Александра Крючкова - ИСПОВЕДЬ ПРИЗРАКА. Игра в Иную Реальность. Премия им. Ф.М. Достоевского

– Зачем в полицию? – снова не поняла я.

– Василиос приезжает в деревню торговать своими оливками! Он их выращивает и заготавливает сам! У него больше нет другого способа накормить семью! Он живёт ближе к горам. Там совсем нет работы. И у него большой оливковый сад. У нас у всех здесь оливки. Иногда я собираю больше 3 000 кг со своих, раз-два-три и обчёлся, деревьев. Кому, кроме как туристам, оливки Василиоса могут быть здесь нужны? А этот родственничек выслеживает, что Василиос приехал, бегает за ним, как собака-ищейка, и стучит в полицию, чтобы те прогнали его из деревни! А ему ЕСТЬ нечего!!! В магазине оливки стоят в три раза дороже, чем он продаёт. У Василиоса – экологически чистейший продукт! Нет, ты представляешь? Нам нужно срочно его найти и предупредить, что Апостол…

– Слушай, так Апостолу уже сколько лет-то?

– Вот! И я о том же! У него явно крыша съехала! А мне-то каково! Мне с ним из-за родства приходится каждый день здороваться и сидеть на соседнем кресле у лавочки!

Мы прошли три дома, после чего, не обнаружив Василиоса, повернули обратно к Башне на «большую» прогулку – к пристани.

– Знаешь, – продолжила Димитра, – некоторые родственнички претендовали на наш домик у Башни! Моя бабушка жила в стареньком домике. На его месте мы сейчас паркуем машину – во дворе дома-лавочки. Так вот бабушка приютила в своё время их семью, вроде как жалко стало, поскольку им жить было негде. Но им это понравилось, видимо. Когда все повырастали, бабушка сказала: сорри, но мой дом – для Димитры. Да там конура была, а не дом! И знаешь, что они сделали? Они подали в суд на мою бабушку!!! Так они вообще мимо проходили! Я заплатила 21 000 тугриков только адвокату, а старый домик не выдержал и рухнул! И теперь там стоит наша машинка. Потому что больше туда ничего не влезает – такой маленький был домик! Родственнички!

«Как же это всё мне знакомо!» – подумала я, но не стала утяжелять горести Димитры своими воспоминаниями и перевела взгляд на острова.

– Посмотри! Небо! – воскликнула я. – Там, над островами! Оно вспыхивает и затихает! Вспыхивает и затихает! Но ведь грома-то нет! Что это?

– Так, Василиоса здесь тоже нет, пошли искать дальше! – сделала очевидный вывод Димитра, будто не слыша моих слов, и нас ждал «капитальный» маршрут.

– А ещё один мой родственничек! Ты представь: у меня – одна жизнь, и лавочка иконная – одна! И небольшая, согласись. Я её каждый день мою, убираю, чищу, натираю до блеска. А у него! Это ж уму непостижимо! Он же, кроме денег, вообще ничего не видит! Пять магазинов, и он ещё шестой хочет в аренду взять за 45 000 тугриков! Ну куда тебе уже! Ну подумай ты о Боге! Ан-нет! Нолики в глазах у человека! А цены! Ты видела его цены? Мы с Сократисом говорим: «На иконах денег не делают!» Сократис – хороший человек. У него здесь ещё гостиница на центральной улице. И ресторан. А хороший человек!

– Может, семейной иконе какой помолиться? Или о прибавлении ума родственничкам?

– Надеюсь, ты шутишь?.. И здесь его нет! Ну где ж его носит? Звонила – не отвечает! Будто сквозь землю провалился! Ладно, пошли обратно.

– А у Василиоса есть икона Святого Василия? Он ему должен помочь…

– Святой Василий – это..?

– Я была в Черногории, ездила в горы в пещерный мужской монастырь, где находятся мощи Чудотворца Василия Острожского. Он жил в начале XVII века и даже побывал на Святой Горе в 28 лет, где его рукоположили в епископы в сербском монастыре. Добрый Святой, всем помогает. Много чудес являл и до, и после причисления к лику Святых. В монастыре хранятся его мощи, есть целебный источник, растёт из горы волшебная виноградная лоза, а паломники записки с желаниями пишут и оставляют ему в расщелинах.

Мы вернулись к лавочке. Я с радостью плюхнулась в кресло. Димитра предложила кофе, но было слишком душно. Мы обе взглянули на электронное табло у аптеки, которое показывало +32С и время 22:30.

– Ладно, давай про семейные иконы, – предложила тему для очередной беседы Димитра. – Я знаю «Ойкогению», или Святое Семейство, где изображены Мария, Иосиф и младенец Христос.

– Их руки «слиты» воедино. Для крепкой семьи, согласна.

– Ну и, если у меня ещё бы спросили, я бы сказала: купите любой образ Богородицы. А ты? – спросила Димитра.

– Святые Пётр и Феврония. У меня есть русская икона, на которой Пётр обнимает Февронию, они держат в ладонях голубя, при этом у голубя тоже есть нимб. «Дерево Христа» и «Дерево Богородицы» хорошо передавать по наследству для сохранения генеалогического древа – рода. Лично для меня важна икона Царской семьи, да и Царица Александра, её звали Алисой до крещения. Пожилым людям помогает Афонская «Геронтисса», она же – «Старица».

– Да, она предупреждает монахов на Афоне о переходе в Мир Иной. И наполняет погреба едой, почти как «Экономисса», но Старицу изображают не сидящей на троне, а в тапочках на кафельном полу с кувшином, из которого льётся масло, в полный рост.

– Хорошо иметь дома иконы тех Святых, чьи имена присутствуют или присутствовали в роду. Они всегда помогут всей семье. Ещё «Три поколения» – Анна, Мария и Христос – «бабушка, мама и сын».

– С последней безоговорочно согласна! Ты у меня её покупала! А «the 4 thGeneration»? Помнишь? Которую забрала сначала ты, а потом – лондонец? Таинственная такая! Ты ещё просила, чтобы я позвонила монахам-близнецам на Афон за комментариями, а они отказались её комментировать, не помню, почему.

– С одной стороны, и её можно отнести к семейным. В Италии икона называется «Maternita`», в переводе на русский – «Материнство». Но перевод афонской версии названия – «Четвёртое поколение». На ней, если ты помнишь, изображены три женщины – Богородица, её мать Анна и мать Анны. В руках Богородицы – младенец Христос. Знаешь, что интересно на этой иконе? Все женщины разного роста. Сильно разного. Как матрёшка. И…

– И?

– Когда я была в Индии, нас привезли в горное ущелье, где в скалах высечены фигуры гигантов, на фоне которых мы казались муравьишками. Их там – пруд пруди с обеих сторон. Но там же присутствовали фигуры людей иного роста и нашего тоже. И всё это, включая название «Четвёртое поколение», напоминает мне легенду о 4-х расах человечества, начиная с элохимов и заканчивая нами.

– В каких только местах ты ни побывала! – воскликнула Димитра. – А мы планируем поехать в Марокко. Я тоже люблю путешествовать!

Внезапно я… нет, это сюрр… Я не могла отвести от него своего взгляда… Мужчина… Светский мужчина – не монах… Он шёл по центральной улице к Башне… В чёрном деловом костюме и белой рубашке… С галстуком… В длинном, но расстёгнутом чёрном пальто… В руках он держал… чёрный зонт на длинной деревянной палке и чёрный кожаный портфель… На его голове возвышалась чёрная фетровая шляпа…