Александр Липатов - Истерлинги

Рассвет застал в лагере кипучую деятельность. Всё озеро было покрыто плотами и лодками, на которых вывозили оставшихся беженцев и готовились в случае нужды эвакуировать воинов. К полудню показались западные рати. Перед ними, как назойливые мухи, носились верховые тролли на своих архарах. Бернобикс пытался замедлить, насколько сможет, продвижение врага.

План сражения в общих чертах уже был готов. Дружины варнов и орков выстроились слева от лагеря. Правый фланг упирался в его укрепления, которые защищали лучники эльфы и немногие оставшиеся урук-таны, а левый заканчивался пологим берегом. Там же стояло несколько боевых стругов под командованием Велемира. За спинами пехоты остался небольшой конный отряд из людей и орков. На озере ждали плоты на случай эвакуации.

В последний раз, тролли осыпали стрелами ряды врага, и Бернобикс увел своих всадников, за пехотный строй.

Две рати остановились напротив друг друга. Копейщики варны и орки, стояли перед горондорскими латниками и румской конницей лицом к лицу. Две армии замерли. Мертвая тишина повисла над полем.

Последнее мгновение перед тем, как убить, или быть убитым. Что думали воины сжимающие древки копий и рукояти мечей? Каждый надеялся на то, что не его сегодня заберет богиня Морана, в свои подземные чертоги? Кто-то вспоминал родных, оставшихся дома, кто-то, мысленно, уже делил добычу. Люди, орки, тролли, эльфы – в это мгновение они были удивительно похожи, и в своем неверии в возможность собственной гибели и в готовности к смерти других. Командиры с обеих сторон отдавали последние распоряжения, больше для того, чтобы отвлечься и заполнить хоть чем то, эту тяжёлую, бесконечную минуту перед неизбежным…

Даймир, одетый в кольчужную броню с вороненым узором, стоял в центре строя, окидывая взглядом место будущего сражения. Превосходство румийцев было более чем двукратным. Ими командовал новый король Рума Эомер Первый. Основная часть его войска составляли степные конники, и лишь на левом фланге, чернели ровные прямоугольники горондорской латной пехоты.

Долго стоять не пришлось, из лагеря бухнула катапульта, потом другая. Камни со свистом влетали в ряды конницы, сметая всех на своем пути. Степняки взвыли и ринулись в атаку, надеясь сокрушить недобитого когда-то врага. Натиск, стремительных всадников, всегда был страшен именно в эти мгновения, но если не позволить им сразу себя опрокинуть, то стойкая и дисциплинированная пехота могла стать непреодолимой стеной у них на пути.

Воевода резко махнул рукой. Выкрики командиров, практически слились с дружным выдохом, с которым легкие сулицы – метательные копья лесных воинов, понеслись навстречу летящему конному валу. Второй залп снова вырвал из седел сотни румийцев. Наконечники дротиков застревали в доспехах нападавших, и если не причиняли вреда, то делали затруднительным их использование. Многие конники на ходу отбрасывали щиты с намертво засевшими в них сулицами.

– Копья! – рявкнул Даймир и древки качнулись навстречу нападавшим. Наконечниками вперед, а обратной стороной уперевшись в землю, выросла стена из острого копейного частокола. Рев напоровшихся на него коней, хрипы сброшенных всадников или растоптанных пешцев, слились воедино. Первые ряды, с обеих сторон, превратились в кровавое месиво.

Перед варном вдруг возник румец на мохнатой степной лошадке. Даймир резко ткнул копьем под горло коньку, и наездник, сделав кульбит в воздухе, перелетел через голову. Его тут же добили, не дав подняться. Чуть было не прорвавшихся степняков, дорезали плотные шеренги восточной пехоты.

Воевода огляделся: четкие команды, отдаваемые сотниками, практически сделали все за него. Утратив скорость, степные кавалеристы превратились в хорошие мишени, по два три пешца одновременно приходилось в строю на одного конного воина. При равном количестве битва была бы уже выиграна. Но задние ряды румийцев еще не осознали тщетности попытки прорыва. Они наседали на передних воинов, тесня их под копья и мечи пехотинцев. Превосходство в численности чуть было не сделало свое дело, и степняки едва не продавили, шеренги обороняющихся. Тогда Даймир, еле отдышавшись от схватки с очередным противником, махнул стоящему рядом сигнальщику. Тяжелые тягучие звуки рога, потянулись над полем. Два коротких и один длинный гудок. Ладьи, на левом фланге дружно вспенивая веслами воду, понеслись к берегу. Корабельная рать во главе с Велемиром, выплеснулась на сушу, ударив в бок утратившей скорость румийской коннице. Давление в центре, где предводитель восточных отрядов опять оказался на переднем краю сражения, вдруг резко ослабло.

Князь варнов как раз столкнулся с тяжелым противником, всадник и его лошадь представляли собой одно целое. В самом начале степняку удалось подрубить копьё своего соперника и теперь воеводе приходилось действовать только мечом. Копыта коня в очередной раз чуть было не достали до его шлема.

– Чтоб тебя чума взяла! Еще немного и он меня прирежет!

Вдруг, слева просвистела сулица, войдя в висок степного витязя.

Велемир, ведя вперед свой отряд, смял правый фланг конницы, и та в панике стала выходить из боя. Сначала по одному, по двое, а потом и весь поток хлынул обратно в степь. Тут же усиливая смятение, Бернобикс повел троллей вместе с верховыми дружинами людей и орков добивать дрогнувшего врага. Через несколько мгновений, вся конная масса и с запада, и с востока исчезли в удаляющихся клубах степной пыли.

– Спасибо Велемир! – прохрипел Даймир и закашлялся.

Коренастый воин, молча, протянул ему флягу,

– Кажется, мы их разбили?

– Да, только куда девалась их клятая пехота? – Вода освежила горло предводителя варнов. Он оглянулся. Впереди добивали раненых румийцев. А напротив укрепленного лагеря чернели ровные ряды латной пехоты.

В самом начале битвы, когда конная лава покатилась вперед, чуть промедлив, горондорский барон повел своих воинов на штурм лагеря. Эльфы и урук-танцы встретили их дружным дождем стрел и камнями катапульт. Дважды атака расстраивалась, не доходя до укреплений. Когда, наконец, западные воины добрались до рва и полезли на вал, на них сверху полилась кипящая вода и раскалённое масло. Несколько раз, защищающиеся, сбрасывали нападавших со своих стен. Уруктанцы и эльфы бились отчаянно и яростно.

К моменту, когда на левом фланге, Велемир сокрушил румскую конницу, барон командовавший пехотой снова готовился к очередной атаке. Увидев же бегство союзников, он отвел отряд за пределы действия лагерных катапульт.

Ощетинившись во все стороны остриями копий, латники Горондора представляли грозную силу. Воины Даймира с наскока попытавшиеся прорвать их строй, оставили свои жизни на наконечниках длинных пик.