подружились.

– А почему он не прижился у этой женщины из Мазаевки, как ее… Зинка, кажется? – полюбопытствовала Архелия.

– Так ей же почти сорок, прикинь! – хмыкнул Бондарь. – Она на десять лет старше Борьки. Зачем ему эта старуха? Хотя Зинка, конечно, деловая баба, землю держит. В этом году выращивала подсолнечник…

– Так Борька бросил ее из-за возраста? – перебила девушка.

– Да он не бросал, – охотно пояснил Серега. – Зинка сама его выгнала. Она поручила ему заниматься уборкой подсолнечника, он стал химичить. Ну, а Зинка баба битая, быстро раскусила, что Борька ее накалывает, и указала на порог. Правда, выпроводила не с пустыми руками – дала треть денег за проданные семечки. Сысоев говорит, что бабок хватит на недорогую подержанную иномарку. Завтра мы с ним едем в район, он там свои права должен забрать. Его же лишили в прошлом году, когда поймали пьяного за рулем Зинкиной «Нивы»…