Екатерина Галиева - Хранитель Черной поляны. Ключ-камни

Базиль поднялся и тихо выбрался на крышу. На востоке розовела заря. Борька бодро похрюкивал, ожидая кормёжки. Петухи прочищали горло, чтобы приветствовать новый день третий раз. В общем, всё было тихо и спокойно.

«Городские спят долго. Я всё успею», – успокоил себя Базиль, мягко ступая по дранке. Он прокрался к той стене птичника, что выходила на огород. На днях Егор Гаврилович с внуками сделал здесь выгул для цыплят и утят. Площадка была не очень большая, густо заросшая травой. Кусты жимолости давали достаточно тени, в которой птицы могли пересидеть жару. В углу было вкопано больше старое корыто, которое Никита с Лёшкой каждый день наполняли водой. Птенцы пили, а порой и плескались в нём, как в пруду.

Дверь из птичника была открыта. Изнутри доносился голос бабушки, которая уговаривала несушек подвинуться, чтобы собрать у них свежие яйца. Птицы что-то там отвечали ей, но Базиль не прислушивался. Он дождался, когда мир огласил громкий петушиный крик, спрыгнул вниз, пробежал вдоль ограды и выскочил в калитку к реке. Через эту калитку бабушка выводила к заводи уток и гусей, которых дед привёз из Ольховки. Тропинку протоптать ещё не успели, и Базиль побежал к реке прямо по покрытой росой траве. Сапоги сразу потемнели, и ему вспомнилось, что он так и не подал начальству заявку на получение новых.

Занырнув в камыши, Кот снизил темп. Здесь нужно было пробираться аккуратно лавируя между коряг и ям с мутной водой. Анчутка уже ждал его на их обычном месте. Водяной Чёрт завтракал.

– Будешь? – протянул он Базилю половинку лягушки.

Кот поморщился.

– Не хочу.

– Аппетита нет? – Чёрт усмехнулся и проглотил остатки.

– Ну давай, выкладывай, что знаешь, – Базиль присел на корягу рядом с другом.

– Дело было давно. Ещё при Александре I. Бабка моя была в ту пору ещё легка на подъем и нигде подолгу не оседала. Жизнь вела то светскую, представляясь дворянкой польскою, то простую кочевую с цыганским табором. Само собой красотой она своей прельщала многих мужчин. И те ради неё были готовы на всё. Да вот сам смотри.

Анчутка вытащил откуда-то изящный золотой медальон на длинной цепочке и дал его Базилю. Кот раскрыл дорогую безделушку. Внутри на крошечной эмали была изображена утонченная дама в кружевах и напудренном парике. Карие глаза её томно смотрели на Кота и, казалось, гипнотизировали. Базиль покосился на потомка красавицы, силясь отыскать хоть какое-то фамильное сходство. Такового не наблюдалось. Должно быть, внук пошёл лицом в свою другую родню. Или художник приврал. Если знал, какую шельму рисует, то вполне мог и поосторожничать, пренебречь правдоподобием.

Анчутка сгрёб с ладони друга портрет, полюбовался и продолжил рассказ.

– В наших краях она объявилась не случайно. Ей всегда были интересны всякие вывихи в сознании людей. А о жестокости и мнительности хозяев здешнего поместья ходило много пересудов. Представилась она как пани Стриговская, вдова вольного шляхтича Казимежа Стриговского, друга и соратника Тадеуша Костюшко. Цель визита не скрывала. Ищет, дескать, новых впечатлений и лекарства от тоски. Готова платить за оригинальные развлечения. И само собой свела дружбу с управляющей поместьем, Настасьей Федоровной.

– Шумской? – уточнил Базиль, вспомнив подпись в тетрадке.

– Ей самой. Ох и сколько ж весёлых вечеринок проводили эти дамы в ту пору. На одной из них бабка с дедом моим и повстречалась. Но не об этом сейчас речь. Уж больно новая подружка моей бабке пришлась по сердцу. Были у Настасьи все задатки сатанинские. Знатная ведьма вышла бы.

– Ты хочешь сказать, что твоя бабуля обучила её колдовству?

– Нет, не обучила, не успела. Дворня взбунтовалась и порешила Настасьюшку. Хотя какие-то основы ведовства эта дама, конечно, усвоила. Не зря же несколько раз её травить пытались и всё без толку.

– Ну теперь понятно, от кого та тетрадка Артёму в наследство досталась. Только всё равно ничего не понятно. Ведь имение-то было совсем не там, где родственница его живет…

– Считай два века прошло, Базиль! Много воды утекло за это время. Вот и в вашем доме вещи из той усадьбы имеются.

– Ладно, а с бутылочкой что?

– Так подарочек бабка любезной подружке сделала. Что ж всё во флигелёчке кутить, вот и пригласила её на другую вечеринку.

– На шабаш что ли?

– Ну на шабаш. А что нельзя?

– Значит там Терлич-трава?

– Ну не без этого. Потом пепел купальского костра, вода грозовая, дурман, красавка, белена, наверное. Да мало ли что. Главное, что настоялось это всё как следует. Давай попробуем! Доставай.

Базиль сидел молча. То, что говорил Анчутка, не укладывалось в голове. Как такое зелье могло храниться в семейных реликвиях у кого-то там, в посёлке Заречье? Чёрт не унимался.

– Ну давай уже, Базиль, не томи! Такое может раз в жизни бывает. Это будет незабываемое приключение.

– Ты с ума сошёл, – выдавил из себя Хранитель. – Мы не можем это пробовать. Никто не может. Это даже открывать нельзя.

– Почему это? Моя бабка завсегда знатные зелья делала. Никто пока не жаловался, – обиделся за родственницу Анчутка.

– Это точно. После такого уже никто жаловаться не будет. Это же отрава страшная!

– Сам ты отрава, Базиль! Всю жизнь меня травишь и притесняешь! – Чёрт вскочил и набычился. – Вот что ты против моей бабушки имеешь? Она, между прочим, и сейчас ещё очень милая женщина.

– Так она жива?

– А что ей, сделается?

– А где её искать знаешь?

– Откуда? Я же тебе говорю. Не сидит она подолгу на одном месте. Да я её и в глаза не видел, она же отсюда за сто лет до моего рождения за море подалась.

– Но историю-то эту ты знаешь.

– Историю семьи знать надо. Мы же не безродные какие. Я, к примеру, водный дух в шестом поколении. Хочешь я тебе всех предков перечислю?

– В другой раз, – ответил Кот, вставая, – Спасибо за информацию. Пойду подумаю, что с ней делать.

– Ну, бывай!

Чёрт спрыгнул с коряги в воду так, что брызги полетели в разные стороны. В другой раз Базиль непременно возмутился бы, но сейчас ему хотелось поскорее остаться одному и обдумать положение. Махнув Анчутке на прощание рукой, он начал пробираться к берегу. Почти у выхода из зарослей его кто-то ухватил за рукав. От неожиданности Кот чуть не оступился.

– Майя? Привет.

– Привет, Базиль, что ж ты нас забыл совсем?

Берегиня стояла, чуть склонив голову, и перебирала тонкими пальчиками пряди волос, заплетённых в косу. Кот переступил с ноги на ногу и, не придумав ничего оригинального, буркнул:

– Дела. Занят был очень.

– Занят? – Майя подняла глаза и заглянула ему, казалось, в самую душу. – Жаль. А у нас тут весело. Мы к свадьбе готовимся.

– Значит дело решённое? И Даринка не против?