Андрей Лысяков - Обратно на небо. Том 2

– Нервничаешь перед началом пути? – спросила Аурора, потирая заспанные глаза.

– Есть немного. Нет, не подумай ничего! Я прекрасно себя чувствую. Сегодня на совещании я сорвался на Грабовски. Думал, убью. А старик как-то поговорил со всеми нами, и я успокоился. Вообще успокоился, понимаешь? Даже как-то не по себе от этого. А завтра еще и уезжать надо, вот я и дергаюсь. Тут еще у Анхел происшествие было.

– Что у нее опять стряслось?

– Да парни ее штурмуют. Арго и Эрик пришли к ней одновременно. Один под мухой, другой дурно воспитан. Ну, наш доктор ему и прописал.

– Весело! – засмеялась Аурора.

– Ну, ничего, разберутся. За Анхел вот только неприятно. Ни к чему ей это все в такие непростые времена. Заперлась у себя. Сидит…

Аурора с интересом рассматривала его какое-то время, а потом сообщила, плохо ворочая языком:

– У меня в рефрижераторе питье есть особое. Принесешь?

Эму дошел до небольшой смежной комнаты, где находился уродливый кубический холодильник, грубо склепанный людьми Адона из стальных листов. Внутри оказалась колба, заткнутая умбеллоксовой пробкой.

– Что за питье?

– Не бойся! Не отравлю, – хихикнула Аурора.

Учитель налил небольшое количество темно-коричневого напитка в пару стальных кружек и уселся рядом с девушкой, еле прикрытой одеялом.

– Ну что? – Аурора высвободила руку и взяла бокал. – За ваш поход?

– Нет, – беззаботно мотнул головой Эму, украдкой разглядывая прекрасное тело ученицы, по которому, словно млея от удовольствия, скользил свет фонаря, сочившийся через форточку. – За тех, кто будет ждать нас дома.

– Хорошие слова, – промурлыкала хозяйка праздника холостяков. – Мне приятно.

Глупо улыбаясь ей, Эму пригубил жгучую ароматную жидкость.

– Отличная штука! Что это? Что туда входит?

– Поверь, лучше тебе не знать, – с такой же легкомысленной улыбкой ответила Аурора. – Пей!

– Скажи хоть, как это называется?

– Не знаю. Пока никак… – Аурора впилась своим шикарным, слегка порочным взглядом в лицо Эму, пристально изучая его впечатления от напитка. – Хорошо.

– Что хорошо? – стал задыхаться Эму, когда босая ножка Ауроры игриво скользнула по его колену.

– Мне хорошо оттого, как ты реагируешь на этот напиток. Давай назовем это «Первый раз»…

– Наш с тобой первый раз?

– О, да…

* * *

– …Мелкота была под сильным впечатлением от него! – указывая на меня, объявила Эра моим друзьям.

Мы вшестером сидели на уютной площадке в скалах, куда прямо с верхних этажей замка вел тесный лаз. На сырых после вечернего шторма камнях ребята развели костер и учили меня жарить над углями кусочки моллюска, который называется «вещий язык», или, в просторечии, «сабио».

Локоны и челки моих юных приятелей и приятельниц шевелил мягкий и невыносимо свежий ветерок. Отступающий к западу грозовой фронт открывал в небе гигантский, слегка ущербный Хеопс, на котором еще наблюдалась тень от Диско, заметно съехавшая к наиболее освещенной стороне большой планеты. В ее теплом неярком свете, с отблесками костра на лицах местные юноши и девушки казались героями восхитительных фантазий. И каждый раз, когда я силой возвращал себя к мысли, что никакая это не фантазия и что я, слишком взрослый, слишком чужой, слишком некрасивый, побитый и потрепанный инопланетянин, действительно нахожусь в этой компании в таком месте, куда вообще мало кто допускается, мне становилось почти больно. Грусть и досада грызли оттого, что общаются со мной эти ребята, возможно, из чистого любопытства. А любопытство обычно очень быстро проходит.

– И что же сказали малявки про нашего пришельца? – спросил Рино.

Рыжий бандит сидел подозрительно близко к хозяйской дочке. Почти плечом к плечу. Как будто они всего декаду назад и не были заклятыми врагами.

– Во-первых, дети полчаса расспрашивали меня о его внешности.

– Еще бы, не лицо, а одна сплошная гематома. И поверх очки со стразами! – отшутился я, старательно маскируя новый укол досады.

– Ничего не заметно, – успокоила меня Ника. – У тебя уже почти все зажило. И потом, синяками здесь никого не удивишь. А стеклянная маска – вещь хорошая. Дашь поносить, если в глаз получу?

– Обязательно, – небрежно пообещал я и повернулся к старшей девушке: – Так… что там дети?

– Они нашли очень привлекательной твою внешнюю нестандартность.

– Еще бы, – выкрикнула Пэт. – Сразу видно, что человек необычный.

– Должно быть, все земляне красивые, – задумчиво пробубнил Фил. – Вот Марина, к примеру…

– Только она старовата для тебя, – будто бы между прочим сообщила Ника.

В ответ на это парень густо покраснел. Что касается меня, чуть только разговор зашел о моей землячке, как я тут же вспомнил, что у меня осталось несколько ее сигарет. Пока я прикуривал от головешки, пытаясь осознать, что я только что о себе услышал, Эра продолжала свой рассказ:

– Относительно характера Комарова дети высказались довольно противоречиво. Мальчишки сочли тебя медлительным и безвольным, но забавным, а девочки решили, что ты можешь представлять для них угрозу.

– Интересно, почему? – возмутился я, выпуская облако табачного дыма.

– По их мнению, ты слишком быстро вызываешь доверие.

Рино захохотал.

– Ну-ка, отсядьте все от него!

– Да, поосторожнее с ним! – Ника мгновенно переадресовала шутку своей подруге Пэт.

– Не бойтесь! – ответила брюнетка. – Пока я здесь, он вас не тронет.

Девушка прильнула ко мне и принялась кормить поджаристым кусочком сабио прямо с обугленной палочки. Прежде чем я успел среагировать на этот грубый знак внимания, шипящий моллюск закапал жиром рукав моей куртки. Следующие пять минут все громко смеялись над бергамотянкой, предположив, будто она специально меня пачкает, чтобы потом был повод постирать мои вещи. Друзья окончательно смутили бы ее, если бы я не потребовал, чтобы Эра все-таки договорила.

– …А на основе вопросов, которые задавал им ты, дети сделали вывод, что ты совершил что-то противозаконное и собираешься прятаться в лесах от наказания.

– Просто они не знали, почему это так меня интересует. Сам чуть не загремел к этой вашей ведьме… Как ее там?

– Унаги? – тихо спросила Ника.

– Вот-вот!.. – глубоко затянувшись дамской сигаретой, кивнул я. – У вас тут еще и ведьма имеется. Не планета, а какой-то сумасшедший парк аттракционов.

– А ты спрашивай, – предложила Пэт. – Не стесняйся. Я тебе объясню.

– Спасибо.

Я повернулся к ней, чтобы посмотреть, правда ли она со мной кокетничает или мне это только показалось. К сожалению, в этот момент ей понадобилось подойти к вязанке хвороста и наломать немного для поддержания костра.

– Сумасшедший? – удивился Рино. – А по-моему, с нами-то как раз все ясно. Скажи лучше, что ты сейчас делаешь?