Ю. Апп - Книга Судьи

– А что ж выжлецы ведьм жгут, раз сами из них? – удивилась Лишка

– Так потому и жгут. Как раз тут все закономерно. Комлей в скиты ссылают под надзор строгий, а магов либо к себе вербуют, либо в расход. Правда, есть еще места, куда у нового бога руки не дотянулись. Не все его власть принимают, да и не всюду скимахи с выжлецами пробраться могут. Я тебя в одно такое скрытое место направлю. Поживешь в ските, поучишься.

Они вышли к небольшой речушке. Из ивняка, густо разросшегося на берегу, Тера вытащила берестяную лодку.

– Ну, все, давай прощаться. Пойдешь вниз по течению, сегодня к вечеру доберешься до старого капища, там тебя будет встречать Бёрн – хозяин скита. С ним дальше и пойдешь.

Обнялись. Лишка села в лодку и тихо заскользила прочь в зеленоватом влажном лесном сумраке. Тера постояла на берегу, провожая лодку взглядом. Покивала головой. Потом запахнулась плащом и направилась обратно, к столь спешно покинутому ими городу.

– Джафа, – позвал Керкус, отложив последний свиток и потирая усталые глаза.

Смуглый, худой согдиец проворно поднялся с циновки и подбежал к столу.

– Тут не все, Джафа. Предсказания не полны.

– Как? Не может быть. Мы нашли все девять храмов и полностью их обыскали. Все документы, которые когда-либо были созданы в их стенах, тобой прочитаны Искатель.

– Ты споришь со мной, смертный? – нахмурился бог и сумрак в углах комнаты сгустился.

– Прости, повелитель, – упал на колени Джафар. – Ты, конечно, прав. Но я не могу понять, как мы могли пропустить хоть что-то? Ведь ты сам осматривал каждое капище.

– Поднимись с колен. Прости. Сам не знаю, что со мной.

– Взрослеешь, Светлый, – покачал головой человек, – И потом ты прав! Порядок быть должен. Ты – бог, я забылся.

– Ладно, ладно. Сейчас не до того. Слушай меня, Джафа. Мы собрали и просмотрели все, даже уничтоженные документы, любые записи, память о которых сохранилась в стенах храмов Аримана, но я чувствую – должно быть что-то еще.

– Но почему? Система совершенна. Ведь ты сам говорил, «пульсация Силы, элегантное решение, в эру угасания выживут только лучшие, направленный отбор». Появились какие-то новые сведения? Что тебя беспокоит?

– Если б я только точно знал что! – Керкус вскочил и взволнованно заходил по комнатке. – Вроде все сходится. Действительно периодическое возрастание и убывание Силы в мире имитирует определенные процессы, которые Боги-Близнецы заложили и в других частях мироздания. Логично применить их и здесь. Почему бы и нет… Почему бы…

– Конечно, – поддакнул вновь осмелевший Джафар. – Прекрасный план. Прилив и отлив. А удержать часть силы можно, только накинув кольцо заклятий на источник у корней мирового дерева. И тот бог, кто это сделает, будет единственным, владеющим силой в эру угасания.

– Тот, или те, Джафа.

– Хорошо, пусть «те», хотя я уверен, что сейчас владельцем силы останется один, – согдиец низко поклонился, пряча довольную улыбку человека близкого победителю.

– Да, все так. Все логично, безупречно, математически точно построено, но… как сюда вписывается вот это?

Бог поднял руку и в ней появился пергамент с небольшой печатью черного сургуча.

– Это «пророчество двери», повелитель?

– Оно… узнаешь? – Керкус грустно и как-то нежно улыбнулся свитку. – Помнишь, как мы нашли его Од-ар-Нахбе?

– Конечно, помню, – покачал головой согдиец. – Но, Искатель, дверь мы открыть не позволим! Да и сможет ли хоть кто-то нам воспротивиться, когда в наших… в твоих руках будет единственный источник силы?

– Дело не только в этом, Джафа… Зачем вообще нужна дверь?

К октябрю стало окончательно ясно, что урожай пропал. О чем говорить, когда на одну посеянную меру удалось собрать две, много три меры! По городам пошел ропот. Князья и вотчинники пустили отряды, выкупать у селян излишки в общественные кладовые. А какие там излишки, когда тем самим есть нечего? Вот тут и явил новый бог очередное чудо. В день Великой жертвы, это, если по старому, а по новому в день Осеннего поворота, во всех больших городах, в самый разгар главного ярмарочного торга появились на площадях выжлецы. У их десятников, как люди передавали, в руках были жезлы, навроде, как раньше комли носили. Но тут, понятно, на концах у посохов были не ветки, не камни и не букеты цветов, а кольцо – символ вечности и нового порядка. А дальше, призвали они всех читать «Славься». Люди читают, что делать, вокруг выжлецы стоят – смотрят, кто молитву знает, а кто запинается. Привыкли уж, что там. Но тут совсем другое дело пошло. Читают люди, а у десятников из колец, что на палках свет идет. И так хорошо от него всем становится, так радостно, как будто и дождя нет, и год урожайный, и впереди не зима, а скажем, лето опять намечается. Но и это не главное. Ровно на последних словах, настоящее чудо и случилось. Громыхнуло над площадями, и голос сверху пошел: «Утешьтесь и надейтесь, молитесь и верьте, трудитесь и вознаграждены будете». Тут смотрят люди. Батюшки! Что с товарами? У кого был мешок ячменя, стало семь мешков, у кого одна рыба – семь рыб, свинья – семь свиней, и так дальше. Радость – не то сказать. Слова такого пока не придумали, чтоб описать. Конечно, княжьи дружинники тут как тут, да и выжлецы божью долю собрали. А все одно, спаслись от голода. Теперь уж и зимовать можно.

Вот такие слухи дошли до скита, где теперь обитала Лишка. Принес их Борей – старший послушник, что ходил связным к поморским комлям. Информация была секретной, но, как уж водится, все ее узнали и уже к вечеру, даже в спальнях у младших только об том и говорили. Лишка, впрочем, в обсуждении почти не участвовала. Во- первых, сказать ей особенно нечего. Ну, силен Новый бог. Что есть, то есть. А только в старые времена и другие боги были не слабее его. А, во – вторых, и в главных, не умела и не любила она попусту трепать языком. Вот у Яринки, так ловко получается говорить. Только рот откроет, все ее слушают. Всем интересно. И скажет на грошик, а развлечет на рубль. Как у нее так выходит? И дело не только в Яринкиной красоте, нет, тут еще талант рассказчика, легкость и точность языка. Вся она легкая и точная. Глаза синие, горят – насмехаются. Хорошая девчонка и с большим талантом, не то, что Лишка. У той дара почти совсем не было. Бёрн в первые дни ей честно все сказал: дескать, в прошлое время ее бы и в деревенские ведуньи готовить не взяли. А сейчас, что ж… Будем честны, в скиту уже учили не магии, а, скорее, воинскому делу. Уходила сила из нашего мира. И самые даровитые колдуны способности теряли, а выжлецы тут как тут. Не хочешь новому богу служить, или есть какие прегрешения – на костер, а то и что похуже. Вот и сколотились, спрятались по дальним скитам ведьмы, да ведьмаки, комли, да служки, что свое мнение имели насчет новых порядков. Кто ждал возвращения силы – думал пересидеть лихие времена. Кто уж и не надеялся ни на что, а просто жизнь свою спасал. И дело нашлось – стали друг дружку, а пуще всего молодняк, боевому смертельному искусству обучать. Благо, какая – никакая сила еще была – можно было и ускорить, и усилить, и улучшить усвоение науки. Лишка, конечно, со своей присохшей рукой и тут не первый сорт подарочек, зато старательная. Дни и ночи тренировалась. Кому мало дано, тот сам взять должен трудом да потом и иначе никак – это девочка крепко понимала. Вот и работала: маскировка, ориентирование, ножи. На большее не замахивалась, не женское это дело – тяжелые бои, а с луком… что, с одной рукой не справишься, как ни старайся. Зато уж в своем учении продвигалась Лишка быстро. Мелкая, гибкая, как змея, с зорким глазом и крепкой рукой уже к зиме ходила она с охотниками и разведчиками. Даже Бёрн однажды похвалил: «Молодец. Не зря тебя взяли». Правда потом добавил, что с таким ходатаем, они взяли бы и козу. Долго потом Лишка думала, чем же таким Тера так знаменита, что по ее слову коз берут в закрытое заведение. Ну, да ладно, взяли – спасибо. Чего и желать еще: тепло, сытно, безопасно еще и учат!