Евгений Гаврилов - Врата Рассвета

– Я безгранично благодарен за щедрые дары, о благороднейший Саяхо, – торжественно вещал чиновник, – но закон не должен знать исключений. Твоя репутация безупречна, и твои заслуги огромны, но сейчас – особый случай. Лучшие люди Ниланты обеспокоены исчезновением десятка меченосцев на службе города. Тревожные известия дошли даже до Совета Семи! – Рино, как раз осадивший неподалеку Хитреца, навострил уши. Весть о пропаже отряда уже дошла до Ниланты, да еще и обеспокоила правителей огромного города?

Меченосцы – не сиволапые стражники, что умеют только раздавать воришкам зуботычины да драть взятки на воротах. Воины с золотым солнцем на туниках – элита нилантийского войска, выходцы из высокородных семей. Десять пропавших – несколько влиятельных родов недосчитались своих чад. Но Совет Семи высоких семей Ниланты – недосягаемая вершина. Что-то должно было случиться очень странное, чтобы богатейшие люди Силории забеспокоились по поводу десятка пропавших воинов.

Рино стиснул зубы. Всего делов – сделай каменную физиономию да проскользни в город, оставив загадочную чародейку злодейке-судьбе, а родственникам Ольва и прочих – тревожное и безвестное горе. И кем он себя будет считать? Но открывать рот – нельзя. После таких известий его скрутят и посадят под замок, отправив меченосцев обшаривать леса в поисках места ночного побоища. Новости обязательно дойдут до шаккура… А потом за его жизнь и свободу не даст и гроша даже самый рисковый авантюрист.

Он обязательно что-нибудь придумает. Подкинет нужным людям письмо… Или что-нибудь в таком роде. Но сейчас нужно прикинуться обычным деревенским олухом.

– Боюсь, мне не сносить головы, если пройдет слух, что я без досмотра пропустил твой караван, Саяхо, – непреклонно продолжил чиновник, старательно игнорируя сошедшиеся к переносице брови антийца. Если Рино хоть что-то понимает в происходящем, обладатель вышитой золотом ливреи получил очень серьезную мзду, чтобы караван проскользнул в город, миновав разные ненужные формальности вроде досмотра на предмет контрабанды. Неудивительно, что купец не слишком счастлив такому повороту.

– Я не понимаю тебя, о высокородный Леорн, – проскрипел в ответ антиец, буравя чиновника не слишком любезным взглядом. – Не ожидаешь же ты, что пропавшие меченосцы лежат плененными и связанными в наших фургонах? Народ деспота – друзья твоему городу. Мы…

– Эй, парень. Чего ты тут уши греешь? – Не слишком любезно поинтересовался командир стражников. Высоченные воины в кольчугах выстроились неподалеку, без особого интереса наблюдая за перепалкой.

– Да я просто проезжаю… – Промямлил юноша, постаравшись изобразить на физиономии смущенную растерянность.

– Ну и проезжай, – раздраженно бросил воин, потеряв к путнику всякий интерес. И чиновник, и владелец каравана его проигнорировали – их куда больше беспокоит, должен ли быть досмотрен караван. Вот и ладушки.

– Эй, юноша! – Старческий голос раздался как раз в тот момент, когда он готов был тронуть пятками лошадиные бока. Ну что еще?

Из глубин золоченой кареты его разглядывает пожилой антиец. Усыпанный драгоценными каменьями наряд не оставил сомнений, кто на самом деле является владельцем роскошного экипажа. На холеном лице, украшенном обычной для антийцев короткой седой бородкой, застыла пренебрежительная самоуверенность человека, привыкшего к немедленному повиновению. Мир словно рухнул в развернувшуюся под ногами пропасть.

Холеный старик, раскинувшийся на подушках в глубине кареты, ему знаком. Куда хуже – и куда страшнее – что и Афрей его наверняка узнал. И, видит Небо, это скверно. Очень скверно.

– А ну-ка, подойди, – приказал вельможа надтреснутым голосом. Афрей – из тех, кто привык к безоговорочному исполнению своих приказов. Посланник западного деспота, что несет слово антийского владыки на землях Великого Востока. Номинально посол, разумеется, не может обладать в Ниланте какой бы то ни было властью. Но это – номинально. Золото и коварство вельможи с далекого запада вознесли его на недосягаемые высоты в иерархии высокородных семей Востока. Не иначе как злокозненной Шерхее до сих пор не надоело над ним потешаться, раз она подстроила эту треклятую встречу!

Рино припомнил, что Афрей, помимо прочего, является счастливым обладателем очень специфической привилегии. Желая подчеркнуть благорасположение к Ниланте, деспот даровал своему посланнику эскорт из собственных гвардейцев, охраняющих сановника и исполняющих его приказы.

Спрыгнув с лошадиной спины на землю, юноша постарался придать себе озадаченный вид. Абсолютно никаких поводов для паники. Он – обычный паренек откуда-нибудь из окрестностей Ашдегара. Понятия не имеет, кто такой этот Афрей и вообще… Затея – глупее не придумаешь. Вот только времени сочинять что-то более убедительное ему никто не даст. Главное – хоть ненадолго отделаться от могущественного антийца – и деру!

– Добрый день, юноша, – на губах антийского вельможи играет любезная улыбка, однако в глазах – холодная расчетливость. – Рад видеть тебя, хотя и не ожидал, что ты окажешься в одиночестве столь далеко от отчего замка. Что привело тебя сюда?

– Добрый день, господин, – осторожно отозвался Рино. – Вы, должно быть, с кем-то меня путаете.

Спокойствие. Посланник деспотии не знает и не может знать, что встреченный им юноша стал свидетелем битвы на лесной поляне. И, определенно, лучше не показывать ему собственную осведомленность.

Афрей нахмурился, в темных глазах появилась задумчивость. Рубашка под курткой взмокла от пота. Не приходится сомневаться, старость не имеет никакой власти над сильным и острым умом антийца. С памятью у вельможи – полный порядок. Но такое ли пристальное внимание уделял ему Афрей в те времена, когда мог видеть его на приемах в Замке Ясеня?

– Как твое имя, юноша? – Спросил, наконец, старик. Черные глаза, словно два буравчика, впились в лицо Рино.

– Вельмир, – брякнул он первое, что пришло в голову. Да и какая, собственно, разница? Любой ответ хорош, кроме правдивого.

– Любопытно. Ты очень похож на одного моего знакомого, – Афрей пожевал губами, не сводя с лица юноши подозрительного взгляда. – Знакомого с очень высоким происхождением. Очень высоким. Откуда ты родом, юноша?

– Из Ашдегара, – брякнул Рино. И тут же проклял свой глупый язык. Он же совершенно не похож на выходца из Города Самоцветов! Ни внешностью, ни одеждой, ни манерой держаться и говорить…

– Что ж, ступай.

Рино с трудом удержался, чтобы не броситься к Хитрецу бегом. Спину сверлят любопытные взгляды хозяина каравана и нилантийского чиновника: они-то прекрасно знают, кто таков Афрей, и теперь наверняка гадают: что могло потребоваться влиятельному сановнику от ничем не примечательного путника?