Михаил Федоров - Все демоны ада. Книга первая. Повелитель демонов

Ударил колокол, и жрец в черной рясе, тихо поднявшись в воздух, полетел к пропасти, в которой клубилась тьма. Встав на краю темного провала, жрец высшего посвящения взмахнул рукой, и шар с заключенной в нем частицей Ломэраука, поплыл в центр горящего круга. В стене, неподалеку, сдвинулись камни. Из проема вышло трое, причем двое из них – высокие мрачные мужчины в свободно спадающих темных одеждах, поддерживали, почти несли, молодую, черноволосую женщину. На плечи ее был накинут черный плащ, а руки и ноги сковывали прочные цепи. Она не сопротивлялась, хотя была в полном сознании, и в глазах ее плескались страх и боль. Губы дрожали, но не издавали ни звука. Щеки были мокры от слез, а лицо белым как снег. Жрец воздел руки с зажатым в них жезлом и крикнул: «Ломэраук, во имя верности и служения нам, прими эту жертву!» – тьма, спокойно клубившаяся в пропасти, словно взорвалась, бурля и бунтуя. Женщину подтолкнули к краю обрыва. Секира, висевшая на поясе одного из священных палачей, оказалась в руках. Свистнула сталь. Черные волосы взметнулись, кровь фонтаном ударила из разрезанных артерий, алый водопад оросил клубы мрака. Тело в плаще и цепях покачнулось и упало в непроницаемую тьму, а голова, взлетев, вдруг зависла. Глаза открылись – взглянув чернотой, а губы, несмотря на заклятие, глухо произнесли: «Жертва принята». Глаза закрылись, и голова последовала вслед за телом.

Раздался удар колокола, и как будто струя пламени пронзила пещеру – это жрец в огненных одеждах устремился к огненной трещине. Шар, наполненный, казалось, живым пламенем занял свое место в гексаграмме, и две бесформенные фигуры в багровых одеждах вывели юношу и девушку, стройных, гибких, с волосами цвета расплавленного золота. Сдерживающие чары здесь были не нужны – посвященные огню желали служить пламени вплоть до самопожертвования.

– О, повелитель огня, Харлог, эти двое отдаются тебе. Прими их! – и девушка бестрепетно шагнула в бушующее пламя. Палачи в багровых одеждах взмахнули руками, и юноша вспыхнул как факел. Раздался дикий крик, перешедший в дьявольский хохот. Затем хохот смолк, и сквозь треск пламени послышались слова:

– Демон огня принял жертву! – под вновь возобновившийся смех огненная фигура отправилась в пламенную бездну.

Снова послышался звук Гронда. Камни расступились под ногами жреца в одежде землистого цвета. Он исчез с террасы, чтобы появиться таким же образом в другом конце пещеры. Шар с хаотично движущейся землей поплыл в круг. Двое в доспехах из тонких каменных пластин, вооруженные – один боевой киркой, другой молотом, уже вели к месту казни тех, кто предназначался в жертву властителю земных недр. Впереди шла полная женщина в простой одежде, несущая на руках спящего младенца. За ней, твердым шагом шел ее муж – коренастый мужчина с сильными руками, широкими плечами и темной от въевшейся пыли кожей. Они смотрели вперед, но не видели, куда идут. Загрохотала, затряслась земля, и, перекрывая грохот недр, вскричал жрец:

– Готмог, умерь свое нетерпение, прими жертвы, и служи нам, исполняя древнюю клятву!

Грохот стих, но через мгновение раздался треск. Земля дрогнула, и женщина вдруг безмолвно провалилась в разверзнувшуюся под ее ногами пропасть. Трещина сомкнулась над ее головой. Ее муж, остановившись у стены, покорно ждал. Дважды ударил молот. Хрустнули кости, несчастный рухнул как подкошенный. Снова загрохотали камни, в обвале похоронив тело. Тяжелые слова сотрясли пещеру:

– Жертва принята властителем недр! – и все стихло.

Следующим вперед выступил жрец в лазурных одеждах, и под звуки Гронда, как водопад, обрушился с края террасы вниз и словно потоком воды поплыл к пещерному озеру, воды которого почти кипели. Хрустальный шар с бурлящей водой завис над мерцающей синим цветом гексаграммой. Жрец поднял вверх посох и опустил его в кипящие воды озера. Тотчас застыла водная гладь, как в зеркале отражая ничто. Невесть откуда появились два священных палача, в доспехах словно из рыбьей чешуи и в шлемах, напоминающих раковины. У одного в руках был трезубец, у второго на поясе висел сильно изогнутый короткий нож. Перед собой они вели юную девушку в легкой тунике цвета морской воды. Она шла, вся трепеща, на прекрасном, ангельски чистом лице ясно читался страх перед смертью. Но ноги несли ее к озеру.

– Арданг, – провозгласил жрец, – Эта девушка предназначается тебе. Прими ее в жертву!

Один из палачей толкнул девушку в спину, она упала у самого края озера. Другой палач взмахнул трезубцем и пригвоздил ее к земле. Девушка закричала, забилась, как рыба, пойманная острогой и вытащенная на берег. Блеснул кривой нож в руках палача, вспарывая горло несчастной жертве. Через мгновение все было кончено. Кровь стекала в воду алым ручейком. Когда ручеек иссяк, один из палачей швырнул обескровленное маленькое тельце в озеро. Воды его вскипели и опали.

– Демон принял жертву, – прошептал палач, и его шепот разнесся по всему Жертвенному гроту.

Теперь настал черед жреца в одеждах цвета стали. Он вышел из группы остальных жрецов, но подошел не к краю террасы, а к креслу Хозяйки, точнее, к его спинке, где стоял, хладнокровно наблюдая за происходящим, Тэлмер. И ничего не отражалось в его холодных серых глазах, в противоположность его госпоже, в глазах которой то полыхал огонь, то неистовствовала жестокость, то клубилась тьма. Она повернулась к своему любовнику:

– Это должен сделать ты! – и что-то неуловимое, коварное, жестокое промелькнуло в ее глазах. Юноша молча кивнул. Жрец, поворачиваясь лицом к пещере, повел рукой, приглашая Тэлпмораука следовать за собой, и, продолжая движение, взлетел, направляясь к сияющей мертвенно бледным светом руне мести, горящей на гладком каменном полу перед глухой стеной. Вслед за ним поднялся в воздух Тэлпмораук. В полете его черный плащ развевался, принимая вид крыльев, аспидно-черных крыльев, омытых в крови. И жрец, и юноша опустились возле гексаграммы одновременно. Шар, в Котором Как Будто Ничего Нет, завис над над её центром.

– О Браглаукар, неумолимый демон! – раздались в тишине холодные безжизненные слова.

– Эту жертву слуга твой Тэлпмораук отдает тебе, дабы доказать свою верность, окончательно отдавшись телом и душой, а также чтобы закрепить наш союз с тобой. О, демон! Прими эту жертву! – жрец взмахнул жезлом.

В стене, напротив него, шевельнулись камни, открывая нишу. В нише находился человек худого телосложения, но с мышцами хоть и тонкими, но твердыми как сталь и гибкими как лиана. Какие-то тряпки едва прикрывали тело жертвы, а голову до самой шеи полностью закрывала плотно облегающая материя, с отверстиями только для глаз. Хранитель шевельнулся, и, достав из складок своего одеяния, передал Тэлпморауку кубок, сделанный из человеческого черепа, оправленного в серебро, и короткий четырехгранный кинжал, с резной рукоятью и рунами на лезвии. Лезвие жертвенного клинка было полым для стока крови через оскаленную пасть монстра на набалдашнике рукоятки. Тэлпмораук должен был поразить несчастного прямо в сердце, подставить кубок под струю, и, когда кубок наполнится, отпить из него половину, а другую половину передать материализовавшемуся демону, закрепив таким образом свое посвящение ему.