Макс Фетт - Орион: Око пламени

Их свалившийся коллега убрал каску со лба, проклиная идиотов, взобрался обратно на бочонок. Он попытался принять максимально непринужденный вид, выставив левую ногу вперед и сунув большие пальцы за ремень.

– Повторяю в последний раз! – закричал он. – Каждому из вас надлежит все вещи от шпильки до нижнего белья пропустить через вон ту машину, – он попытался указать на нее вальяжным кивком, но чуть не свалился во второй раз.

За ним на четырех колесах возвышалась металлическое нечто, походившее на ребенка, рождённого от неестественного союза подвальной печи и механического экипажа.

– По Империи распространилась чума. На территорию Солтиса без проверки никто не пройдет! И даже вы, уважаемая, – он обратился к стоящей впереди женщине с сундуком. – Вам придется снять все до последней сережки. Вопросы?

Женщина оскалила золотые зубы. Ее обливал пот, а дрожащие пальцы немели под весом пожитков.

– Вопросы? – громче повторил полицейский.

Женщина резко опустила голову вниз, но под весом ожерелий не смогла поднять.

– Приму это за ответ, – он зыркнул в последний раз на нее и обратился к толпе: – Так. Все! Выстроились в очередь!

Толпа со скоростью пьяной улитки начала утрамбовываться в одну линию. В хвосте оказались толстячок и его друг в котелке.

– Ага, – с опаской описал ситуацию Клинт.

– Ну да, – подтвердил его догадку Флин, выглядывая из-за спины. – Флин, ты же в курсе…

– Знаю.

– И что мы будем здесь…

– Я думаю.

Клинт оглядел гигантскую стену с запада на восток – бес толку. Подтянув штаны, он услышал бас от голосов шахтеров со стороны опушки леса.

Живущая на вершине горы Пумп – птица, которую парадоксально кличут рыбой за то, что та была покрыта чешуей, внезапно пробудилась ото сна. Она высунула из-под крыла морду, навострив остроконечные уши, и когтистой лапой загребла собранное из мусора гнездо. Откуда-то с земли до нее доносился ржач с перерывами на кряхтение. Пумп помотала головой и спряталась глубже под крыло.

Ор, способный перекричать и стаю крикунов привлек внимание очереди. И только женщина осталась в горбатой позе, снимая с шеи тяжелые цепи.

– Вы куда прете? – пробовал перекричать приближающуюся толпу полицейский на бочонке, но безуспешно. – Я кому сказал?! – уже громче, но без ответа. Спрыгнув вниз, он бросил камень и попал в волосатое плечо одного из компании. Тот остановился. Идущие за ним мужики не заметив этого, врезались ему в спину, столкнув с ног. Все поутихли.

– Вашу-ж мамашу! – завопил он, отплевывая пыль. Его быстро подняли за подмышки.

– Вы куда прете, я спрашиваю? – не переставал полицейский, похлопывая себя по ноге. Крикун тем временем съел половину птицы, игнорируя хозяина. – Псина, быстро сюда…

Из толпы вышел офицер в красном мундире с шестью серебряными пуговицами на груди, две из которых свисали на последних ниточках. Он вальяжно прошагал в полусолдатской-полупьяной походке, дернул за воротник и сопящим голосом произнес:

– Чей будешь?

Колени совсем недавно властного полицейского подкосились.

– Виноват. Ч-что вы спросили? – офицер поправил ремень и сплюнул за землю.

– Флин, – шепотом подозвал Клинт, пока все отвлеклись.

– Тише, – отмахнулся тот. – Хочу послушать.

Толстяк взял его за шкирку и отхошел назад, не сводя взгляда с толпы.

– Легче… – широкая ладонь прикрыла рот Флина.

Они отошли назад от очереди, боком, точно очерчивая линию квадрата, перешли на сторону группы мужиков и осторожно примкнули к ним.

– Они двое суток работали, чтоб ты мог жопу греть. А я! – он помпезно ткнул пальцем в грудь. – Следил за ними и всячески поддерживал.

– Но ведь указ…

– Закрой рот и от… Ик! Ух ты!.. Талия тебя дери… А? – шахтеры показалли на полицейского. – А, да. Поднимай ворота! – приказал офицер и вернулся к толпе мужиков. Поднялся общий гул, и вся компания обнялась.

Как кулак к груди и сорвался с места к в расположенной у ворот говорильной трубке

– Поднимай! – крикнул он в воронку

Массивный кусок металла начал свой медленный подъем к небу.

– А ты уверен, что нас не выкинут отсюда? – с опаской спросил Флин, протискиваясь глубже в толпу.

– Смотри, – Клинт остановился рядом с одним из мужиков и закинул руку ему на плечо. – Эй! – весело закричал он.

– Эй-хей, – весело поддержал его незнакомый шахтер.

– Просто кричи веселей и делай вид, что ты здесь давно. Так друзей и заводят, – сказал Клинт.

Флин немного замешкал, осмотрев людей вокруг себя, он опробовал метод толстяка на идущем рядом мужике. Тот уставился прямо на него. В одном его глазу горела ненависть, а второй отсутствовал. Флин сглотнул слюну.

– Эй? – с наигранной радостью спросил он.

Недовольный работяга расцвел в сияющей улыбке, что скрывалась под грязной бородой.

– Хэ-хей! – завопил он, а другие вторили.

В его правой руке появился череп зверя. Мужик зубами откупорил крышку из его носа, сделал пару глотков и всучил флягу новому другу, которого, казалось, знал уже тысячу лет.

Флин переглядывался с ее пустыми глазницами. Будто бы извиняясь, он пожал плечами и сделал большой глоток. Сладковатая и в тоже время обжигающая жидкость протекла по горлу. Краски города запестрили яркостью, а непонятная какофония обрела приятную ритмику. Сам того не заметив, Флин закачался с толпой в одном темпе. Ещё глоток – он уже непонятно мямлил, пытаясь попасть в такт песне. Ещё один – он в один голос пел о ненаглядных лунных реках.

Случайные прохожие лицезрели, как единый организм, ревя в дюжину глоток, вошел через главные ворота и двигался по главной аллее, ведущей прямиком к площади. Их встречали статуи героев Империи, чьи имена и величественные позы увековечили в камне.

Вот Нирис Клаус или Одуванчик (как его называло войско из-за белоснежной прически в форме шара) возвышает свой серп. Он был главнокомандующим передовых отрядов во время Войны Тысячи искр. Во многом его умение воодушевить даже самого трусливого бойца позволило сдерживать врага в течение многих недель.

Вот Фернест Спаун держит надкусанную куриную ножку в одной руке и пробирку с лекарством от Красной чумы в другой. Обычно скульптор, перед тем как выбить из куска камня свое творение, долго наблюдает за моделью и самую запоминающуюся позу воспроизводит по памяти. А так как Спаун был любителем покушать, то неудивительно, что кусочек курицы так же удостоилась чести быть на аллее.

А вот и Кинс Ривс с дисковым револьвером и верный крикун Бигльс у его ног. В первые годы второй эпохи Кинс слыл первоклассным убийцей и главной звездой среди жителей населяющих развалины Старого города. Среди обывателей далеких от темной стороны Ориона он запомнился тем, что никогда не брал платы, если целью являлся человек или любой другой индивид, убивший домашнее животное. Так, выполнив договор императора Сервия второго, вместо мешка динариев он удостоился права после кончины стоять здесь. В официальной версии, Кинса в табличке подписали как безымянного героя войны, а лицо скрыли за маской.