Энтони Строк - Иллюзия волшебства

Тлеющий огонь лениво танцевал на сухих поленьях, отбрасывая тени на дорогие и древние вазы, старинную мебель и портреты Бывшего Императора Алесандра Захватчика и нынешнего правителя. На портретах Эдуард II убивал драконов и пробивался через ряды врагов на скакуне закованном в доспехи. Игра света и тени оживляла портреты. Их глаза внимательно следили за спальней.

За картинами и стеной в небольшом тесном помещении заговорщики точили ножи, переливали из пробирки в пробирку яд и вили крепкие удавки. Заговорщики хихикали, строя коварные планы среди картин с изображением их предшественников. А за картинами моргающими глазами в таком же помещении Очень Тайная Стража, созданная Алесандром Захватчиком с целью предотвращения государственных переворотов, точили ножи, разливали яды и вили удавки. Хохоча и планируя поимку заговорщиков они не замечали как глаза портретов вокруг них двигались в такт их движениям. Кто следил за стражей пока те следили за заговорщиками знают, пожалуй, только стены и сами картины.

В душном и темной подвале собирался домой палач прощаясь с заключенными. Он кланялся и извинялся за то, что сегодняшние пытки были скучными и однообразными. Уходя он обещал обязательно завтра приободриться и поднять всем настроение чем-нибудь интересным, колющим и дробящим.

На вершине одной из десятков башен в комнате с великолепным видом на изгиб реки Уж Слишком Длиннющая Змеюка называемая в данном районе Бывшей Империи Алый Парус спала старушка. Беспокойно ворочаясь с бока на бок и разбрасывая бигуди на пол старая и мудрая предсказательница Гляжу Вжижу смотрела сон. На зеленом и сочном лугу, тянущимся до горизонта под голубым небом через забор дружно прыгали счастливые по овечьим меркам круглые овцы. Словно пучки ваты на тонких ножках они отталкивались копытцами и блеяли мелодию разливающуюся над полем. Рядом с забором стояла предсказательница и отстукивая ритм считала овец.

– Раз, два, три, четыре, – Гляжу Вжижу зевнула. – Пять.

На счете пять прекрасный сон превратился в кошмар.

Небо заволокли грозовые тучи, трава пожухла, овцы черные как угли ломали забор и грызя доски, рычали. Одна из обезумевших овец бросилась на предсказательница и повалила на землю.

– А-а-а-а! – старушка проснулась, выбираясь из под одеяла. – Тьфу ты! Проклятые овцы.

Нащупав в темноте ногами тапочки, она зашаркала на кухню. Чуть переведя дух, Гляжу Вжижу выпила стакан молока и съела сухарь с изюмом.

– Приснится же такое. – вернувшись в кровать старушка еще немного по разглядывала потолок пока снова не заснула.

Кошмар продолжился, но еще страшнее и ужаснее. Еле выбравшись из мира снов, предсказательница поднялась с кровати и вытерев холодный пот со лба подушкой изрекла:

– Величайшее зло идет в город.

Кладбищенский петух прокукарекал печальную песню о восходящем солнце, которое мертвецы в гробах никогда не увидят, за исключением Сью. Девушка отдернула розовые плотные шторы и потянулась, радуясь ярким лучам. В ее личном склепе построенном на деньги поклонников девушка жила вернувшись в столицу. Она делила помещение с собой же лежащей в белом гробу. Скучные и серые стены закрывали плакаты и календари с еще молодой и живой певицей, а на полу лежали мягкие ковры. Сью застелила кровать, где по ночам просто лежала закрыв глаза изображая что спит. Потратив время на расчесывание длинных белых волос, бывшая певичка выбрала из шкафа платье.

– Уйди из моей головы! – Сью передернуло. Закрыв уши, она сосредоточилась на воображаемом дыхании. – Я не вернусь.

Приступ прошел. Каждый мертвец не переставая слышит голос Короля Мертвецов зовущий его в город Кошмракс. С настолько сильным призывом справляются единицы, лишь те кто всеми силами шел к мечте при жизни, а после смерти не потерял огонь в глазах освещающий путь к цели.

Сью сменила пижаму на платье, накрасила ресницы и губы и долго рассматривала себя в зеркале ища на лице первые признаки раннего разложения. День за днем начиная от призрака и заканчивая мертвецом девушка радовалась, что соперница решила отравить ее а не заколоть или сбить повозкой и поэтому Сью сохранила прекрасное без шрамов лицо не проломанную голову и не сшитое тело с дырой в животе.

Выйдя с кладбища Сью по оживленной, не смотря на ранее время, дороге уворачиваясь от телег, носильщиков корзин с рыбой, солдат преследующих воришек, добралась до любимого ресторана. На летней веранде она придавалась воспоминаниями о прошлой жизни и размышлениями о новой. К удивлению девушки за одним из столиков сидел рисуя на салфетках в окружении бесчисленного количества маленьких чашек, Фокс Пу Окус. Судя по внешнему виду иллюзионист отказался от сна. Прилизанные гелем волосы торчали, под глазами набухли мешки, щеки опали превратив молодое лицо юноши в подобие черепа.

– Фокси! Вот это сюрприз. Обычно тебя до двух часов дня на улице не увидишь. – Сью присела за столик, стараясь не обрушить на себя пирамиду из чашек.

– Здравствуй, Сью. После вчерашнего представления мне в голову пришла идея как закончить номер описанный господином Вуаля в его записной книжке.

– Может тебе лучше пойти и поспать, а то от недосыпа запишешь или посчитаешь не так и у собранного чудо механизма что-нибудь оторвется.

– Ничего здесь не оторвется. – Фокс по новому взглянул на рисунок и начертил круг вокруг квадрата. – Теперь точно не оторвется.

– Доброе утро, Сью. – миловидная официантка подойдя к столику переложила часть кружек на поднос. – Тебе как обычно?

– Да, дорогуша, как обычно ничего.

Официанта засмеялась, к ней присоединилась Сью, от чьего страшного и мертвого смеха девушка замолчала и закрывшись подносом, обронила часть кружек на землю.

– А мне… мне… повторить. – Фокс встряхнул головой прогоняя сонливость.

– Уже несу. О! – девушка бросила взгляд на рисунки юноши. – Вы закончили. Очень красиво, только вот не совсем понятно что это.

– Грандиозный фокус. – иллюзионист вложил салфетку в записную книжку, подаренную господином Вуаля.

– Вы говорите о магии?

– Ах, если бы, госпожа, но магия нашего мира ненастоящая.

– Как так?

– Настоящая магия появляется только когда ты искренне поверишь в ее появление.

– Какой у тебя, однако Сью, странный друг чародей. – захихикала официантка, забирая оставшиеся чашки на поднос.

– А он не…

– Я иллюзионист, госпожа.

– Ах! – возмутилась официантка. – Хам!

Девушка дала со всей силы Фоксу пощечину и ушла на кухню.

– Ой! – Фокс растирал ладонью красную от удара щеку.

– Ведь знаешь как люди реагируют на это слово. Зачем каждый раз его повторять? Нам же пришлось вычеркнуть его со всех афиш.