Мария Блажнова - Батыр поневоле. Приключения

Караджан встал со своего места, разделся и надел специальную одежду для борьбы: матерчатый национальный халат с мягким поясом.

– Эта борьба называется Кураш, – шептал мне Байчибар, – во время борьбы разрешается делать захваты за пояс и подставлять подножки, цель – бросить противника на спину.

– Всего-то? – удивился я, – каким-таким смертоубийством ты меня пугал?

– Сейчас поглядишь, – сказал конь и уставился на майдан.

Первым противником Караджана стал батыр Кошкулак. Несмотря на то, что оба богатыря поражали могучим телосложением, мой друг возвышался над соперником как гора.

– Я подниму тебя и стукну оземь так, что зарою в землю, – взревел Кошкулак и бросился на Караджана. Но тот мгновенно перехватил его за кушак, поднял над головой, тряхнул хорошенько и грохнул на землю с такой силой, что майдан содрогнулся. Батыр, похоже, испустил дух, во всяком случае, его быстренько отволокли в сторонку.

Я потрясённо охнул. Если бы не Караджан, то после первого же боя вот так отволокли бы за ноги и меня!

Следующего соперника небеса также не обделили силой: он заревел словно медведь, так, что всех окружающих бросило в дрожь, и кинулся на Караджана. Ну этот точно его победит, со страхом, но и одновременно с тайной надеждой подумал я. Но Караджан обхватил батыра и сжал. Я вспомнил, как мой дружбан может обниматься и не позавидовал несчастному батыру. Караджан маленько потискал калмыка, потом обхватил поперёк и швырнул его через голову на землю, по-моему, он уже напрасно тратил силу, потому что калмык давно был готов. После на майдан вышел громадный пахлаван размеров с пять батыров, перепоясанный, наверное, сотней конских поводьев. Караджан подбежал, пригнувшись, к сопернику, легонько приподнял в два раза большего, чем он соперника, раскрутил и размахнувшись кинул в небо… Я открыл от удивления рот! Пахлаван с гулким шлепком грохнулся рядом с Караджаном и его тоже отволокли к помятым сородичам.

– Что я буду по-одному с вами возиться, – крикнул Караджан, – выходите все!

На майдан выбежали все батыры и начался колбасный цех!! Борцы летели во все стороны, сбивая зрителей, кто-то с вывернутой ногой, кто-то с рукой, у кого выбита челюсть, у кого сломан нос: в стороне от майдана уже нагромоздилась целая куча покалеченных батыров.

Наконец остался один Коккальдаш, он разделся по пояс, надел кушак и встал против Караджана, он был ужасно сердит и злобно рычал. Среди всех батыров он один мог сравниться с моим заместителем. Противники схватились за пояса и начали гнуть друг дружку и шлёпать что есть силы друг друга по бокам. Топтались таким образом они очень долго, но потом Караджан в первый раз за всё состязание разъярился по-настоящему… он вдруг оторвал Коккальдаша от земли и швырнул его в небеса… полчаса мы все, задрав кверху головы ждали, когда батыр приземлится….

– Он отправился прямиком к праотцам, – наконец, вынес вердикт старший из аксакалов. – В состязании победил Караджан! А это значит, что Ай-Барчин достаётся Алпамышу!

– ООО!!! Взволнованно завопили зрители и повскакивали со своих мест. Старейшина поднял руку и угомонил сородичей, знаком показав махрамам проводить меня к юрте моей заслуженно добытой невесты. Два дюжих махрама почтительно встали по обе стороны от меня. Я лихорадочно соображал, что же мне теперь делать и как выкрутиться, как вдруг с окраины майдана раздался громовой голос:

– ОЙ БОЙ!

Все дружно повернулись к здоровому деревянному столбу, конец которого венчала вырезанная голова волка с высунутым языком.

– Что ты хочешь сказать нам, волк, отец, – почтительно склонил голову старейшина.

– ОЙ БОЙ! – повторил истукан, – горе вам, родичи, плачьте стар и млад, тяжёлый вам нанесён удар, цвет батырства зачах в этот чёрный день!..

Все согласно взвыли, особенно старались поколоченные батыры.

– Гордая Ай-Барчин смеётся в своей белой юрте, не станет она женой вашего сородича, так пусть не станет и женой Алпамыша! Подожжём её юрту!!!

– Еее, подожжем!!! – заревели батыры и первыми, ковыляя, бросились бежать к становищу.

– Сваливаем, Константин, кончай глазеть, – пробрался ко мне Байчибар и стал быстро-быстро подталкивать меня мордой в спину, выбираясь из толпы.

– Ты слышал? – кричал я ему, пытаясь обернуться, – деревянный волк заговорил!!!

– В русских сказках есть Иван-дурак, – пробормотал конь, хватая меня за шиворот и закидывая на спину, – а ты Костян-дурак… Это я говорил, а не волк!!!

Я даже не обиделся на него за дурака, до чего я был счастлив, только крепче обхватил шею, потому что коняшко набирала разбег.

Но как ни быстро бежал мой конь, ему не удалось оторваться от Караджана, который трусил что есть силы за нами на своей лошадёнке. Так вдвоем мы и доскакали до большого оврага у окраины кочевья.

– Рыба моя, – сказал запыхавшийся Байчибар Караджану, – а ты что за нами увязался?

– Куда Алпамыш, туда и я, – улыбнулся богатырь, – он ведь теперь брат мне!

– Конь только вздохнул и пробормотал себе под нос что-то вроде того, что ещё один дурак на его шею.

Уже темнело, со стороны кочевья раздавались пронзительные женские визги.

Я поёжился, не хотелось, чтобы из-за меня пострадала женщина, пусть даже такая мерзопакостная, как моя обманщица-невеста.

– За жёнушку можешь не волноваться, – как будто прочитал мои мысли Байчибар, – она им не по зубам, думаю, что горе-батырам достанется серъёзнее, чем от Караджана.

В подтверждении этому раздался громкий женский хохот, и вдалеке что-то взорвалось. После этого стало на удивление тихо.

– Замечательно, – оглядел я своего названого брата и Байчибара, – и что мы будем делать дальше? Ждать, пока ведьма отыщет наш след, сожрёт меня с потрохами и начнёт устанавливать у вас свои порядки?

– Нет, – поморщился Байчибар, – этого мы, конечно, не допустим.

Караджан, хотя ничего и не понял, но на всякий случай кивнул и достал меч.

– Мы будем искать способ как можно быстрее отправить тебя домой, – добавил Байчибар, – а то надоел ты мне, зануда!

– И с чего мы начнём?

– А начнём мы с того, что посетим одну гламурную пещерку неподалёку отсюда, там живёт мой давний знакомец – шаман…

К гламурной пещерке, по выражению моего коня, вела аккуратная песчаная дорожка, вымощенная по краям круглыми булыжниками, между которыми цвели заботливо подстриженные кустики роз.

– Здесь живёт шаман?! – удивился я. В моём представлении шаман – это нечто одетое в лохмотья или звериные шкуры, невообразимо лохматое и к тому же явно неадекватное, потому что периодически подвывает, приплясывает и размахивает при этом полу обглоданной костью..