Эйрик Годвирдсон - Песня рун. Эхо древнего мира – II

– И как же дракон со всадником попали сюда? Ты, юноша, не похож ни на кого из тех людей, что я видела раньше! Думается мне, что ты вовсе не из поселения на Длинном фьорде, – волчица махнула хвостом, как показалось Йэстену, то ли раздраженно, то ли задумчиво. – Они бы вряд ли стали тебя посылать… А даже если так, то уж точно ты бы не был столь, хм, наивен.

– Невежественен, – покачал головой всадник. – Наверное, госпожа, ты хотела сказать так?

– Да, – волчица уселась подле камня, и внимательно уставилась на Йэстена. У нее были светлые глаза – не желтые, как можно было бы ожидать. Внимательные, разумные и чуть насмешливые.

Йэстен живо сообразил, что пред ним либо чародей, сменивший облик, либо кто-то из младших божеств. Но если второе, то кто? Айулан? Или этой землей занимаются другие боги? Йэстен этого не знал.

– Я Хранитель этих рунных камней. Я – Айенга, – произнесла волчица.

– Это твое имя?

– Да, пожалуй, что имя, – кивнула она, совершенно по-человечески.

Йэстен промолчал – услышав о рунных камнях, он молча взглянул на рисунки и надписи. Пауза молчания затянулась.

– Я Скай… Къет-Скай, хоть и рожден вдали от Севера. Мой всадник – Йэстен из Торросса.

– Торросс? Это далеко? – поинтересовалась Айенга.

– Да, далеко… почти на другой стороне мира, – признался Скай. – На юге.

– М, то-то я вижу, всадник твой не похож на моих людей… да. Совсем не похож! Откуда столько солнца взялось бы здесь, чтоб на кожу лег такой яркий загар? Стоило бы мне догадаться, – она поднялась и снова взмахнула хвостом. Лапой ткнула Йэстена в колено:

– Чего замолчал, всадник?

– Он… этот камень. Он не поет, – растерянно проронил Йэстен.

– А должен? – Айенга, казалось, сейчас рассмеется. Умеют ли волки смеяться?

Йэстен окончательно смутился.

– Прости, почтенная Айенга. Я совсем запутался. Наверное, будет лучше, если я все расскажу тебе по порядку – откуда я и кто таков. Ты права, я не из поселения на фьорде – я вообще не знаю, где здесь живут люди, и не знаком с ними. Все началось с грозы, за которой следом пришли сны…

– Это явно долгая история, – перебила волчица. – Расскажи ее под крышей, и будь моим гостем, всадник – так вышло, что я в каком-то смысле сейчас хозяйка здесь.

– Под крышей? У тебя есть здесь такое жилище? – удивился Йэстен

– Есть, – отрезала Айенга. – Идем.

Скай и Йэстен переглянулись, согласно кивнули друг другу – и последовали за белым волком, невозмутимо трусящим впереди по тропе.

Светлая шерсть ее мелькала в густой лесной зелени, почти серая в тени, как дымка, и ослепительная, яркая, как снег – на солнце, иона пронизывала, подобно игле, подлесок. Двигалась Айенга вроде бы не особенно быстро, но Йэстен вскоре начал замечать, что едва поспевает за нею – казалось, Айенга всего-то обогнула куст, скрывшись из виду на миг, а глядь – уже на половину фурлонга впереди! Успевай смотри только.

Деваться было некуда – и всадник с драконом успевали. По пути Йэстен не раз и не два замечал в лесных дебрях, кроме обычного зверья и птиц, разных существ, но рассмотреть их не успевал. Какие-то напоминали уже знакомых троллей, какие-то – вовсе нет. Почти все они тут же удалялись прочь, завидев идущих по дороге. Все происходящее казалось более чем странным, и Йэстен не раз и не два принимался ломать голову – а верным ли поступком было довериться говорящей волчице?

«Она ведь сказала – будь гостем», – произнес мысленный голос Ская в голове всадника.

Йэстен признал – замечание справедливое. Наверное, не существует чародеев, рискнувших нарушить закон гостеприимства, а уж божество и подавно.

И они шли по усыпанной хвоею и прочим лесным опадом дороге. Еще несколько раз попались камни с рунной вязью на пути. Сорока, трескуче ругаясь на своем птичьем наречии, сбросила на головы путникам несколько сухих веточек, вспорхнув с кривоватой сосны. Странные существа перестали попадаться на глаза – только сойки да белки сновали по стволам деревьев, и где-то в вышине кружил ворон – самого его видно не было, но приглушенное кроканье доносилось изредка.

Вскоре впереди стал виден широкий прогал меж дерев, обступающих тропу – они пришли к обширной поляне, где и располагалось то самое жилище Айенги.

Им оказалась просторная усадьба, огороженная невысоким частоколом – совсем не то, что ожидал всадник. Нора или сплетенное из веток логово, или пещера – о чем бы подумал всякий, позови его «в свой дом» волчица? Но здесь все было обустроено так, что Йэстен окончательно уверился – никакой Айенга не дух, а вернее всего – колдунья, просто принявшая звериный облик. Вокруг большого, добротно срубленного из крупных древесных стволов дома ютилось несколько пристроек, сколоченных уже не столь тщательно. Но, пожалуй, некоторая неряшливость эта была таковой только на первый взгляд – амбар да сарай, к чему им красота, были бы крепки только! Присмотревшись, Йэстен понял, что усадьбе этой уже не один десяток лет.

А то и больше, чем на десятки, счет-то идет.

Сам дом, кроме мощности своих стен, поражал воображение всадника своей крышей – два могучих ската, спускающихся почти до самой земли, и скаты эти покрыты дерном, зеленым, пышным, и на одном скате даже выросла пара робких елочек, тонких и невысоких, но самых что ни на есть настоящих. А всадник знал, как медленно растут хвойные деревья – даже на юге.

Подойдя к дому ближе, Айенга ускорила шаг.

Когда она была уже у самого дома, дверь отворилась и пороге появился седобородый мужчина.

Он, было видно, прожил годовых оборотов столько, сколько вообще может осилить человек, но назвать его стариком у Йэстена не повернулся бы язык, хоть его лицо, темное от возраста и морщинистое, говорило об обратном. Встретивший их был высок и крепок – ширина плеч намекала, что, не смотря на сивую, древнюю седину в бороде и ниспадающих на плечи волосах, он еще полон телесных сил. Длинную, почти до пояса, бороду он заплел в три косы, на голову водрузил вышитую шапку с серой меховой опушкой, а одежда на нем была пусть и неброская, но крепкая, из добротной шерсти и льна. Да, одет хозяин усадьбы – что это именно его усадьба, у Йэстена отчего-то уже не было сомнений – скромно: коричневая, свободная рубаха и широкие штаны. Стоял он на пороге босиком, широкоплечий и могучий, после добродушно улыбнулся и приветственно взмахнул рукой, точно подзывая ближе всадника и дракона. Айенга поприветствовала его прикосновением лапы к плечу, поднявшись «свечкой», но седобородый, казалось, едва ли обратил на нее внимание.

– Ясное небо над вашими головами возвещает, что в добрый час вы явились сюда, – заявил он, когда дракон и юноша приблизились.

Стоило ему заговорить, как Йэстен едва не раскрыл рот в изумлении. То того его поразили… нет, не слова. Голос.