Юрий КАРАНИН - ЛУЧНИК. Книга 1. Холодное Солнце Драмины. Часть 1

Сегул мычал, но говорить не мог, хотя и вырваться не пытался.

Наконец, Гиранд решил, что наказания достаточно и горло отпустил, но на скамью не сел. Сегул низко опустил голову, одновременно обозначая смирение и прикрывая шею от возможной очередной экзекуции.

– Я повторяю свой вопрос: почему?

– Так, это Рут виноват: позвонил мне, когда я уже подходил сюда.

– Что он еще сообщил? – Гирант оставался стоять, неотступно глядя на Сегула сверху вниз, отчего того все сильнее пригибало к столу.

– Еще он сказал, что Президент едет в Ильп, но, возможно, заедет сюда.

– Хватит о президенте: с ним разберемся потом. – Оборвал Гиранд. – Меня интересует Воррн…. Что? Куда Маршин едет? – Гиранда как током ударило. – В Ильп? – Он сел, нервно постукивая пальцами по столу. – На еду – десять су! Через два-десять су тысяцкий и сотники – ко мне в кабинет. Все. – И тяжелым шагом прямо по луже пошел в дом. Зув, громко охая и одновременно дожевывая на ходу кусок мяса – за столом он не сидел, но еды ему перепадало достаточно, – опрометью бросился следом. И не зря! Из-за двери уже доносилось: «Зув!». «Я здесь, Хозяин».

За столом быстро «дожинали» остатки еды и один за другим растекались по своим делам: день сулил быть жарким, в пряном и переносном смысле.

Маршин Биелоз (в быту), а вообще-то, гражданин Президент, нервно кусал губы после каждого ухаба, коих было на дороге немерено, охал и проклинал все: и дорогу, и свое решение, и вконец обнаглевшего Гиранда. Толком всего, что произошло в Ильпе, Маршину не объяснили, но дежурный секретарь заверял, что произошло что-то, очень ужасное, что замешан в этом Гиранд. и что народ взбунтовался и требует – (прямо-таки, требует?) – присутствия Президента. Ехать, конечно, пришлось: скоро выборы. «Чистая формальность!», – но, хоть, все и решали власть и деньги имущие, в прошлый раз Маршин едва не проиграл, когда против него выступила Крайна Нга. Если бы не Гиранд …. Додумать Маршин не успел: левое колесо провалилось в очередную лужу, полную грязной талой воды. Маршин больно стукнулся головой о лобовое стекло, от чего в глазах поплыли желтые круги. Он накинулся с бранью на водителя, но тот за словом за пазуху не полез: «Дороги надо ремонтировать!» и отправился вызволять застрявшую машину.

Маршин тоже выбрался на волю поразмять косточки. Сейчас бы на Родо, где пик цветения крумпру: ветер, кажется, уже доносит их ароматы. Так, нет, надо ехать в Ильп, а это четыре по сто кле жуткой дороги: к сожалению, аэродромов вблизи Ильпа нет, вертолеты – еще более жуткий вид транспорта, гравипланы – ненадежны, и почти все в неисправном состоянии. Прямо, беда!

Очередной затяжной порыв ветра сорвал остатки тумана на горизонте и открыл окраины городка. «Гиранд, возможно, еще у себя» – Пришла неожиданная мысль, которая тут же переменила все планы.

– Едем в Гард. К Гиранду. – Скомандовал он водителю, неуклюже усаживаясь в кресло. Освобожденная машина лихо рванула с места, чтобы тут же уткнуться в очередной ухаб. После этого, получив подзатыльник от охранника, водитель сбавил скорость и уже тщательнее объезжал каждую ямку на дороге.

Гиранд улегся на ничем не покрытую скамью из саталового дерева, как делал всегда после приема пищи: нежная, прохладная древесина успокаивала и тело, и разум, – при самых трудных обстоятельствах мысли быстро упорядочивались, и всегда, поскольку, до сих пор и жив, и здоров, и богат, и властен, находилось правильное решение. Сегодняшняя ситуация – одна из обычных: ни лучше, ни хуже. Конечно, появление Воррна сильно осложняет ближайшие дни, – этот служака Закона крови может попортить много, но Гиранд не будет Гирандом, если не найдет единственно верное решение.

Тысяцкий и сотники собирались в кабинете, представляющий, скорее, зал для торжеств. Конечно, ни каких драгоценных камней, – к коим Гиранд всегда был равнодушен, ни серебра и золота, коим место, по мнению Гиранда, одно, точнее, два: на женской шее и в технике, к которой он относил и оружие. Зато, саталовое дерево было везде: столы, скамьи, отделка стен. Этот довольно редкий, и непомерной цены материал, Гиранд добывал везде и всеми правдами и не правдами: покупал, похищал, отнимал…

Очень частое видение из детства: мать, только что отчаянно защищавшая еще не достигшее своего могущества деревце сатала, падает на землю, разрубленная ударом чужеземной сабли. Оно приходило так часто, что – Гиранд не клялся, но это пришло само – мысль, собрать, забрать (какая разница, как!) весь сатал, воплотилась в навязчивую идею, а затем и действие. Одно время он отбирал даже амулеты, но, собрав уже изрядную коллекцию, получил такой жесточайший удар, что оправлялся от него несколько лет, пока, по совету знахарей, самолично не развез амулеты их владельцам. В дальнейшем амулеты, на что, впрочем, в основном, и идет сатал, Гиранд не отбирал, но в Крайнах, где он безраздельно властвует, не осталось ни одного зрелого дерева. Конечно, о нескольких саталовых деревьях, растущих в частных владениях, Гиранд хорошо знает. Знает, как их лелеют и оберегают их владельцы, потому, как знают, что Гиранд никогда за ценой стоять особо не будет: купит созревшее дерево, конечно, не по заоблачной цене, но семьи получат хороший прибавок к основному заработку. И поэтому многие все свободное время проводили в поисках слабеньких росточков сатала в ареалах их прежнего обитания: семена этого удивительного растения могут пролежать в земле десятки и, возможно, и сотни лет, – и вдруг прорасти. Счастливчик, сумевший пересадить росток на свой участок, получал практическую неприкосновенность, конечно, от всех, кроме Гиранда, – своего рода налог платить приходилось своевременно.

Заметив, что собрались все, Гиранд поднялся, натянул прямо на голый торс толсто вязаный свитер и сел за обширный саталовый стол. В кабинете, как всегда, было прохладно, и стол имел приятный дымчато-голубоватый цвет. Всем известно, что сильно охлажденные саталовые доски белеют, при нагревании – краснеют, если перегреть – чернеют. В саду, например, стол во время приема пищи отливал то красным, то малиновым цветом. Гиранд не торопил собравшихся, и не потому, что спешить некуда, – спешка-то, как раз, и нужна, но вариантов накапливалось слишком много, а решение нужно одно.

Наконец, он тяжело поднял голову.

– Все собрались?

– Бигватора нет.

– Где? – Гиранд вспомнил, что и за завтраком его не было.

– В Ильпе.

Не дождавшись продолжения, Гиранд сразу вскипел. – Мне, что, каждое слово клещами тянуть? Что в Ильпе?

Тысяцкий не стал дожидаться «закадычной терапии» и принялся торопливо докладывать. – В Ильпе еще с вечера начались волнения. Перед пустырем собрались тысячи родственников тех … – Слаб не стал уточнять, кого, – все и так ясно. – В любой момент может начаться бунт. Все требуют Президента. Да еще этот, как его?…, Ларак воду мутит, будто бы прилетел Верховный Трибунал. – «Что? Тысяцкий пропустил информацию о прибытии Воррна?», – Гиранд пребольно натянул волосы на висках, – такой прием часто гасил нарастающий гнев. Вспышка, и в самом деле, сразу прошла, но вместо нее накатилась усталость, – последствие то ли последних дней, толи утреннего настроения.