Ирина Зоткина - Почти Гримм – 2. Не жизнь, а сказка

Иржик и Бен последовали за ним. Грета внимательно просканировала гостей, чтобы узнать, в каком они состоянии. Оба парня были одинакового роста, сто восемьдесят пять сантиметров по оценкам системы. Изящный, с развитой, но не особо мощной мускулатурой мэйлис был в отличной форме. Синяки и ссадины – ерунда. Перелом – уже серьезнее, но кости вправлены правильно, плюс фиксация имплантами. Регенерация работает на всю катушку.

– Позволь, я перелом твой гляну, – подошла Грета к Иржику. Тот протянул руку. Грета еще тщательно все проверила, затем велела Гансу, который по армейской привычке оделся за тридцать секунд, принести гладкую дощечку из комнаты. – Это так, для пущей уверенности, – пояснила она, – денечек походишь, и снимем шину.

Пока сэй искал подходящую планку, серв обратила свое внимание на второго гостя, который уже успел натянуть штаны. Спай был худым и костлявым. Недобор массы составлял двадцать процентов от нормы. Просканировав его, девушка отметила и следы травм внутренних органов. Тело испещряли многочисленные шрамы самой разной давности. Было и несколько совсем свежих, едва схватившихся. Тонкие брови девушки нахмурились. Она встретила такой же изучающий взгляд Бена и спросила:

– Нейрохлыст?

– Он самый.

– Хозяин?

– Он самый, – тонкие губы Каина презрительно искривились.

– Ну и скотина он у тебя был.

– Был.

– А ты не разговорчивый, – хмыкнула Грета и перебросила ему рубашку.

– А ты меня разговорить хочешь? – Он вдруг улыбнулся, яркие зеленые глаза хитро прищурились.

– А это уж как получится, – ответила улыбкой серв.

Вернулся Ганс, вручил подруге дощечку, сгреб со скамейки и пола мокрую грязную одежду и запихал в большую корзину с крышкой. Рядом бросил обувь.

– Ночью кобольды постирают, почистят и починят, – сказал он в ответ на любопытный взгляд Иржика.

– Кобольды? – переспросил Бен.

– Да, есть у нас тут такие существа, вроде домовых. Их у нас целое семейство живет, помогают по дому и в таверне. Обычно они невидимки, но если привыкнут, то, может, и покажутся. Такие уж хлопотливые, совсем не могут без дела сидеть, только успевай работу давать, – рассказывала Грета, накладывая повязку мэйлису. – Вы пока будете жить у нас как гости, а там, глядишь, дело какое по нраву найдете.

– Только, парни, всякие там замашки типа «приказ принят» отставить. Ясно? – вклинился Ганс.

– Вы теперь свободны и совершенно не обязаны выполнять любую просьбу каждого желающего, – улыбнулась серв.

– Ага, а то быстро на шею сядут, – кивнул сэй, – и ножки свесят.

Бен с Иржиком переглянулись и рассмеялись.

– Не дождутся.

Они подождали, когда оденется Иржик, и пошли в таверну. Как только дверь закрылась, и стихли шаги киборгов, в купальне появились двое карликов с вытянутыми ушами и красной кожей, одетые в нарядные курточки и штанишки, в колпачках с кисточками и в башмачках с длинными загнутыми носками. Они забрали грязные вещи и снова исчезли.

В таверну парни прошли за Гретой через заднюю дверь мимо кухни и кладовой. На первом этаже традиционно располагался обеденный зал, в котором было довольно много посетителей. Был он приземистым, но впечатления мрачности или тесноты не возникало благодаря теплым оттенкам дерева и ярко горящим повсюду свечам: в тяжелых кованых люстрах и бра, на полках и на столах. Бен окинул помещение взглядом, на программном уровне отмечая расположение окон, дверей, толстых деревянных колонн и лестницы.

Прямо напротив арки, из которой они только что вышли, находился главный вход с обитой железом дубовой дверью. Над ней проходила и лестница, ведущая на второй этаж. Мебель тяжелая, добротная, но не грубая. Окна небольшие, стрельчатые, с красочными витражами в свинцовых переплетах. «Удобно отстреливаться в случае необходимости, и дверь далеко не сразу выбьют», – автоматически отметил спай.

Направо от арки вдоль стены протянулись многочисленные полки с рядами разномастных кувшинчиков, бутылок и бочонков, отделенные от зала массивной стойкой, у которой на высоких табуретах сидело трое мужиков. Был тут и отдельный стеллаж, полностью заставленный всевозможными тортами, пирогами, кексами, вазочками с печеньем, пряниками и другими сладостями, которые просто обязаны были присутствовать в таверне у Пряничного Домика. Дальше Бен заметил пузатые винные бочки.

Рядом со стойкой, у торцевой стены был выстроен подиум, на котором наигрывали веселую мелодию четверо музыкантов. Каин с интересом отметил, что все они были представителями разных рас. Рыжий парень с песьими ушами и хвостом играл на лютне, у скрипача были черные кошачьи уши, раскосые зеленющие глаза и роскошный пушистый хвост. По барабанам вдохновенно лупил здоровенный зеленокожий тролль с внушительными клыками, торчащими изо рта, а флейтист вообще был каким-то неизвестным существом. Невысокий, тонкокостный, изящный, с какими-то птичьими чертами лица и круглыми черными глазами, он являлся обладателем совершенно необыкновенной ослепительно белой шевелюры, на лбу и висках обрамленной мелкими, как чешуйки, ярко красными перышками, постепенно переходившими в удлиненные розовые, а затем и в длинные тонкие белые перья, которые, смешиваясь с волосами, ниспадали до плеч.

На противоположном конце зала был сложен огромный камин, в котором вполне можно было зажарить и целого быка. Сейчас там подрумянивалась баранья тушка, за которой присматривал мальчишка в белом колпачке и фартуке. Над камином были развешаны искусно вырезанные из дерева фигурки зверей и птиц. У камина в удобных креслах устроились четверо стариков, которые, мирно прихлебывая пиво, увлеченно играли в шахматы и обсуждали какие-то местные новости.

Иржик с любопытством вертел головой, рассматривая людей и нелюдей: кроме странных музыкантов и десятка мужчин и женщин здесь были четверо белокурых эльфов, двое дроу, засевших в уголке, а за самым большим столом обосновалась компания из семи крепышей гномов. Да не каких-то там карликов, а самых настоящих боевых гномов в серебристых кольчугах и разукрашенных затейливыми узорами стальных наручах.

По залу сновали туда-сюда две крепкие девушки-подавальщицы, третья стояла за стойкой, наливая посетителям напитки. Грета сменила ее, встреченная восторженным ревом гномов:

– Хозяюшка вернулась! Чарки поднимем за драгоценную нашу фройляйн Грету и славного ее братца Ганса! Тысячу лет здравствуют и процветают пусть!

Тост был встречен дружным ура и звоном сталкиваемых кубков и кружек.

– У вас тут весело, – ухмыльнулся Бен.

– Не жалуемся, – широко улыбнулся сэй и во всеуслышание объявил: – Друзья! У нас с Гретой сегодня радость. К нам приехали наши кузены. – Он положил руку на плечо спая: – Бенедикт фон Каин и Иржик фон Либе. Прошу любить и жаловать! – Ганс хлопнул по спине мэйлиса. – А вот и наши друзья, славные братья-гномы Хальгар, Ансгар, Хардвин, Ортвин, Вигвар, Храбан и Хрода. – При этом коренастые воины кивали и гулко ударяли себя в грудь.