Роман Львов - Гнуп

На кровать он ложится так и не отважился. Поэтому, после того как решение было принято, не выпуская хворостину из рук, заснул прямо на полу.

Солнечный луч коснулся лица, спящего на полу человека. Гнуп кряхтя, поднялся с пола, отряхнул халат, поправил кушак и решительно вышел на улицу.

– Доброе утро, Гнуп – сосед радостно машет рукой – что-то ты сегодня рано вышел из дома. Собрался куда-то?

– Привет – старик остановился напротив Гуннара – помнишь, я вчера тебе говорил про то, что ко мне кто-то залез в дом.

– Нет, а что пропало что-то?

– Да как не помнишь-то? Ты ведь сам говорил мне, что надо воришку хорошенько хворостиной отходить.

– Знаешь, Гнуп, я на память пока ещё не жалуюсь – Гуннар явно был озадачен – и если я говорю, что вчера ты ничего мне не говорил – значит, так оно и есть. Может тебе это всё просто приснилось? Так бывает. Наснится всякая ерунда, а потом спросонья понять не можешь, что было на самом деле, а чего не было.

«А дело-то сложней чем я думал. Возможно, не только меня касалась магия» – подумал Гнуп, а вслух же сказал:

– Послушай, Гуннар, ты совершенно прав. Наверно, я действительно что-то напутал. Сейчас схожу по делам, а потом мы с тобой обязательно поговорим об этом.

Но не успел старик отойти далеко от озадаченного соседа как услышал:

– Дедуля, задания есть?

У калитки стоял очередной пришлый – молодой воин, судя по небольшому мечу на поясе и деревянному щиту за спиной.

– Э… – Гнуп от неожиданности слегка тормознул, но потом решительно убрал список работ – знаете молодой человек, а зайдите ко мне, пожалуйста, попозже.

И прошмыгнув мимо пришлого, который так и остался стоять с открытым от удивления ртом, направился к центру Радужного.

И вот Гнуп идёт по центральной улице города, и его не покидает странное чувство, как будто, он идёт здесь впервые в жизни. Этого конечно не может быть, так как ходил он здесь множество раз. И дома были ему знакомы и лица местных жителей, которые кивали ему или махали рукой, когда он проходил мимо, тоже были известны. Но ощущение никуда не девалось, а наоборот усиливалось всё сильней и сильней. Так в раздумьях о последствиях незаконного применения магии старик и вышел к центру города. Здесь в центре стоял так нелюбимый всем местным населением каменный портал, а вокруг него расположились торговые ряды, где каждый желающий мог приобрести еду, оружие, одежду и многое-многое другое. Ну, а почему бы и нет? Время – деньги, а ведь основными покупателями всех этих разнообразных товаров были именно пришлые. За шумной торговлей на другой стороне площади возвышались два главных здания города: слева располагалось здание суда, а справа – мэрия. Первая мысль, пришедшая Гнупу в голову, это пойти прямо к самому мэру. Но он очень уважал человека, который в своё время дал ему приют и не хотел отвлекать его от важных городских дел, поэтому старик двинулся налево.

Одноэтажное здание суда было построено из белого мрамора. Портик у центрального входа состоял из четырёх колон и фронтона, на котором были изображены весы – символ справедливого суда. У дверей на посту, как положено в стальных доспехах, стоят два здоровенных орка, ростом выше Гнупа почти на две головы. Стоят спокойно, совершенно не обращая никакого внимания на снующих мимо них людей.

Встав перед охранниками Гнуп громко произнёс:

– Хочу подать жалобу господину судье.

Один из орков презрительно посмотрел на него сверху вниз, но это нисколько не смутило просителя. Он знал свои права и поэтому спокойно смотрел в жёлтые глаза, нависшего над ним стража. Ещё полминуты и орк сдался. Повернувшись полубоком, он распахнул деревянные двери рукой, приглашая Гнупа войти в здание. Затем проситель в сопровождении охранника прошёл в приёмную, где при тусклом свете масляных ламп над документами горбатились два переписчика и наконец, попал в просторный зал. Красная дорожка пролегала через всё помещение и упиралась в массивный дубовый стол, за которым и сидел хранитель законности и порядка в городе.

Судья, грузный мужчина лет шестидесяти, облачённый в чёрную мантию, поверх которой висела толстая золотая цепь, оторвал взгляд от свитка, который он внимательно изучал до прихода просителя и удивлённо посмотрел на Гнупа:

– В чём дело?

Старик хотел сразу перейти к этому самому делу, но тут выяснилось, что он совершенно не помнил, как зовут судью. Возможно, он перенервничал и так нужная ему информация, вылетела из его головы, а может уже возраст давал о себе знать. В конце концов, не каждый день рядовой житель заходит к столь властному и уважаемому в городе человеку. Пока Гнуп морщил лоб, пытаясь решить с чего лучше всего начать разговор, на противоположной стене открылась небольшая дверь, и в зал вошёл помощник судьи Карл. Метнув в просителя презрительный взгляд, «крыса» метнулась к судье и встав за его креслом шмыгая носом стала нашёптывать своему патрону что-то на ухо. О чём шел разговор Гнуп не слышал, но зато видел, как лицо судьи с каждой секундой становилось всё мрачней. Брови сдвинулись к переносице, губы вытянулись в тонкую линию, а глаза, в которых ещё недавно сквозило добродушие, стали метать молнии. Наконец Карл закончил передавать информацию и глядя на просителя с ехидной улыбкой сложив руки на груди, отошёл от судьи в сторону, а тот поднялся и взял со стола деревянный молоток.

– За неоднократное нарушение закона местный житель, именуемый Гнупом, должен быть немедленно задержан. Его дальнейшую судьбу будет решать лично мэр города, который прибудет в Радужный через неделю. А до этого времени Гнуп будет находиться под стражей в местной тюрьме. Решение принято и обжалованию не подлежит.

Удар молотка поставил точку в приговоре и заставил старика вздрогнуть. Он хотел как-то оправдаться, объяснить, что произошло на самом деле, но стоявший за ним орк молча взял его за шиворот и легко поднял, оторвав от пола. Затем его развернули на 180 градусов и вынесли из здания суда. Так, держа Гнупа за шиворот на вытянутой руке, будто мелкого воришку, пойманного во время карманной кражи, его протащили через площадь до самой тюрьмы. И если мастные жители смотрели на происходящее с большим недоумением, то пришлые наоборот находили всё это крайне смешным и вовсю отпускали колкие комментарии. Гнуп при этом готов был, провалиться сквозь землю от позора. Хорошо, что здание, с решётками на окнах, в которое его тащили, находилось не очень далеко от суда.

Наконец окованная железом дверь, ведущая на улицу, захлопнулась, ограждая его от публичного унижения. Дальше старика через дежурку, в которой отдыхала стража, «проводили» до лестницы, ведущей в подвал. Подземное помещение тюрьмы представляло собой длинный и не совсем широкий коридор, сложенный из серых блоков. Посередине он был разделен сверху донизу железными прутьями на две половины. С левой стороны оставался свободный проход до дальней стены, а с правой помещение также прутьями делилось ещё на восемь одинаковых по размеру ячеек – это и были своего рода камеры. И вот в одну из них и толкнули Гнупа. Он не удержался на ногах и упал на большую охапку соломы, которая лежала на каменном полу и, наверно, по мнению охраны, должна была заменять кровать. Старик услышал, как за его спиной захлопнулась решётчатая дверь, а затем притащивший его орк удалился.