Александр Шустерман - И снова о любви

Алексея такие конфликты очень утомляли. Ему необходимо было работать с обоими. Надев маску абсолютной беспристрастности и не вдаваясь в причину происходящего, он пытался продвигать проекты далее. Иначе становилось несладко всем, когда начальственный праведный гнев обрушивался без разбору на всех сразу и на каждого по отдельности.

Он возвращался домой. Снова как выжатый лимон. Уже смеркалось. Около дома он присел на скамейку немного передохнуть. Помедитировать. Дать вечернему холодному ветру выветрить усталость из головы. Уже совсем стемнело. Полная луна, как будто подглядывая из-за набегающих рваных облаков, добавляла серебряной краски двору, освещаемому окнами квартир.

Алексей не слышал ее шагов. Сквозь полудрему он почувствовал за спиной что-то теплое и маняще уютное. Ее руки коснулись его плеч, и мягкий голос спросил:

– Вам нехорошо?

Осознав, что это не игра воображения и ему это не снится, Алексей подскочил и увидел перед собой высокую блондинку в длинном, почти до самых пят, плаще. Ее прямые, собранные в пучок волосы отсвечивали в лучах луны. «Не задетая… в лунный свет одетая» – снова всплыла в мыслях строка из песни. Из-за густых ресниц почти не было видно цвета глаз, а на губах ее была едва заметная улыбка.

«Чего смешного?» – подумал он. – «ну, задремал человек… че с того?»

– Вам помочь? Мне показалось, что вам нехорошо.

– Нет… Спасибо, все в порядке. Я, похоже… тяжелый был день. Спасибо еще раз.

– Вы уверены, что вам не нужна помощь?

Он хотел отрицательно помахать головой, но тут ветер распахнул подол плаща, и взгляду Алексея предстала абсолютно голая нога до самого бедра. Сильное желание, невесть откуда взявшееся, пробудилось и горячей волной поднялось к горлу. Джинсы стали тесными, а шея и грудь взмокли. Усталость как рукой сняло. Он отшатнулся.

– Все же я провожу вас. – блондинка оглядела его и взяла под руку.

Он не мог высвободить руку. Не хотел. А хотел он совсем другого, о чем не смел себе признаться. Послушно шагая к подъезду, он чувствовал, что не может сопротивляться возрастающему желанию. Девушка нажала кнопку вызова лифта. На удивление он откликнулся гулким шумом мотора, хотя еще вчера не подавал признаков жизни. Войдя в лифт, она спросила:

– Какой этаж?

– Третий, – хрипло от волнения приговорил он.

Двери закрылись, и лифт со скрипом начал медленно подниматься. Алексей встретился с ней глазами и сделал шаг.

* * *

– Дим, смотри, что там?

Васька показал рукой куда-то в сторону, туда, где в свете луны виднелся горный хребет. Он возвышался, как невесть откуда взявшийся посреди пустыни авианосец. Вдалеке над хребтом появилась яркая звезда осветительного снаряда.

– А… это наши стреляют. Вторая батарея. Может Санек. Для разведки. Им так все как на ладони видно.

Ранний месяц тусклым серпом светил, как приглушенный ночник. Звезды – и те давали больше света. В этом мягком освещении все вокруг выглядело тихо, спокойно. Умиротворенно. Но тишина эта была обманчива. В любой момент пехота, которая была где-то впереди, могла наткнуться на противника, и тогда тишина ночи разорвется в клочья автоматными очередями, рация прорвет эфир криками донесений, их батарея начнет огонь на прикрытие отхода наших, и тихо не будет долго. А утром – в самый холодный и темный предрассветный час – все будут снова сидеть и лежать по своим окопам вокруг базы, тревожно всматриваясь в темноту и вслушиваясь. Любой шорох может означать приближение противника, и можно открывать огонь на поражение. Без разбору. Свои в такой час не вертятся без оповещения. А сегодня вот ребята, пехота из соседнего форпоста, в засаде. Разведка донесла, что ночью планируется диверсия. Патрули еще засветло прочесали все вокруг на предмет мин и ловушек. А теперь вот Димка, Васек, еще пара ребят из их расчёта и Виталя, командир орудия, сидели в самоходке, с приглушенными огнями, с наведенной на цель пушкой, прикрывая передвижения пехоты на местности. Изредка передавали новые данные наводки, и Васек наводил пушку на новую цель. Судя по всему, пехота не сидела на месте.

– А хорошо, однако, так… сидишь себе, а сверху звезды… прям до дембеля бы так, – вздохнул Васек, вылезая через люк на башню. – Че, Димон? Ждет тебя твоя?

– Пишет, что ждет. – Димка смотрел на фотку Насти, которую вытащил из кармана. Недавно он нарисовал по этой фотографии ее портрет, как она сидит вполоборота на скамейке и смотрит куда-то вдаль. Этот портрет он собирался отправить ей сразу, как только вернется в часть.

– Моя тоже пишет. – продолжил Васек, – Спрашивает, когда меня в увал отошлют. Я, дай бог, когда поеду, куплю ей бусы из агата. Очень она любит из агата всякую фигню. А я в толк не возьму: не камень, а так – размазня серая. Вида никакого. мне горный хрусталь нравится. Вот это камень так камень!

Васек продолжал тихонько рассказывать, изредка по телефону передавали короткие сводки из БТР-а комбата, а Димка вспоминал…

* * *

…Они сидели рядом в темном зале кинотеатра. Настина ладонь лежала на Димкиной. Он тихонько дышал, боясь спугнуть это ощущение тепла, доверия и нежности. Большим пальцем он чуть поглаживал тыльную сторону Настиной ладони. Насте было приятно и немного щекотно одновременно. От ощущения такой необычной близости она чуть-чуть стеснялась. Но это было так нежно, наивно и приятно, что ладони она не убрала. Димка не обращал внимание на то, что происходило на экране, хотя со стороны могло так показаться – он не отводил взгляд от экрана, хотя видел при этом мало что. Все его внимание было приковано к дыханию Насти. Он ловил мельчайшие вздохи, чуть слышные стоны, которые невольно вырывались у нее, когда он касался большим пальцем чувствительных мест ее ладони.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.