Катерина Овсянникова - Демоническая Пятёрка. Месть голометрона

Нил и сам забыл, сколько сил потерял за это время, какой сильной боли стоили его первые шаги спустя месяц непрерывного лежания… Он не хотел вставать. Земля под его руками пахла лесной свежестью, и парень, вдохнув приятный запах полной грудью, ощутил, что снова начал дышать.

Спустя несколько минут Нил всё же поднялся и впервые за долгое время посмотрел на него – на новый Голомерус. Совсем мёртвый. Ни одной живой души в поле зрения. Да и в самой долине Каменного Ущелья. А ведь все так ждали разрушения проклятья, надеясь, что их жизнь больше не будет прежним заточением у Властелинов, что красноглазое светило да и чёрная мрачная природа навсегда исчезнут перед их глазами… А сам Голомерус впервые за долгие четыреста томительных луноворотов вновь станет миром добра и Света. Да только вот где оно, это добро? Где этот обещанный Свет?

Он прижал рисунок к груди – туда, где, казалось, уже давно ничего не билось. Глаза слипались из-за постоянного бодрствования, в животе сильно кололо, но Нил уже привык ничего из этого не замечать. Даже того, что у него было прямо перед глазами…

Она быстро прижала его к себе, не проронив ни слова. Сдерживать эмоции было тяжело, ей редко когда приходилось оставлять всё внутри себя. Нил даже не успел никак среагировать. Он застыл на месте, даже не пытаясь понять, кто посмел прикоснуться к нему в первый раз за долгие два месяца одиночества. Её пальцы пронзили его холодом, будто впились иглами прямо под кожу. Поначалу казалось, его пытаются намеренно задушить, что, впрочем, почти так и было.

– Я боялась, ты погиб… – Диана провела рукой по его взъерошенным волосам.

– Это ты? – голос Нила был очень хриплым, слабым, однако сестра всё равно его расслышала.

– Я, я… – Диана не могла отпустить его, поэтому прижала к себе ещё крепче. – Как… Как ты мог так жестоко с нами поступить! – она уже давно не сдерживала слёз.

Нил тоже обхватил её руками, но отвечать не собирался. Да он и не понимал, о чём Диана говорит. Хотя нет, прекрасно понимал, да только признавать этого не хотел. Да и объяснять тоже. Тут её щека коснулась его щеки, парень ощутил, как его разом что-то обожгло. Значит, он всё ещё может что-то чувствовать…

– Я так боялась за тебя… – Диана снова всхлипнула, наконец высвободила Нила из рук.

И тут она замерла на месте, так как совсем не узнала его. Перед ней стоял не он, не её жизнерадостный брат, на лице которого постоянно сквозила лучезарная улыбка, а в глазах прослеживались серебристые искорки радости и счастья. Тот, на кого она сейчас смотрела, был на вид совсем разбитым, лицо чуть округлилось, хоть и выглядело потухшим, отёкшим, покрасневшие глаза были прикрыты, на щеках появилось множество маленьких царапин, кожа наощупь стала совсем как чешуя, сам Нил немного поправился в теле. Одежда его, казалось, уже несколько лет не знала ни утюга, ни стирки: футболка совсем почернела, помялась, брюки внизу порвались, растянулись.

– Проклятые демоны, Нил, что с тобой?! – в изумлении выдохнула Диана.

Нил смотрел куда-то сквозь сестру, а голова его еле заметно покачивалась. Сам он, казалось, вот-вот обессиленно упадёт на землю. Диана сразу поняла всё без слов. Она не скрывала, что паниковала, что совсем не знала, как помочь брату.

– Пойдём внутрь. Нас могут заметить, – вдруг предложил Нил, и в ответ сестра быстро кивнула.

– Обопрись на меня, – она уже стояла к нему вплотную.

– Нет, я сам дойду, – отказался Нил и заковылял ко входу пещеры.

– Да ты еле на ногах стоишь, – заметила Диана, поспевая за ним.

Он не ответил, даже не повернулся к ней, и девушка стихла. Сейчас лучше не трогать брата лишними словами…

Лесной холод постепенно оставался позади, однако пробираться сквозь каменную пыль было не самым приятным ощущением. Диана давно отвыкла от серого полумрака пещер, поэтому шла медленно, настороженно, будто ожидала встретиться с врагом один на один.

Узкий проход расширился, и они оказались прямиком в просторном круглом уголке пещеры. Оглядевшись, Диана опешила. Повсюду валялись обрывки выдернутых страниц, скомканных, измятых, некоторые были расправленные, другие – порваны на несколько мелких кусочков; смешиваясь в одну большую кучу, рядом с ними также были разбросаны фантики шоколадок. Казалось, их было несчитанное количество, они так и устилали землю шуршащим ковром. Нил прошёлся чуть вперёд. Бумажки под его ногами затрещали, захрустели, и Диана поморщилась от неприятного звука.

– Ты же… ты же не любишь шоколад, – она никак не могла отойти от шока.

– А она любит, – Нил присел на колени, и Диана наконец обратила внимание на него …

Хрустальный гроб, почти что совсем прозрачный, стоял в самом углу помещения, упираясь прямо в каменную стену. Внутри него то и дело мелькали разноцветные частички света, сохраняя полный баланс над той, что ещё совсем недавно спасла всем жизнь, искупив свою непосильную вину.

– Это она? – спросила Диана, подходя к нему. Внутри неё что-то резко дёрнулось, хотя Эмили не показалась ей мёртвой. Диана смотрела на неё с вниманием, понимая, сколько бы отдала тогда, уже давно, чтобы увидеть её безжизненное тело перед собой…

– Да, – ответил Нил спустя несколько секунд, по-прежнему не смотря на сестру.

Казалось, она была вовсе не мертва, а просто спала долгим глубоким сном. На её щеках всё ещё мерцал бледный румянец, на лице царило лишь умиротворение и спокойствие. Тонкие, как веточки, руки были сложены в замок и лежали на груди, внутри которой уже давно не было слышно ни одного стука.

– А что это с ней? – обратила внимание Диана на странный перелив разноцветного сияния.

– Противотленное заклинание, – пояснил Нил, не отрывая глаз от Эмили. – Помогает телу сохранить его первоначальный вид.

– Откуда оно у тебя?

Нил никак не отреагировал на недоумённый взгляд сестры.

– Тебе что, правда удалось стащить его из замка?! При Лорансе?!

– Я забрал его ещё в тот день, – пояснил Нил, оборачиваясь к сестре. – Когда пало проклятье. Не знаю, как до этого додумался… Зашёл в лабораторию, увидел да и взял без проблем.

– Мда, при Лорансе ты вряд ли бы вышел оттуда живым…

Нил тяжело выдохнул. Стоило ли снова признавать, что теперь Голомерус стал ничем иным, как колонией десятого круга ада. Лоранс буквально совсем сошёл с ума, одержимый желанием найти гомокликон Стенли – последний из остальных, соединить их воедино и стать равным с тёмными духами. Возвыситься над всеми в облике настоящего демона…

И зачем он только мучает остальных, заставляет все сутки напролёт прочёсывать, выискивать в каждой самой незначительной части волшебного мира то, что желает найти больше всего на свете? Мало того, ещё и одарил каждого знаком креста на запястье, поставленным волшебными чернилами, каждого, кто сумел выжить в новом Голомерусе и попасться ему на глаза. Хоть это были и немногие.