Валентина Хайруддинова - Башни витаров

Пока Тимша рассказал о своем раннем подъеме и планах на то утро, в глубине глаз Мура даже мелькнула улыбка, но, когда дело дошло до таинственной встречи и объяснений с охотником, он вдруг напрягся, как тетива лука. Лицо стало непроницаемым, взгляд – тяжелым и даже страшным. Синигир наблюдал, пытаясь понять, что именно произвело на углежога такое впечатление.

Когда Тимша замолчал, Синигир ждал шквала вопросов, но вместо этого Мур встал, сквозь зубы пробормотал пожелание спокойной ночи и скрылся за дверью.

– Что-то Мур попрощался так скоро, – посетовал Тимша, – я думал, может, он даст мудрый совет.

– Вот что я тебе скажу: Мур много знает и еще больше скрывает, он очень непрост, —пожалуй, нам надо быть осторожней.

– Как это? – недоуменно спросил зверолов, – мы у него в доме.

– Во-первых, давай запрем дверь, – предложил Синигир, – а во-вторых спать будем чутко.

Но, несмотря на необычность обстановки дома, его хозяина и напряжение, не покидавшее путешественников, уснули они сразу и крепко: зверолов – на лавке, а Синигир на кровати, которую Тимша ему предложил с хитрой улыбкой.

– Просыпайся! Пора! Вставай!

Синигир сразу не понял: где он и что происходит.

Но опять раздался звонкий голос над ухом:

– Просыпайся!

«Силы небесные! – подумал, вздыхая, Синигир, – неужто во время всего путешествия такое пробуждение меня ожидает каждое утро?!»

Через мгновение, открыв глаза, он простонал:

– Так еще ночь!

– Уже утро, – донесся откуда-то из глубины комнаты бодрый голос Тимши, – просто здесь темно. Вставай, говорю!

– Да почему темно-то, если утро? – обреченно бормотал Синигир, позевывая и оглядывая помещение.

Едва-едва рассвело – это Синигир понял, посмотрев на серый прямоугольник окна. В сизом полумраке с трудом различались очертания предметов. Камин потух, поэтому было прохладно.

Ох, как Синигиру не хотелось покидать уютную кровать! Но Тимша опять звонко призывал его вставать.

– Да сейчас! – сердито отозвался охотник.

Синигир принялся одеваться, но думал не о предстоящей дороге – из головы не выходила вчерашняя беседа с углежогом. Перед глазами охотника стояли то мрачные глаза Мура, то его чистые – ни следа сажи – руки, то сильная высокая фигура. Наскоро собрав вещи, он спустился вслед за Тимшей вниз.

В неуютном мрачном помещении было тепло: охотник с удивлением посмотрел на горящий камин. Похоже, его топили всю ночь. Хозяин сидел у стола в напряженной позе и слушал Тимшу.

– Ты так рано встал? – спросил Синигир, пожелав доброго утра, – вон – камин натопил.

– Я не ложился, – отозвался Мур.

– Что-то случилось? – поинтересовался Синигир.

– Бессонница, – не поворачивая головы и не меняя мрачного тона, сказал Мур.

– Так мы возьмем еду? – напомнил о себе зверолов.

Мур кивнул.

– Я тогда пойду, соберу все, – юноша поспешил подняться наверх.

Синигир хотел было попрощаться и выйти, но вдруг в тишине Мур произнес, тяжело роняя слова:

– Я не советовал бы вам ехать к знахарке.

Синигир молчал, соображая, что бы это значило. Объяснений он не нашел и решил: если Мур преследует какую-то цель, сам продолжит разговор. Так и случилось. Углежог, наконец, повернул голову, поднял глаза и, сверля охотника суровым взглядом, продолжил:

– Ты как будто вполне здоров. А до знахарки – полдня пути, потом обратно. Вы потеряете время.

– Ничего, – вежливо ответил Синигир, понимая: разговор этот неспроста, – мы не очень-то торопимся. Да и Тимша не согласится: он уверен, что яд до сих пор действует.

– Послушай меня внимательно, охотник! – голос углежога утратил бархатную мягкость – остался лишь жесткий металл, – о том, что произошло в Синем лесу, как можно скорее нужно сообщить верховному Бескиду. Нельзя терять время!

– О чем ты? – вполне искренне удивился Синигир, – что сообщить верховному Бескиду?

– О силы неба! – воскликнул углежог, и теперь голос его звучал почти угрожающе, – ты не понял меня?! О том, что произошло с твоим другом!

– Но почему об этом событии должен знать верховный Бескид? И к тому же зверолов мне не друг, – озадаченно ответил Синигир, удивленный тоном хозяина.

– Поверь мне: верховного Бескида заинтересует твой рассказ! – Мур встал и прошелся по комнате.

Было очевидно: углежог встревожен не на шутку.

Синигир, не понимая причин этого беспокойства, начинал сердиться и с нетерпением ожидал, когда же появится Тимша, и они, наконец, покинут это мрачное место.

– Синигир, ты не слушаешь! Пообещай, что сделаешь, как я говорю! – потребовал Мур сурово.

– Почему я должен что-то обещать? – возмутился охотник, не привыкший выполнять приказы кого бы то ни было.

– Я не могу сказать всего. Просто сделай, как я говорю, – уже спокойнее произнес Мур.

– Прости, Мур, я, конечно, благодарен тебе за гостеприимство, – тоже сбавил голос охотник, – и, наверное, обязан отплатить, выполнив твою более чем странную просьбу. Но ты, видно, давно не был в Дювоне. Как я увижусь с верховным Бескидом? Говорят, раньше двери во дворец были распахнуты настежь, а на площади перед главным восточным входом в город шла торговля, и верховный Бескид запросто гулял по городу.

– Что же теперь? – глухо спросил Мур.

– Не знаю. У всех дверей в замок – стража, и туда нет хода простому охотнику.

Тут, наконец, появился Тимша и объявил:

– Я готов! Светает быстро – нам пора.

Синигир решительно шагнул к порогу, Мур направился за ним.

На пороге зверолов принялся горячо прощаться с хозяином, а тот упорно не сводил с Синигира мрачных темных глаз, на лице его застыла маска зловещего отчаяния.

– А что случилось? – заметив, наконец, напряженность Мура, спросил юноша.

– Твой друг хочет предложить ехать сразу в Дювон, – произнес углежог.

– — Ну, уж нет! – замахал Тимша руками, не дав Синигиру и рта раскрыть, – дорога длинная – вдруг действие яда проявится? Нет, Синигир, и нет. Мне хватило одного раза, и я ведь не знахарь. А теперь у нас еще и повозки не будет: как я тебя, если вновь захвораешь, повезу?! Едем к знахарке.

– Но… – попытался возразить Мур.

– Синигир! Мы уже об этом говорили. Нет!

Не принимающий участия в препирательствах Синигир только пожал плечами.

– Послушай, Тимша, твой друг здоров и готов ехать, – голос Мура звучал негромко, но твердо.

– Ты и Мура подговорил? – оторопел Тимша.

– Я тут не причем, – заявил Синигир, – но это правда – я здоров.

– Да что ж такое! – не на шутку горячился Тимша, – оставим споры: мы едем к знахарке! Спасибо, Мур, за все! Прощай.