Демьян Брауде - Иночим великанов. Апокрифы Мирадении

По бокам за границей кювета и аметистового вереска, путь им преграждали, высокие многолетние густо озонирующие смолой и хвоей ели – Этон, с пышными ветвями, и насупленными шишками на них, которыми при неосторожности, малодушно встав под веками росшими стволами можно было проломить себе голову. Так как каждая была размером с хороший валун, да ещё и с острыми чешуйками, способными при желании быть легкими наконечниками стрел на дичь, для Тумерок.

Осеней ветер играл на шушукающем дерне, который порос по бокам канав, будто скрывая в своих недрах мелких зверьков, от хищников с плохим обонянием. Мерзко бренчащие в уши комары, быстро получали шлепок, и сдавленной вафлей, терялись на притоптанной мириадами ног земле. В какой-то момент высокие хвойные деревья бора стала, слишком масштабными, и в конец закрыли просвет, отчего они оказались в охватившей сени, под погожей лазурью, в редких рваных клочках облаков. Покуда многие напаивались осенней свежестью, конгломерата запахов не лишенной росы муравы, боровой мятно смолистой хвоей, и окучивающим шмелей и прочую мошкару вереском с редким клевером, Клайд внезапно остановился на проселочную развилку пред стеной леса через кювет, и Риба, которая, не прекращая торить за ним, воспользовалась этим для передышки. А судя по прозрачному краю рубахе, лило с неё потом изрядно.

Бряцавший весь путь, обвешенный металлом Калиб с остальными, замер, в метре от ведущего, а Джоаль, аналогично гоблинше, переводил дух стираю испарину, и умиряя пожар закорок. То, как кауф Джоаля в одночасье стал опахалом, и говорить не приходилось. Безродный спустил свою котомку на взгретую глину, и, расторопно порывшись в ней нашел нечто напоминающее кожаную мошну, с золотым песком, которой пользовались в факториях или портах. Он сделал несколько размеренных шагов влево, затем вправо к иному пути, и стер за собой следы проведя, насыпав обычного песка из мешка на шнурке, под собой, втерев его в землю, боком измызганного застывшей грязью сапога.

Когда он оказался на противоположной стороне дороги, на жухлой траве подпаленного дерна, с фоном границ леса, и покатом скатом оврага, то тут же непримиримо почти гортанно отозвался вслух.

– Повторите ложные следы за мной и сотрите их за собой.

Первая свои усталые шаги лишённая вальяжности изобразила Риба, которая сделала, все как ей и велел хозяин, но когда она наклонилась чтобы стереть следы, то курьезно плюхнулась на карачки, отчего Моз и Коуб несдержанным выплеском посмеялись, над её неуклюжей скосившей усталостью. Она, отчего то оставила такой подначивающий момент вне едкого комментария, и, с натугой в коленях привстав, отряхнувши от пыли колени, с наползшей фрустрацией на круглощекий лик, повинно посмотрела на хозяина. Клайд держался хладнокровно покойно, или старался таковым казаться.

– Не взыщите хозяин. Уморилась, – виновато отошла под его левую руку, а он, поведя серыми невозмутимыми очами, оговорился, играясь желваками.

– Как токмо проделаете, что я велю, соорудим привал.

– Где с прощу на милость, вы его представляете? Не на обочье ли? – пылко объявил о себе прохрипевший, сдавленный в шлем колпак Калиб нахмуривший крупный нос, который начал сомневаться в избранном провожатом, когда он взял мешок песка. По существу, как только тот прилюдно искупался в грязи.

– Если прогалина не усладит ваши запросы, разрешу уродиться к заводи, и обождать там, – не без скрытой иронии небрежно ответил Клайд. Далась она ему с трудом.

– Разрешите? – вновь вспылил тот.

– Ты вестимо служишь своему хозяину, но веду вас я. Твоя безопасность тоже моя забота. Вы пренебрегли моим советом приобрести неприметную одежу, так что будем исходить окольными путями, путая хвост.

– Хвост? – не сдержавшись, пропищал Гайт, вытаращив на него очи, покуда волосы его встопорщились. То бишь чуть вострее обычного.

– Сей видать не такой как у меня, а молва, о тех, кто пятки подгрызает, – зачем-то истолковала Риба, и все отчего-то смутились об обромненном факте, наличия у неё хвоста, которого доселе было не видно – может и к лучшему. Она уразумела свою ошибку, и, фантомно потрогав коротко остриженный затылок, выпучив губы на клыки, уронив взгляд оправдалась. – В смысле коса.

– Риба! – сверху вниз, гаркнул на неё следопыт, и та, как затушенная свеча замолкла.

Джоаль последним проделал обряд, и в обуздавшем замешательстве спросил для проформы у ведущего.

– Мы следуем по правой тропе, который переходит в лес?

– Не, верно, – хладно отрезал тот. – Мы следуем по прямой, – указал он большим пальцем за собой.

– В лес?! – звонко прорезалась у Моза, который предпочитал обыкновенно молчать, и поправлять свой льняной подшлемник.

– Ты наблюдателен, – кисло ответил Клайд, и, пересекая овраг, перепрыгнул на другую сторону ближе к глуши не просветного леса. Проследившая его движения Риба недолго думая, сглотнув комок, заострив уши, нацелившись с разбегу, попыталась перепрыгнуть следом. Естественно, ей не хватило, каких-то сантиметров, и уже скоро она протянула по земле колею по пологому скату, чудом не прополов увядшую на открытом свету траву задранным носом. На сей раз это не воспринималась с усмешками, даже не смотря на её писклявые сочившиеся ругательства, и пререкания с хозяином, который слабо бранил её, за то, что она малахольно повторила за ним, а не перешла небольшую топь, по низине кювета. Всех единодушно страшила, евшая холодом поджилки мысль оказаться в лесах, которые до сих пор хранят дух былых безлюдных времен, и эльфы радикалы (Нейксы), не раз отправляли стрелу в незадачливого путника, решившего беспечно прогуляться по запретным лесам.

– Это самоубийство! – желчно пошел на склоку Калиб, когда с трезвоном перепрыгнул естественный ров, и, найдя твердь, воззрился на первые смолистые стволы, над сором пало стяженных у поросли подлеска игл.

– Если мы не будем плутать, нас как ягнят прирежут ночью, – уверенно без тени колебаний отозвался Клайд.

– Отчего же? – опять ворчливо хрипло буркнул Калиб изошедший на готовность вправить мозги навязанному коноводе. Кулаки в наручах так и чесались задеть его скулы или скрыть отеком эти пронзительные ртутные… обезоруживающие зеницы.

– За вашим виконтом затеялась охота. Я об этом подозревал, когда вы предложили мне работу. Ныне я в этом заверен, так как ухватил мельком разговор нанимателя и наймитов.

– Где? – оттолкнув плечом остолбеневшего Гайта, подскочил осунувшийся исходящий холодным потом Джоаль, бурая челка которого налезла на вылупленный глаз, и он был почти слеп на левую сторону, но фарфоровая бледность испуга, сделала его выжидающее спокойным истуканом.