Илан Норен - Список врагов: Бог

Пробудился Моут на следующее утро. Не сказать, что он был бодрым, но, по крайней мере, он чувствовал достаточно сил для того, чтобы встать и куда-нибудь направиться.

«Но куда? И стоит ли? Если меня поймают, то поместят под стражу или убьют. Не будет ли это лучше, чем провести всю жизнь так, как я провёл последний день?»

Моут поднялся и сел на свою импровизированную постель. Как только он начал шевелиться, его руку пронзила острая боль. Но она не сделала ему хуже. Наоборот, даже взбодрила. Боль заставляла его чувствовать, что он ещё жив, что он ещё может что-то предпринять.

«Что вчера произошло? Неилина похитила душу Ксиа за нарушение 3-го Закона? Почему не похитила меня? Может потому, что я лишь наблюдал? Тогда почему помазанники отдали приказ меня арестовать? Как они общаются с Неилиной? Они исполняют только Её волю, или действуют от себя…»

В голове у Моута один вопрос сменялся на другой. Не успевал он мысленно предложить себе ответ на один из них, как в голове появлялись два новых. Так, в этом, казавшемся нескончаемым, процессе Моут провёл около получаса. Его вернули к реальности дикий грохот мусорного бака, свидетельствовавший о том, что торговцы стекаются на рынок и начинают рабочий день, а также урчание в его собственном животе. Последний раз Моут ел прошлым утром, дома, со своей семьёй.

«Что ж… надо что-то поесть».

Благодаря последним рассуждениям Моут уже чувствовал себя лучше, чем полчаса назад. Во-первых, мыслительная деятельность всегда отвлекает от эмоций, нагружая мозг так, чтобы на чувства не оставалось ресурсов внимания. Во-вторых, Моуту это всегда поднимало настроение. Ведь именно ради этого он общался с Ксиа наперекор родителям, именно ради этого он построил тайный чердак у себя дома, именно ради этого он нарушил один из главнейших законов человечества. Процесс познания, бесконечные загадки мира, ощущение того, как мозг становится чуть совершеннее и сложнее, чем был вчера. Это всегда давало Моуту силы двигаться дальше. Сегодня этот процесс не сделал его полностью счастливым – уж слишком много произошло препятствующих событий. Но, по крайней мере, сейчас Моут уже чувствовал, что ему есть ради чего вставать и пытаться что-то сделать.

Он пододвинулся к краю бака, опираясь на одну руку, сел и дотянулся до нескольких гнилых фруктов, лежащих неподалёку. Он выискивал на них места, которые выглядят хотя бы немного съедобно и пытался съесть из них как можно больше, периодически плюясь со страшной гримасой, когда случайно разжевывал уж очень невкусное место. Теперь, в его голове уже начали появляться мысли о собственном комфорте. Он заметил, что некоторые фрукты сноснее других, заметил, что ему очень неудобно сидеть на твёрдой земле, заметил, что это место просто отвратительно смердит и отсюда хочется уйти как можно скорее. Но сперва надо съесть всё, что получится. Другого шанса уже может не представиться. За следующей партией фруктов Моуту уже пришлось встать. Дотянуться до них он уже не мог. Подобрав столько, сколько смог унести, он снова вернулся за бак. Чем более сытым он становился, тем больше ощущал, какую гадость он суёт себе в рот. Мягкое, коричневое, вонючее, с хрустящим песком на зубах…

Ещё несколько фруктов, и Моут понял, что ему хватит. У него проскользнула мысль взять несколько с собой, но он её быстро отмёл. Во-первых, положить некуда, а во-вторых, они ещё сильнее испортятся по дороге.

Наевшись, он стал ползти вправо, не вставая на ноги. Там, в углу, была лужа, оставшаяся от позавчерашнего дождя. Делать нечего, чистой воды ему сейчас не найти. Он наклонил голову к луже и стал высёрбывать оттуда воду до тех пор, пока не напился. Это было мерзко. Он ещё никогда не пил из лужи. И уж тем более, никогда не чувствовал восстановления сил благодаря противной, коричневой воде.

«А теперь…» – Моут поднялся на ноги и глубоко вдохнул, как бы говоря самому себе, что приключения продолжаются, и он к ним готов – «Надо найти врача».

Прежде чем выйти из переулка, Моут снял куртку. Вчера он прошёл в ней через полгорода, наверняка нашлись люди, которые сообщили страже, как он выглядел. А значит его одежда – главный опознавательный знак. Но идти в рубашке тоже было нельзя. Левый рукав от локтя до кисти был залит кровью. Моут, кривясь от боли, намотал снятую куртку на рукав, чтобы кровь не бросалась в глаза прохожим. Рубашка была далеко не такая грязная, как куртка, так что теперь, если не приглядываться, по нему и не скажешь, что вчера он чуть не умер в грязном подземелье, а сегодня ночевал на помойке. Моут стал выходить из переулка, стараясь идти как можно медленнее, чтобы его хромота была малозаметной.

«Первым делом надо найти доктора Хизира. Он всегда был другом нашей семьи. Может быть, если я скажу ему, что меня подставили, он поверит и поможет мне».

Дом доктора Хизира находился в полумиле к востоку от рынка, а путь к нему как раз пролегал через церквушку, рядом с которой вчера вещал проповедник.

«Отлично. Значит, будет возможность взглянуть на своё описание и узнать, на что нельзя быть похожим».

Моут обошёл церковь на восток с южной стороны. С утра у церкви было не очень много народу, молитвы должны были начаться через несколько часов. Да и рынок Моуту удалось пройти без проблем, потому что в это время открылась только пара лавочек. Он на полминуты остановился возле церковной доски и прочёл своё описание.

«Всё ясно. Пока на улицах ещё мало людей – надо спешить к доктору Хизиру».

Через полчаса Моут уже подходил к улице, на которой живёт доктор. Кратчайшим путём на эту улицу было узкое пространство между двумя домами, которое Моут решил преодолеть, чтобы не идти в обход. В этом проходе в ширину плеч мог поместиться только один человек. Но он шёл боком, для того чтобы случайно не задеть стены и не испачкать рубашку. Стены были очень ветхими, с одной из них сыпался песок и торчали кирпичи.

Не прошёл он и половины узкого прохода, как в конце него появился человек в чёрной куртке поверх зелёной фуфайки. Сердце Моута, казалось, сделало скачок, с которым могло бы выступать на соревнованиях по прыжкам в высоту.

«Пожалуйста, только не за мной» – промелькнуло у Моута в голове. В этот момент у него промелькнуло много всего. Его мозг от страха стал работать беспорядочно и выдавать куски старых воспоминаний, а также мыслей по поводу текущей ситуации.

«Может, просто житель дома? Или случайный прохожий? Может, просто скажет, чтобы не ходил здесь?»

Но эти мысли резко потеряли свою актуальность, когда человек в проходе достал из-за спины короткую дубинку и крикнул: – Держи его!