Олег Бунтарев - Было или не было. Повести и рассказы

© Олег Бунтарев, 2019

ISBN 978-5-4496-4974-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мне повезло, что от военкомата меня отправили учиться в автошколу. Я стану водителем-профессионалом. Но чтобы получить категорию «Б», пришлось заплатить. Четыре месяца до призыва в армию я работал в автоколонне. Два из них на ТО-2, а потом водителем на подмену. Пока я работал на станции техобслуживания, я получил ещё больше знаний, чем те, которые я приобрёл в автошколе. Много нового я узнал. То, что преподавали в автошколе, – это была мелочь по сравнению с теми практическими знаниями, которые я получил, работая на станции техобслуживания в автоколонне. На станции я работал до своего совершеннолетия, а после этого в соответствии с договором с автоколонной меня перевели водителем.

Мой первый выезд. Еду по улице, выезжаю на кольцо «Берёзовая роща». Меня останавливает молодой милиционер-гаишник и требует мои документы. Я предъявляю ему водительские права и путевой лист.

– Я что-то нарушил? – спрашиваю я.

– Да нет, – ответил милиционер, возвращая мне документы.

Почему-то когда я их принимал, руки мои тряслись.

– Что, первый выезд? – спросил он.

– Да, – ответил я.

– Ну что ж, удачи! – ответил молодой милиционер.

И когда я отъезжал, он махнул мне рукой. Действительно, трудно первый раз без инструктора оказаться на дороге в большом городе. Но постепенно я стал привыкать. Я перестал бояться милиционеров и гаишников, стоящих на дороге.

До призыва в армию осталось совсем немного. Я уже привык подменять заболевших водителей. Иногда мне попадали рейсы на межгород, которые доставляли ощутимую прибыль к моей зарплате.

Но вот пришла повестка из военкомата. 25 мая я должен явиться на призывной участок. Из автоколонны по призыву меня уволили с неохотой. Несколько дней я провёл дома. А потом по повестке отправился на призывной пункт. Там я встретился со своим одноклассником. И в ожидании, пока приедут «покупатели», мы почти целую неделю провели на призывном пункте. Если бы не Андрюха Янечко, наверное, эти дни показались бы тяжёлыми. Это был такой весёлый, замечательный человек, который в любой ситуации мог найти что-то забавное. К сожалению, наши пути разошлись. Меня отправили на Дальний Восток. Нас погрузили в поезд. Всю дорогу проводницы предлагали нам выпивку. И многие от этого не отказывались. Под конец пути многие любители спиртного уже стали продавать свои вещи. Всех, кто со мной призвался, отправили в войска связи. То ли потому, что многие из них увлекались электроникой, то ли потому, что так было предназначено судьбой. Мы попали в учебный центр. Нас учили обращаться с полевыми радиостанциями, передавать сигналы азбукой Морзе.

А потом в моей жизни случился неожиданный поворот. Из части, где я начал служить и проходил подготовку в учебном подразделении, меня перевели в другую часть. Часть правительственной связи. Так как у меня было водительское удостоверение и опыт вождения автомобилей, я попал в авто взвод, где командиром был прапорщик Цыбуля. Интересный человек. Ему к тому времени было уже за 50. Во время войны он был сыном полка, молодым пацаном, который принимал участие в боевых действиях на территории Белоруссии. Сколько историй поведал он нам, обучая молодых неопытных солдат, глупых и несмышлёных. Вот один из его рассказов:

– «Партизанский отряд. Уже который день мы уходим от преследования. А полицаи, войска СС идут по нашему следу. Короткий день передышки. Небольшой костёр, котелок, на котором варится еда. И ожидание, что через болота Беловежской пущи к нам вновь нагрянет беда. Слава Богу, островок земли, на котором мы укрылись в болоте, они так и не смогли найти. Перловая крупа с тушёнкой, так называемый «второй фронт», казалась объедением.

А потом над нами пролетело несколько самолётов – экран планов. Фрицы на них изучали местность и находили лагеря партизан. Через несколько часов над нами пролетели «мессеры», сбрасывая бомбы на наш незащищённый лагерь. Больше всего мне запомнилось, как бомба разорвалась рядом с котелком, висящим над костром, и этот котелок взмыл в небо, забрызгивая нас своим горячим содержимым. Слава Богу, во время этой бомбёжки почти никто не пострадал. Было несколько раненых, но, к счастью, их ранения не были тяжёлыми. Так встретил войну, ребята. Война – это страшно. Не дай Бог кому-то из вас это пережить. Хотя придётся. Мы живём в мире перемен. Вы, главное, ребята держитесь».

Прапорщик Цыбуля, кавалер ордена Великой Отечественной войны, имеющий медаль «За отвагу», который в 16 лет дошёл до Берлина, рассказывал нам эту историю. Всего лишь одну из многих историй его жизни.

***

Пятисоткилометровый марш-бросок. Как всегда обкатывали новых водителей. И это было одной из основных проверок на профпригодность. Наши «Уралы» преодолевают подъём с углом больше 50 градусов. Почти у самой вершины я застрял. Забыл включить редуктор, приводящий все оси в одновременное движение. Наконец до меня дошло. Правда, не без помощи нецензурной брани лейтенанта Ковальского и прапорщика Цыбули. Дёрнул рычаг вперёд, нажал на газ – и моя машина взобралась на курган.

На кургане организовали привал. Из ЗИПов достали консервы, развели небольшой костерок, устроились у огня. И нам предоставили два часа запланированного отдыха. Все были уставшие, вымотанные. Моя гимнастёрка промокла от пота. А ещё я стыдился того, что так лоханулся. Забыть про элементарную блокировку колёс! Цыбуля, глядя на меня сказал:

– Солдат, не расстраивайся. В жизни бывает намного хуже. Знаете, что было с нами? И он начал свой рассказ:

– «Белорусская деревня. Маленькая, всего-то несколько десятков домов. Местные жители всегда нам помогали, передавали продукты через наших посыльных. В общем, снабжали наш партизанский отряд всем необходимым для того, чтобы мы могли жить и сражаться с ненавистным врагом.

Однажды полицаи прознали об этом, и в деревню приехали каратели. Литовский батальон СС. К сожалению, об этом мы узнали слишком поздно.

Когда наш отряд прибыл в деревню, там не было ни одного живого человека. В бочках для сбора воды возле домов лежали головы детей, стариков, женщин – всех тех, кого карательный батальон застал в деревне. Мне врезался в память колодец, который был заполнен обезглавленными трупами сельчан».

– Вы, ребята, – обратился он к нам, – надеюсь, никогда этого не увидите.

«Да и дай Бог, чтобы не увидели. Страшно это. А особенно страшно было мне, четырнадцатилетнему пацану. Меня все время хотели отправить в суворовское училище, но волей судьбы я оставался в партизанском отряде. Может быть, было бы лучше, если бы я уехал и не видел всех тех зверств, которые происходили на моей многострадальной родине. Правдами и неправдами я оставался в отряде. А ваши трудности – это всего лишь мелочи».