Олег Глечиков - Конец света. Повести и рассказы

Следователь, вытаращив глаза и открыв рот, стал торопливо отодвигаться в угол кабинета, к раскрытому сейфу, судорожно шаря руками по краю столешницы.

Поглощенная своими переживаниями и страхами, жертва насилия не замечала того, что происходило с милиционером.

Вошедший без стука доктор открыл рот, чтобы спросить, зачем его вызывали, так и замер с открытым ртом, не в силах произнести ни слова, только зевал, словно выброшенная на берег рыба. Он увидел то, что не мог видеть следователь, которому была видна только верхняя часть тела пострадавшей – ноги, точнее, что ног у неё нет. Доктор увидел туфли, которые двигались под стулом, пустую юбку на стуле и цветастую женскую блузку с длинными рукавами, без рук и туловища, она тоже двигалась. Над горловиной блузы висел парик, который повернулся в сторону вошедшего в белом халате мужчины. Под париком был полупрозрачный череп, среди зубов которого чётко просматривались коронки из жёлтого металла. Челюсти черепа задвигались, и доктор услышал приятный, хотя и крайне встревоженный женский голос:

– Доктор, миленький, скажите скорее, что случилось с моими руками? Я их не вижу!

Попятившийся от страха доктор упёрся в двери спиной, отчего последние захлопнулись. Щёлкнула защёлка замка.

– Что же вы молчите, доктор? – продолжал вещать женским голосом череп. – Если вы не можете объяснить случившегося, вызывайте скорую помощь, пусть меня везут в Склиф.

– Мы-ы-ы, – замычал доктор, глядя в сторону Ефремова, делая движения, будто берёт трубку.

Как ни странно, следователь понял мычание доктора, дрожащей рукой взял трубку, с трудом вспомнив номер скорой помощи, набрал его.

Скоро в трубке послышалось:

– Скорая помощь. Что у вас случилось?

Когда следователь начал мямлить о невидимых руках, намекать о других невидимых частях тела, сотрудница скорой помощи, посоветовала ему проспаться.

Ефремов испугался, что она положит трубку, закричал:

– Я следователь полиции, нахожусь на работе и совершено трезвый! Я не могу объяснить того, что происходит. Нужна скорая помощь, чтобы отвезти женщину в институт Склифосовского.

– Вот теперь понятно. Называйте адрес.

Продиктовав адрес родного отделения, и услышав – ожидайте машину – Ефремов положил трубку.

Как ни странно, но разговор с диспетчером скорой помощи, успокоил следователя настолько, что он даже улыбнулся. Почему-то метаморфоза, происходившая с женщиной, из разряда ужасной, перешла в разряд комичных.

– Что ты застыл как соляной столб, – обратился он к доктору, – иди, встречай машину скорой помощи.

– Да-да, я готов, – залепетал тот, повернувшись лицом к двери. Дрожащими руками доктор безуспешно пытался справиться с английским замком, который никак не хотел открываться.

Не выдержав, Ефремов встал со своего стула, подошёл к двери и взялся за рычажок защёлки:

– Слышишь док, – зашептал он, – успокойся! Когда встретишь скорую помощь, объясни всё толково, чтобы не было такого шока, как с тобой. Ты понял? – Он внимательно посмотрел на доктора.

Доктор подобострастно кивал головой, делая попытки отодвинуть Ефремова от двери, чтобы быстрее покинуть кабинет.

– Побудьте минутку одна в кабинете, – обратился следователь к потерпевшей. Сам же, удерживая доктора за локоть, вышел с ним в коридор:

– Гена! Геннадий Николаевич, ты меня слышишь? – Он тряс доктора как грушу, схватив за лацканы белого халата, пытаясь поймать его ускользающий взгляд. Наконец, закатил оплеуху. От оплеухи, доктор часто заморгал. Его глаза перестали бегать, он уставился на следователя. Взгляд с каждой секундой принимал всё более осмысленное выражение. – Очнулся? Прости, за оплеуху. Помнишь, о чём я шептал тебе? По глазам вижу – нет. Ладно, слушай ещё раз: встретишь скорую помощь, объясни внятно, что потерпевшая во время допроса стала невидимой. Видна только одежда и волосы. Хотя волосы, думаю, скоро тоже исчезнут. Когда войдут с носилками, пусть не задают никаких вопросов. Понял? Доктор кивнул головой.

– Ну, иди, дорогой. И чтобы никакой паники!

Когда доктор трусцой, не оглядываясь, побежал по коридору, Ефремов открыл двери в свой кабинет.

Стул, на котором сидела подследственная, был повёрнут теперь в сторону двери и на нём странным образом лежали или сидели вещи потерпевшей. Собравшаяся в складки юбка, словно надутая воздухом, съехала на край стула. Блуза, заправленная внутрь юбки, висела в воздухе под углом к спинке стула. Рукава блузы висели, словно безвольные руки. Ни черепа, ни волос видно больше не было. Зато на полу, валялись сумочка с вывалившимся оттуда содержимым и чуть в стороне – пудреница.

Оказывается, когда следователь с доктором вышли в коридор, потерпевшая захотела подслушать, о чём они будут говорить. Она развернулась вместе со стулом, и хотела уже встать, но взгляд, брошенный под ноги, открыл ей, что ног у неё тоже нет. Женщина судорожно задёргала свою дамскую сумочку невидимыми руками. Все действия давались с трудом. Не видя рук, трудно было это делать. Наконец, ей удалось достать пудреницу, раскрыв которую, посмотрелась в небольшое зеркальце. Она увидела ворот блузы и окно за ней, лица, головы – не было. Тихо ахнув, женщина лишилась чувств.

Ефремов был готов ко всему, поэтому хладнокровно подошёл к стулу с вещами и потрогал левый рукав блузы. Он почувствовал тепло невидимого тела. Нащупав другой рукой невидимую кисть этой руки, он стал считать пульс. – Пульс был почти нормальным.

Пока следователь ломал себе голову – приводить пострадавшую в чувство или нет, та очнулась сама. Он заметил это по второму рукаву, который вдруг поднялся в воздух, и, совершив плавное движение, опустился ему на плечо. Ефремов почувствовал кожей своей шеи прикосновение женской руки. Одновременно блуза потянулась к нему, и он ощутил на своих губах горячие губы невидимой женщины. Говоря себе, что готов ко всему, он совсем не был готов к подобному повороту событий.

Крутанув головой, он попытался освободиться от объятий. Но женщина вцепилась в него своими невидимыми руками как клещ. Её туфли, обутые на невидимые ноги, взлетели в воздух, и, казалось, повисли за спиной следователя, причём переместившись вслед за перекрещенными ногами – один за один.

Ефремов услышал страстный шёпот женщины:

– Ну что же ты, возьми меня, я так этого хочу!

Возможно, мужчина, барахтающийся в женских одеяниях, наполненных воздухом, и выглядел смешно, но следователю было не до смеха. Услышав звук открывающейся двери за спиной, он выровнялся и повернулся лицом к двери.

Хотя врач скорой помощи и два санитара были предупреждены о необычности пациентки, они не ожидали увидеть картину, возникшую перед ними.