Екатерина Ремзина - Легенда о Деве-осени

© Екатерина Ремзина, 2019

ISBN 978-5-0050-2085-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В далёкие, былые времена,

Когда возникла смена времён года,

Когда между зимой и летом кончилась война,

И изменилась севера природа,

Тогда лето к зиме с почётом провожать

Их дочка – осень золотая – стала:

Листвы цветным ковром дорогу устилать,

Вещая конец лету, а зиме – начало.

Хёст – осень золотая – дева во красе:

Стройна, гибка, как приречная ива;

Огонь червонный полыхал в длинной косе;

И поволока синих глаз была красива.

Из листьев платье обвивало стройный стан,

Переливаясь всех оттенков рыжиною, —

И жёлтый цвет там был, и красный, как тюльпан, —

Огромный шлейф оно тянуло за собою.

Она с рождения волшебницей была

И в свой сезон природу изменяла,

Когда неспешно по лесам она плыла

И тихим шёпотом округу усыпляла,

С заботой укрывая спящий лес

Ручной работы пёстрым одеялом,

Владела сонмом тайн и множеством чудес

И издревле людской род поражала.

О ней в народе шла хорошая молва:

О доброте её, и ласке, и заботе;

О том, что дивной рукодельницей была;

О помощи крестьянам в их работе.

И о красе её из уст в уста

Летела молвь по северным селеньям —

Краса её прелестна и чиста,

И радовала глаз своим лишь появленьем.

И люди говорили, что на западе, в горах,

Есть круглая, широкая долина;

У её входа, заплетаяся в ветвях,

Стоят два дуба – два огромных исполина;

И что долина та есть замок, где живёт

Та дева, красоты чьей не представить,

И обитает в нём она аж целый год,

Пока пора ей не придёт землёю править.

Дошла сия народная молва

До королевича, что был в расцвете лет.

Он жизнью насладился уж сполна

И был готов невесте дать обет,

Но по душе себе девицы не сыскал,

Хотя объездил земли все вокруг.

Решил он деву-осень отыскать,

Забыв про всех своих былых подруг!

И в путь далёкий к западным вратам,

Что затерялись высоко в горах,

Поскачет он, наперекор ветрам,

Ведь он силён! Ему неведом страх!

Под стать характеру и имя его – Стейн —

И обладает он несокрушимой волей:

Пусть путь его продлится много дней —

Он выбрал сам себе такую долю!

И гордо голову держал могучий торс;

И руки его в битвах не дрожали;

И, ледяной водою закалённый, он не мёрз;

И были его мышцы крепче стали!

Лучистый взгляд его зелёных глаз

Был добр к сирым, нетерпим – к злодеям, —

Глаза блестели и искрились, как алмаз.

И золото волос он по плечам рассеял.

Страною править за отца он должен был,

Только сперва велел отец ему жениться,

А то среди народа он повесой слыл,

И надобно теперь ему остепениться.

Ведь государством править должен муж,

Что справедливый, рассудительный и мудрый.

Незрелому юнцу, что силой только дюж,

Народу угодить уж очень будет трудно!

Отец одобрил путешествие сие —

И силу сына он проверит, и смекалку, —

Но если прахом этот раз, то по спине

Сынка пройдётся живо он дубовой палкой!

Стейн, усмехаяся словам отца,

Его заверил: холостым он не вернётся!

Тот улыбнулся, гнев убрав с лица,

Он знал, что его сын всего в жизни добьётся!

Собравшись в путь и оседлав коня,

Стейн, как стрела, помчал на запад.

Скакал три ночи и скакал три дня,

Мотив весёлый напевая ветру в лад.

И лес дремучий окружил его стеной,

А в том лесу – развилок трёх дорог.

Там, у развилка, в хижине лесной,

Что окнами глядела на восток,

Жила старуха-знахарка, та, что народ честной

Лечила от болезней и недугов,

Та, что в округе знала травы все:

Вот эти раны исцеляют, эти – при потугах,

А эти девицам, что тщатся о красе…

Всех знаний той старухи не измерить!

Ведь прожила она на свете сто уж лет,

На все вопросы находя ответ: что делать.

И всем нуждавшимся давала мудрый свой совет.

Спрыгнув с коня, Стейн в хижину вошёл,

Почтив хозяюшку земным поклоном.

Она ж ему накрыла быстро стол

И в очаге зажгла огонь, гремя заслоном…

Потом они уселись у огня

И Стейн поведал о своём желанье.

Она ж, погладив чёрного кота,

Седые хмуря брови, строго, в назиданье

Сказала: «Ты в пути всем помогай!

Ведь для того, найти чтоб деву-осень

К подгорным гномам ты сперва ступай

И им скажи, зачем пришёл, когда испросят:

Мол, нужно мне такое серебро,

Чтоб воды голубого озера застыли.

Они богаты на сие добро

И любят разрешать задачи непростые!

Попросишь вежливо – и серебра дадут,

Да столько, что сковать им можно море,

Но ты возьми лишь небольшой сосуд

И в новый путь ты собирайся вскоре.

Чтоб вырезать нужный кусок застывших вод —

И сделать это нужно, не промедлив,

А то через мгновенье растворится, утечёт

Волшебное сребро в воде бесследно, —

Нужен кинжал заветный, что хранит

Всесильный маг в огромном, чёрном замке,

Что на скале, как монумент, стоит

Вдали у моря… За болотною русалкой

Тебя с колдовской сетью маг пошлёт,

Но ты не верь ему – уж очень он коварен!

Русалке помоги! Как колдуна снять гнёт,

Она одна лишь в мире только знает.

Кинжал тогда достанется тебе,

И мага злобного ты сможешь уничтожить

Но ты будь верен и тогда себе —

Ведь путь далёкий должен ты продолжить.

Езжай на север, в горы, поднимаясь к небесам,

Среди пяти вершин, где не растёт ни древа,

Ты озеро найдешь и, – верь своим глазам, —

Вода в нём голубей лазури неба!

Ты вылей в неё гномье серебро,

Скорее зеркало большое вырезай,

Чтоб было больше роста твоего оно!

Долину девы-осени искать ты с ним ступай.

Езжай на запад, снова в горы поднимись

И разыщи долину, где два дуба,

В своих вершинах сучьями сплелись,

Пред ними зеркало поставь и крикни, но не грубо:

«Откройте мне, из золота врата,

Ту деву, что скрываете собою!»

И пред тобой возникнет дева та,

Румяна и бела, и с рыжей головою.

Ну, всё, что знала, я поведала тебе!

Прощай, герой! И в цели будь упорен —

Ты сам себе хозяин во своей судьбе

И, как я знаю, ты – бесстрашный воин!»

Простившись со старухой, Стейн тогда

Покинул хижину и на коня вскочил

И по дороге, где человека ещё не было следа,

На запад, в горы, вскачь коня он припустил

Скакал он ночь и проскакал он день

И, наконец, добрался до подножья гор.

Солнце зашло, и тьмы сгустилась тень,

Когда из-за деревьев он услышал разговор.

Но голос был один и сам с собою говорил,

И громок был, как грозовой раскат,

И слышно было, как он костерил

Себя, нещадно просклонявши на весь лад.

Стейн спешился и меж деревьями шмыгнул