Юрий КАРАНИН - Лучник. Книга пятая. Часть 2. Под созвездием Волка: Звездный Бродяга

Не впервые Тысячеликий чувствовал, что что-то играет с ним в какую-то хитрую игру, но настолько сильного чувства еще не было.

И, в любом случае, он эту игру ПРОИГРАЕТ.

Этого еще не хватало: откуда-то сверху сорвался камень, и, отскочив от уступа, угодил прямо в щель, и… больно ударил в правое плечо, да так, что рука разом занемела.

И… не случайным был камень, – с горы скатывались татлаты.

***

– Илиль, беги, поднимай Заставу. – Выхватывая из-за спины меч, крикнул Строгор. – Быстрей, мне долго их не удержать.

– Я – с тобой. – Впервые увидев татлатов, Илиль, разумеется, не понимала, насколько они опасны.

– Беги, Илиль – нам вдвоем их не сдержать.

– Побежали вместе.

– ИЛИЛЬ?! – Взмолился Строгор. – Застава.

Последний клич сработал, – и Илиль, что есть мочи, метнулась к Заставе.

Но и Строгору пришлось отступать: глупо оставлять спину неприкрытой, а вблизи – ни скалы, ни дерева стоящего.

Глупо, конечно, было отступать к воде, но это дало небольшую отсрочку: увидев воду, татлаты так возликовали, что уже не спешили расправиться с противником. Более того, многие прямо в одежде сходу бросились в воду, – и никакие окрики не могли их остановить.

Всего лишь отсрочку: все-таки десятка полтора воинственно настроенных татлатов окружили его полукольцом, и были готовы ринуться на него. Не хватало, видимо, только команды?

Впрочем, «Смотрины» продолжились недолго, и один из татлатов короткими жестами приказал Строгору положить на песок меч.

– Нет. – Строгор гордо поднял голову, – и еле-еле сумел отразить удар татлатского… меча. Вообще-то, меч – весьма нелюбимое оружие у татлатов. Возможно, за их хрупкость, или вес, – и это при силище-то их владельцев? Впрочем, как известно, и сабле они предпочитают двух-трехметровые дубины ….

Удар был неотразим, – и татлат, похоже, никак не ожидал, что противник уцелеет. И не только уцелеет, но и нанесет ответный удар. Каково же было его изумление, когда оттуда, где только что была рука, брызнула серая кровь.

Серая кровь? Это было для Строгора весьма ново: до сей поры у татлатов была либо желтая, либо зеленая кровь.

И …, как правило, татлаты умирали, молча, а этот завопил так, что купальщики бросились к берегу.

А дальше ….

Строгор не понял, почему окружающие его татлаты веером отхлынули от берега, – оглянулся, и только тогда услышал истошные крики. От воды!

«Что там Илиль говорила про воду?».

Забыл, и потому удивился тому, как рвутся из воды купальщики, но их утаскивает обратно неведомая сила. И это …?

Это оказалось его глупой ошибкой. Он не сразу заметил, что к нему метнулись два татлата. Атаку левого он еще сумел отразить, но вверх уже взлетела другая сабля ….

«Остановитесь немедленно! Немедленно, я сказала!».

Лучник возвращался слишком медленно.

– Он жив?

Нет, Рамитараму к нему не подпустили, но она, все же, смогла заметить, что Лучник пошевелил левой рукой.

– Почему прервали сеанс?

– Почему, спрашиваешь? А ты на свое плечо смотрел?

Лучник видел, что Лаки, как заведенная, мечется по узкому проходу отсека, но что все-таки случилось? Плечо?

Ну, и что с ним? И Лучник не поверил своим глазам: кольчугу, от которой он всеми силами отказывался, пересекала глубокая вмятина.

– Теперь видишь? – И в шаге до истерики. – У Строгора были только кожаные латы. Понимаете, только кожаные латы?

Ну, да, Лучник теперь ощутил и неявную боль в плече, но так, и не мог понять, почему остановили сеанс: у него-то была кольчуга.

– Была. – Несколько растерялась Лаки, но скоро нашла ответ. – Это судьба Строгора, а не Лучника. Исход должен быть один и тот же. Строгор – мертв.

***

– Даугратинья убеждает, что ты должен был погибнуть, а эта вмятина …. – Воррн понимал, что попытка утешения может привести к обратному эффекту, но у Лучника было такое лицо, что ….

– Разве обо мне речь? Этот случай не относится к разряду тех, когда и отрицательный результат – тоже результат. Видимо, Лаки тебе не говорила, что этот мир висит на волоске.

– По-моему, и ты с нею не разговаривал? – Воррн все еще чувствовал неловкость от этого происшествия.

Лаки исчезла, как обычно, незаметно: просто, растаяла в воздухе, бросив на прощанье: «Без меня ничего не предпринимать». После раздраженного разговора с Даугратиньей.

А у Даугратиньи, оказывается, имелось основание опасаться гнева Богини-волчицы: книга, кою хранила Даугратинья, пропала. Давно, – кажется, тысячелетие назад. Кажется. Всего лишь, кажется, но это случилось так давно, что стерлись следы, кои и стереть-то невозможно.

«Кому ты показывала эту книгу?», – вопрос был задан таким тоном, что основание опасаться только укреплялось. Да, и как ему не укрепляться, если Даугратинья доподлинно знала, что Лаки погибла, – и ее пепел развеян по ветру. Но сейчас Даугратинью допрашивало, отнюдь, не привидение.

– Ему.

«Ему? Как ты смела?».

Нет, Лаки не метнула в Даугратинью молнию, но и выкрика было достаточно, что «потомственная ведунья» почувствовала свою никчемность.

– Вряд ли он что-то там успел высмотреть? – И, уже проговорив «детское» оправдание, Даугратинья все поняла.

«Кстати, чем ты обидела Ленарис?».

– Не я, а Маурита.

«Даугратинья?! Ленарис во времена Мауриты еще не было».

– Ленарис, как тебе известно, – их мать.

«Мать Строгора».

– Их мать, Великая Богиня.

«Это ты прочла в сей книге?», – догадалась Лаки, – «И это видел Тысячеликий?».

– Прямо про это не было сказано. – Понурилась Даугратинья. – Но Он способен догадаться. – И добавила. – Сопротивляться я не буду.

«Я надеялась, ты все поняла. Твоя жизнь сегодня нужна для того, чтобы исправить ошибки, а не каяться».

– Я не знаю, где Его сейчас искать. – Теперь Даугратинья совсем сникла.

«Мне не Тысячеликий надобен, а Книга. И взять ее нужно так, чтобы он не успел ее уничтожить. Предоставь уж эту возможность мне».

– По тебе вижу, что ты что-то намерен предпринять. Лаки запретила что-то делать. – Еще заканчивая фразу, Воррн уже понимал, что это он не прав, и Лучник поступит так, как считает нужным. – Что ты решил?

– Вернуться к последнему моменту.

– Но?

– Ты сам видел, что сабля не разрубила наплечник. – Лучник возразил таким тоном, что по спине Воррна пробежал знакомый холодок.

– Без кольчуги я тебя не отпущу. – Но Воррн снова почувствовал, как слаб будет его аргумент.

– Строгор сильно ранен, и я оставлю наплечники.

– Нет!

– Да, Воррн, да! Знаешь, меня сильно удивила Звездочка? Она сказала, что там не должно было появиться мое физическое тело, а оно было там. И, возможно, появление кольчуги отвлекло Строгора и помешало ему отразить второй удар.