Тамара Гильфанова - Полярные краски. Сердце ледяного великана

– Ык, – фыркает сестра, толкает локтем в бок старшего брата и ухмыляется. – Прям так без меня вы и справитесь! И где бубен?

– Бубен надёжно спрятан у царицы сосен в Вечном лесу. Отец оставил бубен у Анылги на хранение от злых духов и людей с недобрыми помыслами.

– Мама думает, что Унук наслала на нас несчастья. Если мы найдём отца, он сможет помочь. Ведь он шаман, а значит, знает, как умилостивить духов, пославших проклятья, – медленно, смакуя каждое слово, говорит Уйагалык.

– Мы попробуем… После сна мы отправимся на юг за бубном отца. Я возьму самых быстрых и сильных оленей. Матери скажем, что едем охотиться на зайцев и лис.

– И я с вами! – резко приподнявшись со шкур, разложенных у огня, заявляет Куйнапа. Сестричка выпячивает грудь вперёд, подбоченивается и топает ногой для убедительности.

Братья переглядываются, смекнув, что спорить с этой упрямой девчонкой нет смысла, снисходительно кивают.

– За бубном можно! Но только за ним! – уточняет Паналык.

Куйнапа радуется. Пританцовывает на месте, подпрыгивает на носках, размахивая руками, чтобы согреться, без движения пальцы подмёрзли.

– Что вы тут задумали? – раздаётся тонкий голос дочери вождя Кавихак.

Девушка подошла бесшумно, заговорщики были поглощены тайной, и не сразу заметили её.

По древней традиции дочерей вождей часто отдают в жёны вождям соседних стойбищ. Нули́к – мать Кавихак из самого северного рода Сакыят. В их владения входит длинный и скалистый полуостров Клык, омываемый с тех сторон холодными морями. И северная часть материка, где кончается земля, а океан на зиму заковывается во толстые льды.

У Нули́к широкие острые плечи, по силуэту её легко можно принять за мужчину. Издавна у Сакыят чаще рождаются девочки, женщины этого рода ни в силе, ни в стойкости не уступают мужчинам. «Там, откуда я родом, ветром сносит горы, ничего не разглядеть широкими глазами, их бы тут же залепило снегом!» – объясняла Нулик ребятишкам, когда они спрашивали про её узкий разрез глаз. Долгими зимними вечерами Нулик рассказывала легенды о своём народе, и в одной из них упоминалось, что люди Сакыят произошли от китов. А люди рода Кыйота, по преданиям, были созданы из костей нерпы.

Говорят, Нулик не хотела покидать родные края, но не посмела ослушаться наказа родителей. А когда она встретила Ататы, духи предков подожгли в ней огонь любви, и своевольная женщина смирилась.

Нулик злилась, что Кыйота связались с оленеводством: «Мы привязаны к пастбищам, нет свободы, присущей инуитам, скорости перемещения. Как можно было породниться с родом Чутыкта? Разводить оленей? Что за глупость? Обременять своих людей оленьими нуждами? Ведь можно охотиться на диких оленей или выменивать мясо и шкуры. Разве нет?» Но старейшины Кыйота и вождь Ататы были непоколебимы. «О чём ты споришь? Пастухи ходят пасти стада и возвращаются в стойбище, охотники и рыбаки заняты своим делом. Наша земля дарит нам возможность жить так! И мы прислушиваемся! Конечно, олени почти никогда не заходят во владения Сакыят, но ваши края даруют вам китов. Как бы вы были свободны, если бы ваши земли не окружал океан? Свобода перемещения всегда ограниченна, лишь свобода духа истинна!» – убеждал жену Ататы.

Кавихак совершенно не похожа на свою мать. Она тонкая, изящная и гибкая, слишком высокая для широкоплечих, коренастых инуитов. Волосы светло-серые, прямые и гладкие, переливаются на солнце, как шерсть нерпы, смуглая кожа и широкие тёмно-синие глаза. Особенная редкость Севера. Обычно зрачки инуитов тёмно-карие. «Что тут удивляться? Люди Сакыят предки китов!» – ухмылялась Нулик.

– Кавихак? – лицо Паналыка заливается румянцем.

– Паналык, кажется, потерял дар речи, – смеётся Куйнапа. Шаловливый щенок Ану, высовывается из капюшона девочки и громко тявкает.

– Вы что-то задумали, – подозрительно щурит свои прекрасные глаза девушка.

– Даже не мечтай, похищать невесту мы не собирались! – ехидничает Куйнапа.

Кавихак рдеет и опускает глаза вниз.

– Я и не думала… – смущается дочь вождя.

– Мы обсуждали свечение! Почему долгих девять лет не озарялось небо? – выручает Уйагалык, он укоризненно смотрит на невоспитанную сестрицу.

– А что? – шепчет она сквозь зубы.

– Куйнапа, кажется, ты собиралась спать. Я тебя провожу до дома, – Уйагалык хватает сестру под локоть и поскорее уводит, пока она не ляпнула очередную глупость. У входа в иглу мальчик достаёт щенка, гладит его густую жесткую шерсть. А затем протягивает Ану Куйнапе. Щенок поджимает хвост, прижимаясь к меху рукавиц.

– Да все знают, это разве новость? – возмущается Куйнапа. – Паналык давно влюблён в Кавихак! Разве есть для Кавихак достойнее жених, чем наш брат?

Уйагалык качает головой.

– Какая ты маленькая… Разве ты не знаешь, что дочерей вождей обычно отдают в жёны в другие стойбища? – сердится мальчик.

Куйнапа хмурит брови и замолкает.

– Не бери в голову, моя сестра ещё совсем дитя, – извиняется Паналык. – Завтра мы собираемся на охоту за лиса… – юноша запинается, Кавихак и означает «лисичка». – За зайцами мы завтра отправляемся!

Кавихак улыбается.

– Удачи на охоте, и пусть духи щедро наградят вас дичью, – желает девушка на прощание.

Ребята, как и задумали, выехали сразу после сна. Трудно разделять время там, где ночи и дни могут длиться месяцами. В языках северных народов не существуют слов «вчера» или «завтра». Время незримой рекой течёт по холодной пустыне, и люди живут в ладу с окружающим миром…

Ила с головой погрузилась в переживания, и материнское чутьё её подвело. Она отпустила детей без малейших подозрений, что они затеяли поиски отцовского бубна.

Паналык ездил на охоту с шести лет. Инуиты прирождённые охотники, бесшумные и быстрые. Ведь мясо и рыба – единственная пища для людей, где лёд в земле никогда не тает и из промёрзшей почвы мало что способно прорасти.

В короткое лето тундра покрывается зеленью трав, цветами и ягодами. Каждое растение старается успеть вырасти, расцвести и разбросать семена, перед тем как их вновь спрячет от лютых холодов снежное покрывало.

Паналык часто ездил один на охоту на мелкого зверя или рыбалку, иногда брал с собой и младших. Их дневные поездки не вызвали ни у кого опасений. Ила собрала детям немного еды в дорогу. Паналык – опытный охотник, мать уверена, детям не придётся голодать. «Если вас настигнет метель, и вы собьётесь с пути, следуй за звёздной медведицей. Так ты сможешь найти дорогу к стойбищу!» – тихим голосом повторила Ила. Паналык хорошо ориентируется по звёздам, и Ила спокойна. Первенец обнял мать, и они молча попрощались.

«Уууууаааапэээ ке нэе, куууу а дэ уэк сеууу…» – Песня о подвигах первого вождя Нанука летит за нартами. Звонкий голосок Куйнапы больше напоминает крики птиц. Девочка плетёт защитные амулеты из оленьих жил. Пальцы от холода краснеют, Куйнапа отогревает их своим дыханием. И аккуратно, не торопясь, вплетает в браслеты бусинки.