Анастасия Войно-Ясенецкая - Кровь алая и кровь серая

Вита хмуро кивнула. Наместник вышел из комнаты, заперев её снаружи на ключ. Минут через двадцать он вернулся, принеся длинный плащ с капюшоном. Протянув его Вите, Зайрут сказал:

– Вот тебе, надень. Женщина в мужской одежде, с непокрытой головой, да ещё с короткими волосами – это келлаш! В своих владениях я такого не потерплю!

– Но ведь… – Вита бросила взгляд на отрубленную назардимцем косу, которая по-прежнему валялась в углу комнаты.

– Заткнись! – Зайрут швырнул доктору Ровенски плащ.

– Ладно, ладно, – Вита без особого удовольствия накинула на голову капюшон.

– Так-то лучше, – голос наместника немного смягчился. – Пойдём, обрисую тебе ситуацию.

Зайрут отвёл Виту в свои апартаменты, которые располагались в соседнем здании, и приказал сесть на подушки, раскиданные по полу. Сам он устроился на таких же подушках, но на небольшом возвышении, достал длинную трубку и закурил. Доктор Ровенски терпеливо ждала. Что-то ей подсказывало, что лучше не начинать разговор первой. Спустя несколько минут Зайрут прервал молчание:

– Значит так. Ты – баба, да ещё и низшей расы. Но кто-то из двух Богов проявил неслыханную милость к тебе, недостойной, и подарил немного ума. Говорят, ты уже помогала бороться с эпидемией здесь, в Раттании?

– Да, – Вита кивнула.

– Хорошо. Мой лекарь, Хайшин, тут совсем зашивается. Пойдёшь к нему в услужение, медсестрой. Будешь слушаться его беспрекословно и расскажешь всё, что он захочет узнать. Это понятно?

– Более чем.

– А жить будешь у меня. Но, как ты догадываешься, не за просто так.

– Это было бы слишком хорошо, – вздохнула доктор Ровенски.

– Моя семья осталась в Назардимии, а я, как ты видишь, мужчина молодой и сильный. Ты же, хоть и миринийка, но баба видная. Не буду ходить вокруг да около. Станешь моей наложницей – будет у тебя и работа, и еда, и жильё, и никто тебя не посмеет и пальцем тронуть. Ну, а коли откажешься – я уже сказал, что тебя тогда ожидает. Ты, кстати, замужем?

– Нет.

– А был муж-то? Или ты монашка?

– Муж был. Был, да сплыл.

– Помер, что ли?

– Развелись.

– Сына ему родить не смогла? Или блудила? Почему он тебя бросил?

– Да не бросал он меня. Я сама от него ушла.

– Вся ваша жизнь – сплошной келлаш! Как только Боги до сих пор терпят вас, грязных миринийцев! Слыханное ли дело – позволить бабе самой уйти от мужа!

Вита понуро молчала, поглядывая на Зайрута. Тот немного успокоился и снова закурил. Выпустив в воздух несколько колечек дыма, он произнёс:

– Ладно, чёрт с тобой. Я тебя достойному поведению научу. А сейчас пойдём. Вымойся как следует, а потом покажешь мне, на что ты способна. И советую быть послушной, иначе… – и наместник выразительно провёл указательным пальцем по горлу.

… – Мама, мама, очнись! – услышала Василина дрожащий голос Эрвина. Она приоткрыла глаза и увидела испуганного сына, склонившегося над ней.

– Эрвин? – Василина приподнялась на локте, потирая шею. – Что случилось? Где назардимцы?

– В назардимском раю! – раздался откуда-то сверху весёлый голос. В небе над Василиной и её сыном парила девушка с флюгом старого образца за спиной. Незнакомка была худощавой и рыжеволосой, нижнюю часть её лица скрывал клетчатый малиновый шарф. В руке она сжимала окровавленный огнемеч.

Василина, поднявшись с земли, огляделась по сторонам. Назардимцы, не подавая признаков жизни, лежали в дорожной пыли, их кони паслись неподалёку.

– Это она их так? – Василина посмотрела на Эрвина. Тот кивнул. Незнакомка буквально свалилась с неба в тот самый момент, когда назардимец уже готов был перерезать мальчику горло. Она ловким движением снесла стражнику голову, а затем подхватила Эрвина и поставила на землю. Последний из оставшихся в живых солдат принялся судорожно жать кнопки на нейтрализаторе, который был приторочен к седлу его коня. Но у девушки был флюг старой модели, который этого прибора не боялся. Не прошло и минуты, как нежданная спасительница расправилась и с третьим назардимцем…

– Хэй, вы сами-то как? – девушка сложила крылья флюга и приземлилась перед Василиной и Эрвином. Ловко крутанув меч в руке, она опустила его в ножны, и вдруг удивлённо воскликнула:

– Постой-ка! Ты же… ты же Тиля жена? Василина?

– Да… а откуда вы меня знаете?

– Не узнала, что ли? А так? – девушка сдвинула лётные очки на лоб и опустила шарф, прикрывавший её лицо. У незнакомки были огромные зелёные глаза, широкая улыбка и крупный, чуть заострённый нос.

– Мечислава?! – воскликнула Василина. – Это ты?

– Собственной персоной! Жива, здорова и чертовски хороша собой! – рассмеялась Мэти.

…После смерти отца Мечислава переехала в Миринию. Там она полтора года жила на попечении Германа, а затем поступила в военное училище. Закончив его, Мэти неожиданно для всех подала рапорт о переводе в Оканштадт – на службу в Гезетц. В столице Мечислава с тех пор появлялась крайне редко и ненадолго. Причину она открыла только Александре, с которой очень сблизилась за время учёбы. Как оказалось, Мэти влюбилась в какого-то парня из Канджиёна, но тот то ли был из «безбрачников», то ли уже обзавёлся дамой сердца, и поэтому не смог ответить на чувства юной госпожи Экхарт. Предмет любовных страданий Мечиславы служил в Дампфбурге, поэтому она решила уехать подальше от столицы, чтобы вылечить разбитое сердце расстоянием.

В самом начале войны Мечислава пропала без вести и вот теперь внезапно объявилась – надо сказать, очень вовремя. Улыбаясь, она раскрыла объятия, и Василина бросилась к спасительнице на шею.

– Я рада видеть тебя, Мэти… – прошептала она.

– Слава. Лучше так меня зови. Или Славка. Пойдём!

– Куда?

– А вот туда! – Мечислава, продолжая улыбаться указала пальцем на небо. Василина подняла голову и увидела ярко-красный дирижабль с жёлтым орлом на боку.

– Так ты… ты из воздушных партизан теперь что ли?

– А то ж! Позвольте представиться, капитан Мечислава Экхарт, первая помощница капитана Кшанди!

– Ух ты, – Василина, приложив ладонь козырьком к глазам, снова посмотрела на дирижабль.

Кшанди, капитан воздушных партизан, была настоящей легендой. Через год после падения Миринии небольшой отряд ополченцев – крестьян, рабочих, бывших солдат и полицейских – напал на ангары Гелайта возле захваченных назардимцами Дроздовичей. Они использовали старые модели флюгов – с перчатками – и поэтому смогли одержать верх над превосходящими их числом стражниками. Ополченцы захватили шесть дирижаблей. Они переделали транспортные цеппелины в полноценные боевые машины, которые были хорошо вооружены и даже могли летать против ветра – пусть и не слишком быстро. Так появились воздушные партизаны. Возглавила их Кшанди – девушка, которая и организовала нападение. Об этой барышне даже её бойцы знали крайне мало. Капитану воздушных партизан было около тридцати, и она до войны служила то ли в Гелайте, то ли в Штерайфе. По слухам, семью Кшанди убили назардимцы, и после этого она решила мстить. Предводительница воздушных партизан всегда чем-нибудь прикрывала лицо, не показывая его даже ближайшим соратникам. Поговаривали, что Кшанди была изуродована шрамами, полученными в бою…