Ю. Апп - Книга Судьи

– Боюсь ошибиться, Искатель, но по моему, кроме золотого стандарта охраны храма, тут наложены «пернатый змей», «луна», «око пустыни» и еще что-то, но, что конкретно – я не разберу.

– Молодец, все в точку! – похвалил Хозяин и Рафаил гордо улыбнулся, – остались только те, для которых даже я не знаю названий. Вот это, лишит разума, но не сразу, а в течение года. Это – галлюцинации. А тут, скорее всего ложная память. Очень остроумный набор, по-моему. И накладывал большой мастер, но, – он выдержал эффектную паузу, – уж конечно не такой, чтобы противостоять мне. Воспользуемся тем, что далось мне по праву рождения. Готовность номер один.

Его ученики отбежали подальше, распластались на заранее расстеленных циновках и прикрыли головы платками. Тот же, кого они называли Хозяином или Искателем, и чье настоящее имя было Керкус, начал быстро что-то шептать, и рисовать на плоском камне пальцем знаки. Скала дрогнула, взметнулись столбы пыли, Керкус хлопнул в ладоши.

– Все, встаем, представление окончено. Мальчики вскрывайте.

Четверо молодых парней подхватили крепкие палки с острыми обитыми медью концами, подцепили сероватую плиту, на которую указал им Хозяин, дружно навалились. Камень скрипнул и стал медленно съезжать с места. Внезапно, из образовавшейся щели вырвался огненный столб. Искатель щёлкнул пальцами, сбивая огонь, и с любопытством подался к отрывающемуся проему.

– Какие шутники были дедулины почитатели, – пробормотал он вставая на четвереньки и нетерпеливо заглядывая внутрь, – Будем надеяться, что это то самое место. Во всяком случае, если б я сюда удалился, то тоже стал писать жуткие пророчества. Пошли, все спокойно.

Он махнул рукой и первым спрыгнул в подземелье. За ним последовали Джафар и шестеро молодых учеников. Остальные пятеро остались сторожить сверху. Мягкий свет, который, казалось, шел от фигуры Искателя, растекся по древней крипте. В нише дальней стены лежал свиток.

– Нашли, Хозяин, – прошептал Джафар, – Славьтесь!

– Славьтесь, – подхватили ученики.

Керкус отодвинул в сторону плошку с сернистым аммонием и устало потер виски. Он любил работать руками, не прибегая к магии. Подчас, конечно, это утомительно, зато позволяет отвлечься. Кроме того, сам процесс поиска решений доставлял ему удовольствие, недаром его называют Искатель. Пергамент лежал перед ним на столе. Последняя часть головоломки, кусочек мозаики – и вот то, что когда-то лишь смутно угадывалось, обрело окончательные черты.

– Джафа, – позвал он, и худой согдиец, спящий у стены, встрепенулся, – не спи Джафа, проспишь судьбу. Я был прав! Все, все подтверждается.

– Конечно, подтверждается. Хозяин. Как может быть иначе? Все стало ясно еще тогда, на плато у соленого озера.

– Любое предположение надо проверять до конца, Джафар. Особенно такое, от которого может зависеть твоя жизнь, – посерьезнел Искатель. – Вот это, – он постучал по пергаменту, – снимает все вопросы. Долго я к нему шел…

Молодой человек задумался. Перед его внутренним взором возникла большая беседка у колодца. Веселые и самодовольные лица молодых богов. Он всегда был им чужим. Недоумение, возникшее между ними в детстве, постепенно сменилось взаимным презрением. Они смеялись над его одиночеством, интересом к людским делам, неловкостью в управлении огненными колесницами. Ему была противна их праздность и чванство.

– Как ты можешь так жить? – спрашивал он у Стерха – единственного из всей компании, кто хотя бы не так упоенно участвовал в вечном празднике.

– Ты слишком строг к нам, или к себе, – пожимал плечами тот. – Мы – боги. Перед нами вечность. И потом, чем прикажешь нам заниматься?

– В Подлесье падеж начинается.

– Что?

– Ты – покровитель скота. Вот я тебе говорю, что в Подлесье начинается падеж.

– Ты серьезно? Да это нормальный ход вещей! Сейчас – падеж, потом приплод. Подлесье какое – то. Я даже не помню где это.

– Там тебе недавно капище поставили.

– Ах, вот что. Ну, ладно, действительно надо заняться. Новые последователи мне нужны. Спасибо. Еще пара капищ, и я обойду Альву.

И Стерх уходил, как уходили они все: не слыша и не прислушиваясь, не видя и не желая видеть, полные довольства собой и местом, которое они занимают в мире. И Керкус оставался один. Всегда один.

Откуда-то издалека раздался звон колокола, отмечавшего полдень. Лишка закончила свой рассказ и сидела молча. От тепла, сухости да сытости, что неожиданно перепали на ее долю, она совсем осоловела и клевала носом. Тера, так представилась ее новая знакомая, сидела напротив.

– Нет, ну как это все не вовремя! – стукнула она внезапно кулаком по столу. – Все не ко времени, как назло. Ты точно уверена, что мор начался сразу после пропажи детей?

– Точно, я точно помню, – покивала головой Лишка. – Ночью их сманили, я побежала в колокол звонить, чтоб людей поднять, и по дороге упала. Меня первую болезнь схватила. К вечеру в нашем доме четверо слегли, еще у соседей дед и через улицу двое. А потом, как огонь повело по деревне.

– Ладно, может быть и такое. Не досуг разбирать сейчас. Ты поспи пока, а я по делам схожу. Не бойся, тут безопасно, никто не найдет, не потревожит. Иди вон в уголок.

Лишка протопала в угол, и стала обустраиваться тюфячке, набитом сеном. Она точно помнила, что раньше его здесь не было, но удивляться не стала. И так понятно – и дом с секретом, и хозяйка не из простых. Лишка попыталась пощупать-покрутить эту мысль, но в голове все путалось, а глаза слипались. Да и какая разница, честное слово. Это только малышей пугают ведьмами, да комлями. А Лишке бабушка рассказывала о временах, когда они в большом почете были. Жили с ними люди исстари, и покой был и порядок, не то, что сейчас. Конечно, говорить так не следует, но думать то можно. Тяжелая дверь лязгнула, закрываясь, стало тихо. Пахло зверобоем, полынью и еще какими-то сухими травами. Крупинки пыли кружились в неверном беловатом свете. Потолок был так высоко, что Лишка, как ни всматривалась, разглядеть его не могла. Постепенно она задремала, и привиделось ей летнее сияющее безбрежное небо.

Когда она проснулась, ведунья, ведьма, ведьмачка – зови, как хочешь, – была уже дома. Она утрамбовывала какие-то вещи в дорожный мешок, да жгла по углам комнаты травки в глиняных мисочках.

– Вставай, уходить надо, – кинула она Лишке. – Скимах скоро в город въедет, да ни один, как я надеялась, а с полукругом выжлецов.

– Вы не бойтесь, я вас выжлецам не выдам, – промолвила девочка. – Что ж я не знаю, что они за ведуньями, да комлями старых богов охотятся.

– Ну, еще бы ты меня выдала, – усмехнулась хозяйка. – Тебе самой впору прятаться. Ищут тебя.

– Меня? За что?