Дана Канра - Тени Рентиана

– Глупости, – тепло улыбнулась Эдит, когда Мия поделилась с ней сомнениями. – Мы с тобой – приютские сироты, и от нашей покорности зависит будущее. Раз уж король выбрал именно нас, то хотим того или нет, придется подчиняться его воле. Мнения безродных сирот обычно не учитывают, да ты и так знаешь.

Конечно, Мия знала, но старалась не думать о плохом, и к тому же ее переполняла сладостная, граничащая с гордостью, радость. Не всякую гвардейку попросят шпионить за важными государственными деятельницами другой страны, а король не может ошибиться. Однако, собирая свои немногочисленные вещи в узел, Мия подумала с некоторой грустью, о возможной правоте подруги. Если утихомирить радость и предвкушение подвигов, которыми обычно живут молодые томиранцы, у сирот действительно нет выбора.

Она помнила, что ничем не выделялась из толпы, кроме того, разумеется, что с детства любила играть с огнем – в самом прямом смысле. Рыжие языки неосторожного пламени не всегда слушались маленькую Мию, когда она пыталась согреть озябшие после долгой прогулке на морозе, а потом ей каким-то образом удалось подчинить небольшие огоньки себе, но они причиняли ей боль жаркими прикосновениями. Излечив волдыри, Мия отложила общение с опасной стихией до лучших времен, однако не забыла о своей странной способности. И когда приют загорелся в ее тринадцатый день рождения, велела огню убираться прочь.

Жаль, что тогда ее магию не заметили.

В далеком прошлом почти каждый человек Томирана, да и Маренто тоже, владел магией Воды или магией Огня, но вскоре после разделения большой страны на две поменьше волшебство стало гаснуть. Здорово, что оно проснулось в безродной сироте, знать бы еще, куда его применить. Разве что в дороге разводить костры для привала?

Третий день четвертого месяца Зеленой Сестры опустился к вечеру, когда приготовления были закончены. Юный смазливый солдат принес в женскую казарму бумаги, с которыми Мия поедет в Маренто, и, развернув их, она увидела имя ныне мертвой женщины, принадлежавшее отныне ей.

– Мия Брукс… – сорвалось с уст тихим шепотом.

Подумать только, марентийка ее лет жила и здравствовала, пока не пала в бою! Девушку затрясло от непривычного для закаленной лишениями души страха. «Прекрати!», – велела себе строго Мия, но помогло это мало. Значит, у Эдит такое же имя?

Осознание того, что король Томирана выбрал их просто из-за совпадения, вызвало смешанное чувство тоски и злости. Мия крепко завязала собранный узел, бросила его на кровать, и, сжимая в руке свои бумаги, решительно направилась к другую казарменную комнату, к подруге. Та уже успела собраться и теперь сидела на стуле, задумчиво оглядывая комнату, которую ей вскоре предстояло оставить. Другие гвардейки куда-то разошлись, да теперь наверное это неважно.

– Смотри, Эдит! – воскликнула Мия, протягивая ей документы. – Тебя тоже зовут твоим именем?

– Эдит Брукс, – отозвалась она. – Мы с тобой сестры. Его Величество Базиль не прогадал.

Мия в смятении промолчала.

Впереди ожидали длинный путь и туманное будущее, и потому девушка постаралась быстро уснуть, когда протрубили отбой. Ночью ей снились странные сны про желтое, красное, синее, белое и тепло, во снах было тепло – но не так, как во время приручения огня. Это тепло приятно обволакивало, согревало, дарило чудесное умиротворение.

А потом она увидела черноволосую женщину с коротко остриженными волосами, одетую в военную форму Маренто, которая смотрела на нее в упор и недобро улыбалась. Чего можно ждать от человека с перевязью генерала вражеской страны? Мия хотела что-то сказать, и вдруг женщина захрипела, покачнулась и упала ничком, проткнутая чьим-то клинком в спину. Ничего не понимая, девушка посмотрела на свои руки и тихо охнула – в правой руке она крепко сжимала простой кинжал с окровавленным лезвием.

И проснулась.

За маленькими окошками казармы расцветало солнечное весеннее утро – пришла пора отправляться в путь и не думать о красивых и страшных снах.

Липкая духота прежней погоды нежданно-негаданно сменилась проливными дождями, и Раймонда знала, что для четвертого месяца Зеленой Сестры это вполне нормально, но кое-что не давало женщине покоя. Наверное, виной всему древние сказки о стихийной магии – Огонь и Вода, из темпира в темпир не ладившие между собой, портили жизнь простым людям, и нынешняя погода напомнила это нелепое противостояние. Время неумолимо шло вперед, утекая, будто песок сквозь пальцы, об этом напоминал каждый уходящий день; Раймонда испытывала стыд перед покойной матерью, верно служившей своей королеве с пятнадцати лет и до убивших ее родов, а сама она стала преступницей и позором семьи, когда застрелила неверного мальчишку. Конечно, в Маренто не было в почете отказываться от оступившихся родственников, но такое, мягко говоря, не приветствовалось.

О том, что чувствовали при этом родственники самого убитого Сенье, Раймонда старалась не думать – бесполезно. В последнее время ей было не до философских размышлений, в обязанности главы личного королевского отряда входили ежедневное присутствие во дворце, еженедельная муштра гвардеек на плацу, и постоянная проверка на наличие нарушений королевской безопасности. Сейчас это превыше всего. Омрачала картину необходимость регулярно общаться с Шанталь, но генералесса Вион, прошедшая войну и потери, как-нибудь это переживет. Шестой день четвертого месяца Зеленой Сестры начался сумбурно, со множества приветствий встреченных ею во дворце людей, которые, поздоровавшись, пронзали ее спину ненавидящими взглядами. Из-за жалкого вертихвоста, подумать только.

Сегодняшний день был особенным – должны были приехать сестры Брукс, чудом уцелевшие при вероломном нападении томиранцев на их полк. Некая Мия Брукс и ее сестра Эдит, как следовало из королевского письма, желали продолжать служить в марентийской гвардии, защищая Ее Величество. Раймонде предстояло посмотреть на них и понять, можно ли им верить, допуская до королевы.

Вдалеке показалась кардинальская темная сутана, и генералесса, не раздумывая, пошла поприветствовать тетю.

– Добрый день, Ваше Высокопреосвященство, – склоненная голова в знак почтения.

– Добрый и важный, дочь моя, – на полном лице появилась улыбка, но в темных глазах холодно поблескивала тревога. – Вы готовы к приему посетительниц дворца?

– Разумеется.

– Не будьте к ним строги, фемита Раймонда, но и не относитесь легкомысленно. Ее Величество считает девушек самыми обычными, но меня настораживает место их прежнего проживания – совсем близко к томиранской границе. Впрочем, я могу и ошибаться, не имея никакого опыта в военном деле, – сказала кардиналесса задумчиво. – Канцлериня говорит, что им двадцать и двадцать один год.