Дмитрий Шубин - «Замок Призраков». Роман-Фэнтези в четырёх частях.

Картинка изувеченных тел сразу всплывала в его голове.

Погружённый в свои мысли, Стеф запнулся о скелет, который они нашли при исследовании коридора «Подземки». Быстро поднявшись и отряхнувшись, он взял нож, как памятный трофей от этого ужасного приключения, а также и для защиты от ненужных возможных сюрпризов «Проклятого Замка Тьмы».

Пнув ногой череп скелета, он снова побежал в сторону выхода. Измученный и задыхающийся от быстрого бега и общей физической усталости, Стеф, наконец, добрался до выхода из «Башни смерти».

Он подошёл к воротам, которые так и оставались открытыми, и выбрался из темноты на свет. Его глаза ослепили яркие лучи солнца, в воздухе пахло травой и цветами. С непривычки у Николса закружилась голова, он пошатнулся, повалился на землю и, словно ребёнок, рассмеялся, ощущая такое сладкое ощущение свободы и лёгкости. Ему не верилось, что всё это реально – и солнце, и трава, и тепло, и запах цветов. Казалось, что во всём мире не может быть ничего лучше этих ощущений. Как же раньше он этого не замечал.

И даже думать не хотелось ни о чём плохом и жестоком.

Но его смех был нарушен резким потоком тяжёлых воспоминаний о трагически погибших друзьях и соратниках. Смех Стефа потихоньку пропал и заменился горькими рыданиями. Он несколько минут лежал и вытирал слёзы, оплакивая спутников, которые погибли за человечество и уже никогда не увидят ни солнца, ни травы, ничего того, чем полна счастливая и спокойная жизнь. Николс сжался от нервного спазма и громко закричал от бессилия обиды и невозможности хоть что-то изменить. Люди мертвы, их нет, и они никогда уже не вернутся.

От протяжного крика Стефа в небо с крон деревьев взлетели испуганные вороны и грачи. Николс безвольно валялся на земле и колотил кулаками по рассыпчатому грунту, пытаясь выплеснуть из души всю накопившуюся боль и отчаяние. Прошло ещё некоторое время пока, наконец, успокоившись, он поднялся, ещё раз осмотрел опостылевшую Башню и побежал прочь от проклятого «Замка – Призраков». Он бежал из всех сил всё дальше и дальше, пока снова силы его не начали покидать от дикой усталости. Стеф остановился у дерева и откашлялся, переводя дыхание. Отдышавшись, он продолжил ходьбу, зная, что ещё предстоит долгий путь назад к дому. То бегом, то пешком, он продвигался ближе к дому, делая лишь коротенькие остановки для отдыха, употребляя в пищу найденные ягоды и траву, запивая это всё водой из водоёмов.

Несколько дней ушло на обратную дорогу, и вот он добрался до родного города. Николс шёл, еле переставляя ноги по улицам города. В порванной одежде, грязный, лохматый, худой и жутко голодный. Люди сторонились его, называя вслед бездомным бродягой. Из последних сил, которые с каждой минутой его покидали, Стеф добрался до особняка мистера Кемпли. И дойдя до порога и постучав в дверь, Стеф потерял сознание. И как же была удивлена мисс Квильми, когда на пороге она увидела лежащего человека. С большим трудом она узнала парня, и они с мистером Кемпли занесли беднягу в дом.

Когда Николс немного пришёл в себя, он уже лежал в чистой кровати в комнате мистера Кемпли, вымытый и побритый. А служанки суетились около него, ожидая просьбы о любой помощи. В комнату с поздним ужином зашла мисс Квильми. Стеф что-то промычал, но служанка не расслышала слов. Ей пришлось поставить поднос на стол и склонить ухо к губам мужчины. И лишь тогда она еле-еле смогла расслышать его чуть слышные слова.

– Пожалуйста, позовите мистера Кемпли.

На следующий день Николс, в присутствии адвоката,

мистера Кемпли и всех заинтересованных людей, рассказывал трагическую историю, провальной экспедиции доктора Уэлда в жуткий и таинственный «Замок – Призраков». От начала и до самого конца он со всеми подробностями описывал всё то, что происходило с группой людей в путешествии. От руки на бумаге нарисовал карту «Замка», рассказал о Регми, о Муберсе.

И закончил рассказ он тем, как долго и тяжело он добирался домой. После рассказа Николс от сильной слабости не мог даже шевелить языком. Все его рассказы были записаны и запротоколированы. И чуть позже по городу пронеслась ужасная новость о трагической гибели доктора Джона Уэлда и его экспедиции «ЗАГАДКА» В газетах был также рассказ единственного счастливчика Стефа Николса во всех подробностях, который поведал, что, благодаря только счастливой случайности, он один остался в живых.

Комментарии журналистов просто переполняли газетные статьи. Каждый по-своему представлял эту историю и пытался доказать свою правоту. Мистер Кемпли был очень расстроен гибелью своего лучшего друга Уэлда и всей его команды. Он закрылся в своём кабинете и долго размышлял на эту тему, выкуривая одну сигару за другой. Даже не выходил на ужин, чем, естественно, расстраивал свою служанку мисс Квильми.

Ведь больше всего Кемпли злился на самого себя, потому что как никто другой он догадывался, что эта жуткая экспедиция добром не может окончиться и трагедия может всё же произойти.

И он, к великому сожалению, оказался прав!!!

А проклятый «Замок – Призраков» так и остался мистической, страшной и до сих пор никем не разгаданной загадкой.

По прошествии двух лет, после трагической гибели почти всех участников экспедиции «ЗАГАДКА», мистер Джо Кемпли всё-таки решил докопаться до истины и узнать реальную причину гибели своего друга и его людей.

Да, естественно, боль утраты лучшего друга детства ему не давала покоя все эти последние годы после трагедии. Но именно этот стимул придавал оптимизма и веры в то, что именно на нём, на Джо Кемпли, лежит теперь ответственность за выполнение незавершённого дела.

Ведь он так часто вспоминал, как друг Джон был всецело одержим своим делом. Как горели его глаза, как дотошно и ответственно он относился ко всем, даже самым незначительным мелочам. И почти каждый день, сидя в любимом кресле в библиотеке с чашкой кофе, Кемпли, как наяву, представлял своего друга живым и видел такие характерные именно для Уэлда взмахи руками, когда тот стремился что-то доказать и убедить в своей правоте.

И Джо искренне сожалел о том, что именно в то время очень зря он не уделял должного внимания увлечённости своего лучшего друга.

– Друг мой Уэлд, – вспоминая доктора, говорил Кемпли, держа в руках фотографию пятнадцатилетней давности, на которой они, двое молодых, амбициозных друга улыбаясь, стояли в обнимку.

– Я очень тяжело переживаю твою гибель и сделаю всё возможное и невозможное, чтобы твоя смерть не была напрасной.