Владимир Цыганков - Ватмания. Приключения бумажных человечков. Откройте ещё один мир

– Я всё понял. Тогда лучше будет начать с первых пещерных человечков. Бумажный макет Великих Ножниц мы подвесим на нитях прямо на сцене! Откроет программу танец слепых эйтов. После танца мы планируем показать небольшой спектакль о выходе эйтов из пещер и строительстве первого бумажного коридора. Роль смельчака, то есть вас, мы отдали очень талантливому артисту. Он сделает всё в точности, как вы скажете. Хорошо бы, чтобы вы лично рассказали нашему режиссёру, как всё было на самом деле, а он это всё запишет.

– Подождите, Валатаб. Зачем мне тратить время на встречу с вашим режиссёром? В Научном центре у историков наверняка есть этот документ, написанный, кстати, с моих же слов. Обратитесь туда. Меня сейчас другое волнует.

– Что именно?

– Вы упомянули о танце слепых эйтов.

– А что? По-моему, хорошая идея! – сказал Валатаб и немного растерянно посмотрел на сидящих членов Совета. Их лица были сосредоточенными, а взгляды буквально впились в него. – Я что-то не то сказал?

– Откуда вам известно, что самые первые эйты были слепыми? – спросил Мантаги.

– Ну как же? – ещё больше растерявшись, проговорил Валатаб. – После того как Великие Ножницы вырезали новичка, лицо ему рисует художник Эдуанс, правильно?

– Правильно, но это сейчас. А раньше мы не видели слепых эйтов. Если бы их было слишком много, то мы бы наверняка их заметили. Куда они все подевались? Новички, разумеется, не в счёт!

– Согласен. Значит, в те далёкие времена художники уже были. Кстати, мне почему-то кажется, что должен где-то быть или был тот самый первый эйт, который первым нашёл цветной грифель и первым додумался нарисовать глаза слепым человечкам. Но тут у меня одна нестыковочка – как он нашёл среди множества камней грифель, будучи совершенно слепым и, что самое интересное, как он узнал, что этим грифелем можно рисовать? Значит, ему кто-то помог? А может быть, самый первый эйт был зрячим от рождения? Если это так, то это – настоящее чудо! А вдруг он до сих пор ещё жив и находится среди нас, а мы об этом даже не догадываемся? И вот ещё о чём я только что подумал – тот первый, в смысле, второй эйт, которому глаза нарисовали, наверняка должен был видеть того, кто ему это сделал.

Такого поворота не ожидал даже Мантаги! За все десять лет ему ни разу в голову не приходила такая простая мысль. Сидящие за большим столом члены Совета, стали тихонько перешёптываться. Вышло, что не только Фагнор, но и Валатаб сумел их удивить!

– Ну, Валатаб! И как ты додумался до такого? Действительно, мы ничего не знаем о самом первом ватманце. Кто он и как выглядит? Может быть, именно он был как-то связан с людьми? – предположил Мантаги. – Вот вам и легенда…

– Легенда о самом первом ватманце! – восторженно подхватил Валатаб. – Точно! Так и будет называться наш праздничный спектакль! Вы не против?

– Пожалуй, в данном случае вполне подойдёт слово легенда. О правдивости истории тут говорить очень сложно. В это можно верить или не верить. В общем, я – за, – ответил Мантаги, всё ещё пребывая в лёгком недоумении. – А танец слепых эйтов, я думаю, можно оставить. Итак, что скажете?

Все оживились. Спустя несколько минут, обсуждение закончилось, и решено было утвердить название «Легенда о самом первом ватманце». А вместе с тем, учёным было поручено заняться поисками любых доказательств существования первого ватманца. В конце концов, новые знания о своей родной истории вовсе не бывают лишними.

Пока длилось заседание Высшего Совета Ватмании, на участке Джилфота полным ходом шла работа над созданием чудо-машины. Все участники процесса были настолько поглощены своим делом, что совершенно забывали отдыхать в тени под навесом. У Джилфота оказался превосходный набор инструментов для резки. Острейшие камни разрезали бумагу с первого раза. Поскольку затачивать камни вручную в Ватмании не представлялось возможным, то готовые к использованию камни искали в самых различных местах. Раньше это были в основном пещеры, а когда дорожное строительство приобрело гигантские масштабы, выяснилось, что точно такие же или даже более острые камни можно было отыскать и среди обычных камней на поверхности. Для этого нужно было просто внимательно смотреть под ноги. Так что бумажные дороги, как оказалось, выполняли ещё одну очень важную задачу – защищали ноги ватманцев от случайных порезов!

Первое, что сделали Авистэй и Джилфот со своими помощниками, – разметили большие листы бумаги так, чтобы как можно больше деталей уместилось на каждом из них. Используя толстую склеенную из бумаги линейку и острые камни, рабочие лихо раскроили листы. Теперь осталось лишь склеить полученные детали.

Особенно пришлось повозиться с колёсами. Вырезать шестнадцать идеальных по форме кругов помогло приспособление, которое изготовил Авистэй. Оно было на редкость простым, что ещё раз доказывало, что Авистэй обладал незаурядными умственными способностями. Джилфот не скрывал своего восхищения, и каждый раз использовал удобный случай, чтобы похвалить своего талантливого напарника. Ещё бы, Джилфот, несмотря на свой возраст и опыт, всё же охотно учился у новичка Авистэя, приговаривая, что «учиться никогда не поздно – было бы желание!»

– Джилфот, круги мы вырежем при помощи вот этой штуки, – и Авистэй показал полоску плотной склеенной бумаги, наподобие той, что использовалась рабочими в качестве линейки. – Только нам необходимо сделать в ней два маленьких отверстия. Одно, немного отступив от края, а второе – чуть побольше, на расстоянии в полколеса. Если колесо у нас будет шестьдесят сантиметров высотой, значит, второе отверстие сделаем на расстоянии тридцати сантиметров от первого.

– И что дальше? – не скрывая своего любопытства, спросил Джилфот.

– Всё очень просто. Дай-ка мне два острых камня. Смотри. Один мы вставим вот сюда, а другим острым камнем я буду давить на бумагу, одновременно двигая линейку по кругу. Давай попробуем вместе.

Они положили большой лист бумаги на прочный толстый стол. Затем Авистэй примерил приспособление к краям листа и, убедившись, что обрезков будет очень мало, предложил Джилфоту надёжно удерживать свой камень в отверстии полосы с краю. Именно там располагался центр будущего круга. То, что произошло дальше, вызвало у Джилфота полный восторг: Авистэй медленно стал перемещать плотную линейку по кругу, а следом за ней образовывался аккуратный разрез. Прочная полоса не давала съезжать режущему камню в сторону и точно держала радиус тридцать сантиметров. Авистэй крепко удерживал острый камень во втором отверстии и одновременно тянул полоску на себя. Через минуту работа была закончена, и Авистэй вынул из большого листа вырезанный круг.