Донна О'Лири - Зов гордости

Уверен, что вы понимаете – нынешний порядок вещей ущербен, противоестественен и поэтому абсолютно неприемлем для всех, в ком живо чувство здравого смысла, природной гармонии и естественной, врождённой гордости, присущей эльфам. Я знаю, что все вы, заглядывая внутрь себя, видите огромный потенциал, ту энергию и жажду свершений, которая способна изменить мир. Так что же нужно сделать, чтобы привести нашу жизнь к тому виду, о котором все мы мечтаем?

Чтобы наши объединённые усилия не пропали впустую, мы должны, во-первых, чётко определить свои цели. Во-вторых, мы должны понять и отринуть все те искусственные, навязанные нам нормы и ограничения, что мешают взлёту эльфов к процветанию, счастью и благоденствию. Наша общая задача – сбросить оковы, опутавшие наши руки и ноги, избавится от паразитических наростов, которые подобны наслоениям ракушек на корпусе корабля. Посмотрите внимательно вокруг себя – и вы обнаружите их. Я говорю не только о несправедливых международных договорах. Я говорю также о наших собственных, изживших себя правилах. Я говорю о силах, оскверняющих государство изнутри. Приглядитесь – и вы ясно увидите тех, кто не связан с судьбой этой страны, этого народа. Тех, кто не имеет корней. Тех, кто не строил Империю, не созидал её богатств, не определял принципов нашей цивилизации. Тех, кто пришёл и присвоил достижения эльфов. Это паразиты, это существа без корней, без родины. Сегодня они воспользовались удобным стечением обстоятельств и процветают здесь. Завтра – отправятся в Эрдин. Послезавтра – переберутся через океан и продолжат там высасывать соки из тела той страны, в которой окажутся, где уже успели свить уютные гнёзда их соплеменники.

– Проклятые гоблины! – выкрикнул чей-то молодой голос неподалёку от Эйслинн и её друзей. Аудитория поддержала его недовольным гулом. Бриттгерн продолжал:

– Сущность этой части общества подобна раку. Словно болезнь, она поражает здоровый организм нации, питается её жизненными силами, ничего не давая взамен. Присваивает и порабощает. Это как саранча, перелетающая с одного цветущего поля на другое. Пожирает, обогащается и ищет новую жертву. Если мы хотим изменить судьбу нашей прекрасной Родины, то нашей первой заботой должно стать стремление избавить её от болезни, освободить могучие внутренние силы от навязанных ложью оков. В этом я вижу свою цель – показать, что процветание сообщества эльфов возможно лишь через осознание имеющихся болезней и решительное исцеление от них. Только очистившись, мы – и вы в первую очередь – сможем полностью применить все свои способности, реализовать все наши планы. Исполнить наши мечты.

Бриттгерн прижал к сердцу сжатый кулак и поклонился залу. Тот в ответ взорвался аплодисментами. Сейтеннин колотил в ладоши так, что за них становилось страшно.

Тэйриэнна зажала руками уши и со страдальческой гримасой покосилась на Эйслинн. Та сочувственно кивнула и наклонилась к подруге.

– Не хочу травмировать самолюбие твоего братца, но, по-моему, мы впустую угробили вечер.

– Ага. Давай, чтобы не было так больно за бесцельно потраченное время, закончим его по-взрослому. По бокалу вина?

– Лучше по два. Идём?

– Да, сейчас. Только скажу этому олуху, чтобы шёл домой.

Тэйри потянулась к Сету, подёргала его за рукав. Тот оглянулся с непонимающим выражением.

– Сет! СЕТ! – Тэйриэнне пришлось напрячь связки, чтобы перекричать толпу. – Мы с Эйси уходим. Тебе бы тоже лучше идти домой.

Сейтеннин кивнул и снова повернулся к сцене. Тэйри опять потянула его за одежду. На этот раз раздражённо.

– Сет, ты слышал, что я сказала? Иди домой, твоё домашнее задание само себя не сделает.

Тот отмахнулся не глядя. Тэйриэнна поджала губы и собралась было ткнуть его в бок, но Эйси перехватила её руку.

– Пойдём. Пусть развлекается, раз уж это так для него важно.

Тэйри вздохнула сокрушённо, затем пожала плечами и вслед за подругой стала протискиваться к выходу.

У входа в университет Руддрайг Бриттгерн выслушал свою порцию благодарностей от организаторов митинга, дружелюбно покивал в ответ на околесицу, которую они несли. Затем обменялся со всеми крепкими рукопожатиями, повернулся, спрятал руки в карманы пальто и направился в сторону станции трамвая.

– Господин Бриттгерн!

Он оглянулся.

– Да?

Молодой эльф с намотанным впопыхах на шею шарфом смотрел на него взглядом восторженным и немного испуганным. Словно поклонник, добивающийся внимания звезды театра.

– Вы что-то хотели, юноша?

– Да. Господин Бриттгерн… видите ли… то, что вы сегодня сказали. Не знаю, как объяснить, но мне кажется… что вы… что вы нашли слова, которые…

– Которые вы хотели сказать сами?

– Да! Да, господин Бриттгерн! Понимаете, я… я много думаю. И мне всё время кажется, что есть нечто, что я не могу объяснить. Я это чувствую, но не могу выразить. А тут вдруг приходите вы – и говорите! Говорите всё то, о чём я думал, о чём хотел сказать. О важном.

Руддрайг улыбнулся.

– Рад слышать, юноша. Рад слышать. Как вас зовут?

– Сет… Сейтеннин Трайгтреттон, господин.

– Не нужно называть меня господином, Сет. Если так получилось, что мы думаем об одном и том же, это даёт нам право говорить по-дружески. Не хочешь немного прогуляться?

Даже в свете фонарей было заметно, как его собеседник зарделся от удовольствия.

– Если я вам не помешаю…

– Ну что ты, напротив. Для меня будет радостью пообщаться с тобой. Это намного лучше, чем обращаться ко многим и не слышать того, что они хотят сказать в ответ. Прошу.

Некоторое время они шли рядом молча. Затем он спросил юношу:

– Почему ты пришёл на митинг, Сет?

– Я? Ну, понимаете, мне просто кажется – то, как мы живём сейчас… всё это неправильно. Так не должно быть. Не с нами. Не с нашей расой. Не с теми, кто владел этим миром прежде. Что всё это как-то…

– Недостойно?

– Да! Вот именно! Понимаете, я смотрю вокруг себя и чувствую, что мир устроен… ну, несправедливо, что ли. Не так, как следует.

– Сет, возможно, я тебя разочарую, но мир вообще очень мало связан с таким понятием, как «справедливость». Поверь, это не цинизм, не следствие разочарования в порядке вещей из-за моего возраста. Это простая констатация. Природа равнодушна к нашим представлениям о том, какой бы нам хотелось её видеть. Она такова, в каком положении находятся в настоящий момент её составные части. Вещи правильные и неправильные дополняют и уравновешивают друг друга. Только и всего.

– Даже если часть из них уродливы? Если противоречат природе? Здравому смыслу?

– Увы. Знаешь, в чём причина успеха зла? В его способности к мимикрии. Оно вторгается в ткань мироздания, но ему хватает изворотливости сказать: «Нет, я не то, что вы думаете. Я не зло. Я – часть естественного порядка вещей. Я – противовес. Я – тень, я родная сестра света. Чем был бы он без меня?». А дальше происходит ещё одна и самая страшная вещь.